Наталия Осояну - Золотой город

Джонни Тейлор, который шел впереди остальных, вдруг рухнул на землю и забился в судорогах. Его приятель ринулся на помощь и, оказавшись в двух шагах от Тейлора, вскрикнул и тоже упал рядом.

— Стоять! — крикнул Холфорд. — Не двигаться!

Несколько минут пираты сохраняли неподвижность и даже старались не дышать. Несчастные бились в конвульсиях, а когда они затихли, стало ясно, что они мертвы. Пираты терялись в догадках, что же послужило причиной смерти. Чарли вздрогнул, когда увидел…

— Капитан, поглядите на его руку! — крикнул он, указывая пальцем на скрюченный труп Джонни Тейлора. — Видите там, на предплечье?

По бездыханному телу ползла змея, покрытая яркими красными и желтыми поперечными полосами. Маленькая голова приподнялась, словно ядовитая гадина услышала возглас Чарли. Раздалось грозное шипение. Потом тварь свернулась на груди трупа, явно демонстрируя, что это ее добыча.

Чарли с криком отчаяния бросился к отвратительно твари и с ходу раскроил ей голову одним взмахом мачете. Кроме него, никто не отважился подойти к обоим мертвецам. Пираты с опаской обошли тела погибших товарищей и пошли дальше. Из сельвы донесся жутковатый женский смех. Люди прибавили шагу. Они шли молча, чувствуя, как над ними сгущаются невидимые тучи. Слово «проклятие» никто не отваживался произнести, но оно все же витало в воздухе. Несколько часов они двигались в полном молчании. Наконец впереди показалась небольшая лесная прогалина.

— Привал, — объявил Холфорд, когда они вышли на поляну. — Ральф, разведи огонь.

— Я боюсь, капитан, — сказал пират, чье широкоскулое смуглое лицо побелело от страха. — Эти змеи… Вдруг они везде?

— О господи, — вздохнул Холфорд и выхватил из ножен саблю. — Мистер Ральф Льюис, если вы сейчас же не отправитесь выполнять приказ, я лично проткну вас этим клинком и оставлю змеям на съедение.

— Их здесь нет, Ральф, — вмешался доктор Гиллс. — Они живут в той стороне, где горы. Ты же видел, там совсем другие деревья, и вообще все не такое, как тут. Если бы они жили везде, мы бы давным-давно отправились на тот свет.

Льюис взглянул на доктора с благодарностью и отправился собирать ветки для костра. Холфорд тоже посмотрел на Гиллса — долгим, изучающим взглядом, который тот выдержал, не дрогнув.

— Мне уже второй раз кажется, будто у вас изменился голос, — сказал капитан «Нимфы», не сводя пристального взгляда со своего корабельного врача. — С чего бы это вдруг, доктор Гиллс? Уж не простудились ли вы?

— Вам померещилось, капитан, — ответил доктор очень спокойно. — А причина проста — нас всех снедает нетерпение. Мы ведь приближаемся к цели путешествия.

«По крайней мере, некоторые из нас точно приближаются», — подумал Холфорд и вдруг понял, что знает, в чем дело…

Все просто, все становится на свои места, если предположить, что доктор Гиллс вовсе не доктор, а… Ему вдруг пришло в голову, что вместо того, чтобы ломать себе голову над этой загадкой, он может задать вопрос той, которая знает об этом человеке все, что только можно знать.

«Ниай, — мысленно обратился он к ведьме: — Это правда?»

Ее ответ прилетел вместе с дыханием ветра: «Да…»

Холфорд вдруг почувствовал, как его охватывает ярость.

— По-моему, мистер Гиллс, — сказал капитан вслух, стараясь не смотреть на корабельного врача, чтобы не выдать себя раньше времени, — у нас с вами разные цели.

— Вовсе нет, — отозвался Гиллс с невозмутимым видом. — Впрочем, вам виднее, капитан.

Спустилась ночь. Они сидели у костра и молчали; каждый думал о своем.

— Я расскажу вам одну историю, — вдруг проговорил Холфорд, глядя в огонь. В его голосе были какие-то странные нотки, от которых у Чарли мороз пошел по коже. — Очень, очень увлекательную историю.

Пираты обратили взоры на капитана.

— Жил-был один моряк, — начал он тем веселым голосом, каким рассказывают не просто истории, а самые настоящие сказки. — Был он, как подобает истинному джентльмену удачи, весьма храбрым и смышленым парнем. Вдобавок ему все время везло… Нет-нет, мой рассказ вовсе не о Счастливчике Дэвисе, хотя он и впрямь сыграл в этой истории важную роль. Так вот, нашему парню везло. Он за долгие годы в море не получил ни одной серьезной раны — так, царапины, — и даже не потерял ни одного корабля. Кораблей, кстати говоря, он поменял множество, всякий раз выгодно продавая тот, который почему-то не понравился, и приобретая новый. Так было до тех пор, пока ему не попался бриг с необычайно красивой носовой фигурой, изображающей морскую нимфу.

— Такой фигурой, как на нашей старушке? — спросил Чарли.

— Верно, дружище. Этот бриг пришелся нашему пирату по нраву, и вскоре они оба — человек и корабль — прославились. Не было в Вест-Индии такого острова, где бы про них не знали. А в испанских поселениях этот славный моряк и вовсе числился среди пяти самых опасных врагов-англичан… Я уже говорил, что ему везло? Шторм его не брал, пули летели мимо, и даже когда на «Нимфе» нашелся человек, которому удалось поднять мятеж, фортуна не отвернулась от своего любимчика. На сходке пиратов было решено, что капитан имеет право на жизнь, и тут как раз подвернулся необитаемый остров, похожий на рай. Его высадили в этом раю и оставили там на три года.

— Бывает такой рай, что ад покажется по сравнению с ним весьма неплохим местечком, — пробормотал Блейк.

Холфорд словно не услышал его.

Чарли посмотрел на своего друга — лицо у него было такое равнодушное, словно в этой истории не было ничего такого, что все больше и больше сближало ее с реальностью.

— Но больше всего этому человеку повезло в ту ночь, когда «Нимфа» за ним вернулась, — продолжил Холфорд. — Он спрятался от людей, которые искали его по всему острову, а потом вошел в воду и поплыл. Плыл он долго. Не знаю, кто из нас сумел бы повторить такой подвиг, но в конце концов он оказался возле «Нимфы», которая стояла на якоре. Была ясная лунная ночь. Островитянин взобрался по якорной цепи и проник на борт корабля, который когда-то ему принадлежал. Все спали, а те немногие, кому не спалось, были слишком заняты, чтобы обратить внимание на какую-то странную тень, прошмыгнувшую в трюм.

— Неважнецкая, прямо скажем, дисциплина была на этом корабле, — сказал Блейк. Чарли вздрогнул от неожиданности: мнимый лекарь заговорил своим собственным голосом, а не тем, который принадлежал «доктору Гиллсу». До этого он пару раз забывался, но теперь говорил своим голосом сознательно. — Не заметить, что кто-то пробрался на борт, — это просто никуда не годится. Я бы тем, кто в ту ночь стоял на вахте, кожу со спины на ремни порезал.

Холфорд посмотрел на Блейка и улыбнулся:

— Я об этом думал, да как-то руки не дошли. А где, по-вашему, этот незваный гость прятался?