Дмитрий Узланер - Жак Лакан: введение

Надо сказать, что Лакан в целом дружил с большим количеством выдающихся умов своего времени. Так, например, Лакан дружил с Мартином Хайдеггером, общался с ним, читал его работы. Лакан встречался с Карлом Густавом Юнгом. Кстати, именно во время этой встречи Юнг и рассказал ставшую знаменитой историю о том, как они с Фрейдом приехали в Америку. И Фрейд, повернувшись к Юнгу, сказал: «Мы привезли в Америку чуму», имея в виду психоанализ.

Знакомство Лакана со всеми этими выдающимися умами XX века все равно развивается по одной и той же схеме. Все знают, что Лакан – если не гений, то как минимум очень значимая фигура, но при этом никто его не понимает. Известны замечания и Леви-Стросса, и Хайдеггера по поводу того, что они не понимают ничего из того, что Лакан пишет или говорит.

Например, Леви-Стросс в своем общении с Морисом Мерло-Понти, еще одним собеседником Лакана, сетовал: для того, чтобы понять Лакана, его, наверное, надо читать по пять-шесть раз. Но, как замечал Леви-Стросс, у него просто не было столько времени. Поэтому он просто дружил с Лаканом, совершенно не понимая, в чем суть его идей. С Хайдеггером было то же самое. Когда тот получил копию лакановских „Йcrits“, изданных в 1966 году, то признавался одному из своих приятелей, что ничего для себя из этой книжки вынести не смог. А потом еще добавил: похоже, нашему психиатру самому нужен психиатр.

То есть Лакана не понимали. И дело не в том, что люди, которые пытались его понять, сами были недостаточно умными. Нет, его не понимали даже такие люди, как Хайдеггер. А Хайдеггер – это человек, которого самого достаточно трудно понять. Если даже он не мог понять Лакана, значит, в лакановских текстах действительно было что-то предельно непрозрачное, непонятное, недружелюбное для читателя.

И тут можно поразмышлять о том, почему вообще Лакан так непонятно выражался. Мог ли он выражаться более ясно? В принципе, да, мог. Есть как минимум одно его интервью, которое он дал газете „L’Express“, где – не знаю, заслуга ли это журналистки или еще что-то – Лакан ясно, четко формулирует свои идеи: в чем суть психоанализа, учения Фрейда и его личных работ, их значимости для психоанализа. Если кто-то хочет начать знакомство с Лаканом, но не хочет читать какие-то введения или пояснения, то можно начать с этого интервью [12].

Так почему же Лакан так непрозрачно мыслил – по крайней мере, на письме? С одной стороны, можно сказать, что у него, как у гения, разум был устроен специфическим образом. Отсюда столь туманные выражения. Есть еще точка зрения, согласно которой Лакан боялся, что его идеи могут украсть, что вокруг все только и думают о том, как бы украсть его идеи. Соответственно, способ быть непонятным – это способ в некотором смысле замаскировать свои идеи, сделать так, чтобы их не могли украсть. Другое объяснение – к середине XX века психоанализ стал настолько популярен, что почти все были в курсе идей Фрейда, психоанализ перестал быть чем-то загадочным – люди приходили к психоаналитикам и уже наперед знали, что будет происходить, как мыслит их аналитик и к чему все в конечном счете вырулит. Вернуть психоанализу непрозрачность, сделать психоаналитическую терапию снова загадочной и непонятной – одна из возможных причин туманности лакановских формулировок. Мышление аналитика должно было снова стать чем-то непредсказуемым.

Но есть и еще одна возможная интерпретация, объяснение того, почему Лакан в своих текстах был настолько непрозрачным – он делал ставку не на письменную речь, а на речь устную. Его способ распространения идей – это передача знания из уст в уста. С 1953 года Лакан начинает вести свой знаменитый семинар, через который прошло огромное количество французской интеллектуальной элиты. Это было знаковое событие, которое посещали многие выдающиеся философы, математики, психоаналитики и т. д. Например, Андре Грин (1927–2021) или Ален Бадью (р. 1937), может быть, самый известный из ныне живущих французских философов.

Почему Лакан выбрал именно форму семинара для распространения своих идей? В 1933–1934 годах он посещал семинар Александра Кожева – известного французского философа русского происхождения – о Гегеле. Здесь стоит также сказать, что Лакан многое взял у Кожева, в частности, его размышления о диалектике раба и господина, о другом, о том, что человек может быть тем, кто он есть, только получив признание в этом качестве в глазах другого. Поскольку семинар Кожева был успешен, то Лакан понял эффективность такой формы взаимодействия с аудиторией. Кроме того, известен и удачный опыт Фрейда, сформировавшего вокруг себя ближайший круг учеников, в котором и происходило первоначальное развитие психоаналитических идей. На основе опыта старших коллег Лакан предпринял попытку сформировать и вокруг себя круг учеников, собрать лучших из лучших и из уст в уста передавать им свое учение.

Семинар Лакана проходил каждый год до самой его смерти. Сейчас эти семинары активно публикуются, в том числе и на русском языке. Собрания проходили в разных локациях – изначально (с 1953 года) в госпитале Святой Анны, где Лакан делал свои первые шаги в качестве психиатра. С 1964 года семинар перемещается в Высшую нормальную школу (Йcole Normale Supйrieure), а с 1969 года – на Факультет права (Facultй de Droit) Парижского университета.

Следующая предельно интересная тема – отношения Лакана с МПА. Выше я уже отчасти про это упоминал. Отношения, мягко говоря, не задались. Они не задались и в том смысле, что не сложились отношения Лакана с его собственным аналитиком, и в том смысле, что его попытка презентовать свои идеи на психоаналитическом конгрессе закончилась неудачно. Это изначально наметившееся отчуждение, непонимание с годами только усугублялось. Отношение к философу, когда его наконец-то заметили, всегда было подозрительными и не самым дружелюбным.

При этом Лакан был значимой фигурой французского психоанализа даже с точки зрения своего статуса – в 1953 году он стал президентом Парижского психоаналитического общества. Но уже через полгода уходит в новосозданное Французское психоаналитическое общество (Sociйtй Franзaise de Psychanalyse), которое вскоре встало перед выбором – или они отрекаются от Лакана (и еще одной знаковой фигуры французского психоанализа – Франсуазы Дальто, 1908–1988) и запрещают им проводить обучающий анализ или же ФПО не включают в МПА.

Надо сказать, что Лакан давал основания для начала конфликта. Дело в том, что он начал экспериментировать с тем, что в психоанализе называется кадром или сеттингом. Его самые знаменитые эксперименты касаются проведения коротких сессий, а также сессий с варьирующейся длительностью – то, что в лакановской клинике называется скандированием. Идея тут в следующем – любая сессия уникальна. И в любой сессии есть своя логика. И какая-то сессия в соответствии со своей внутренней логикой должна длиться двадцать минут, а какая-то – пятьдесят минут. Подобное варьирование времени сессии – это возможность для аналитика какие-то вещи подчеркнуть, какие-то вещи лишний раз обозначить, где-то удивить, где-то сбить с толку. Это такой дополнительный инструмент, которым психоаналитик может пользоваться в работе с анализантом.