Наталия Осояну - Золотой город

Билл Рэнсом нашел Золотой город и оказался в одиночестве посреди несметных сокровищ. Он бродил по блистающим улицам, ступая по мостовой из чистейшего золота, и по локоть запускал руки в рубины, алмазы, сапфиры и изумруды, заполнявшие фонтаны и колодцы в этом удивительном городе.

Индеец встретил свою давно умершую мать, а Джереми — покойного брата…

В это время те немногие, кого побеспокоил поднятый Блейком шум, проснулись и увидели, что из сельвы выходят тени — точь-в-точь такие же, как та, за которой гнался Чарли прошлой ночью. Расчет Холфорда не оправдался, индейцы пришли за своими врагами к реке и теперь намеревались покончить со всеми разом, пока не прошло действие сонного дыма. Они не ожидали застать примерно половину пиратов бодрствующими, но и отступать не захотели.

Завязалась схватка. Пираты боролись с ночными убийцами не на жизнь, а на смерть, но многие из них были одурманены дымом и быстро слабели, а индейцев к тому же оказалось почти два десятка — пока одни сражались, другие убивали спящих, точно скот. Переломный момент наступил, когда кто-то из пиратов выхватил пистолет и одним выстрелом уложил краснокожего, который шел на него с ножом. Вскоре дикари исчезли так же быстро, как появились, забрав трупы.

В ту ночь отряд Холфорда недосчитался десятерых крепких парней. Одиннадцатым был ослабленный ранами Тобиас: индейский дурман погрузил его в слишком глубокий сон, из которого он уже не вернулся. На лице великана застыла блаженная улыбка. Увидев ее рано утром, Холфорд, которому предстояло решать, что делать с трупами, сказал: «Наверное, там, где он сейчас, нет ни единой кошки…»

Сам капитан ощущал растерянность и досаду, вспоминая предупреждение ведьмы. Он понимал, что начал проигрывать ей. Еще в его сне Ниай была настоящей красавицей, и мысли о ней грозили вытеснить из его головы все остальное, включая и Золотой город. Продолжая размышлять о ведьме, Холфорд вдруг услышал, как бывший подручный Тэтча — Джонни Тэйлор — спросил доктора Гиллса, который перевязывал его раненую руку:

— Док, а как вы узнали, что эта штука в костре опасна?

Холфорд удивился: оказывается, ему рассказали о событиях минувшей ночи далеко не все…

— Я не знал, — ответил доктор, не замечая, что капитан наблюдает за ним. — Просто подумал, что индейцы бросили ее в костер неспроста, и решил вытащить… На всякий случай.

— Нет, погодите! — настаивал пират. — Я не спал, я все видел и слышал! Вы кричали Чарли и Джереми: «Отойдите от огня!» Вы знали про этот сонный дым и про то, что замыслили краснокожие.

— Да не знал я ничего! — раздраженно бросил Гиллс, и Холфорд заметил, что голос доктора на мгновение изменился и в нем звучат знакомые нотки. — Сиди ровно и не болтай, а не то будешь лечить свои царапины сам!

«Не нравится мне этот Гиллс последнее время, — подумал капитан. — Что-то он темнит… Нужно будет за ним понаблюдать».

— Билл, — сказал он Рэнсому, который как раз проходил мимо. — Собираем вещи и идем дальше… в лес. Там, по крайней мере, нет диких кошек, которые приходят на водопой.

— А как же?.. — Рэнсом дернул подбородком в сторону сложенных в ряд тел. — Предлагаешь их просто бросить на съедение зверью?

Холфорд пожал плечами с полнейшим равнодушием.

— Чем дикие звери отличаются от акул? Представь себе, что они утонули.

— Фрэнсис, так нельзя…

— Почему?

— Это… — Рэнсом замялся. — Не по-людски.

— А ты представляешь себе, сколько времени мы будем копать одиннадцать могил? — язвительно спросил Холфорд. — Как думаешь, что в это время будут делать индейцы? Прошло всего две ночи, а нас уже на полтора десятка меньше. Впрочем, если ты рассчитываешь добраться до Золотого города один…

Квартирмейстер помрачнел, развернулся и пошел прочь, крича пиратам, что привал закончен и пора отправляться в путь.

Третий день путешествия был однообразным и утомительным. Они шли, постепенно удаляясь от реки, и сумели преодолеть достаточно большое расстояние, но не без новых потерь: одна из лиан, что оплетали деревья от корней до самой вершины, оказалась ядовитой. Прикосновение к ней поначалу казалось безвредным, но уже через полчаса на месте, где сок растения пролился на кожу, появлялись ярко-красные пятна, которые быстро росли и опухали. Это было похоже на ожог крапивы, только в двадцать раз сильнее. К тому времени, когда первые трое пострадавших разобрались, что стало причиной их страданий, еще пятеро моряков, включая и самого Холфорда, обожгли себе руки, причем кое-кому здорово досталось.

Вечером капитан назначил в дозор сразу шестерых человек и сам полночи бодрствовал, прислушиваясь к подозрительным шорохам. Ему всюду мерещилась красавица Ниай. Индейцы не пришли, но утром пираты чувствовали себя такими уставшими, словно вовсе не спали. Мрачные и молчаливые, они продолжили путь, однако, судя по их упрямым лицам, Золотой город не потерял в их глазах ни капли привлекательности.

«Дойдет до цели лишь тот, — подумал Холфорд, наблюдая за ними, — кто не передумает, не отступится. О-о да, это последнее, самое суровое испытание, и я его выдержу. Правда, Ниай?»

И с ужасом услышал донесшийся из сельвы знакомый смех: ведьма была где-то рядом и явно читала его мысли.

Если указания Гринсэйла были расшифрованы Гиллсом верно и если сам покойный пират-джентльмен был достаточно честен с возлюбленной в последнем письме, к концу шестого дня пути они должны были оказаться на месте. Хотя пиратов терзал страх перед неведомым, алчность оказалась сильнее: никто не предложил повернуть назад. Несмотря на усталость и постоянное напряжение, пираты никак не могли заснуть. Следующей ночью не спал уже никто. Люди следили друг за другом, опасаясь, что на пороге Золотого города кто-то вырвется вперед и обведет товарищей вокруг пальца. Время от времени из сельвы доносился издевательский женский смех.

Всю ночь пираты молча сидели у костра. Рассказывать друг другу разные истории у них уже не было сил. Когда подул ветер, скалы снова начали петь, и это поначалу всех встревожило. Но потом стало понятно, что странный звук не предвещает ничего плохого, и успокоились. К утру, как и следовало ожидать, люди чувствовали себя совершенно измотанными, и Холфорд предложил поспать несколько часов после того, как взошло солнце. Около полудня отряд снова двинулся в путь, на этот раз продвигаясь медленнее, чем раньше. Сказывалось то, что пиратам уже давно не удавалось как следует отдохнуть. Все были страшно измучены и находились на грани физических и душевных сил. Однако мысль о том, что они находятся на подходе к Золотому городу, бодрила не хуже глотка ямайского рому.

К вечеру они заметили, что идут уже не по ровной местности, а поднимаются по склону горы, поросшей лесом. Деревья здесь были другие, с тонкими и короткими ветвями, лиан стало меньше, идти стало значительно легче. Люди тут же расслабились, и, как оказалось, совершенно напрасно.