Иван Никитчук - Мятущаяся Украина. История с древнейших времен

Похороны гетмана были устроены с большим, но грустным триумфом, со всеми военными и общественными почестями. Тело его в сопровождении многочисленного войска и народа перевезли из Чигирина в его родовое поместье Субботов и там схоронили в монастырской церкви с надписями и эпитафиями. Над гробом был выставлен под балдахином портрет гетмана с такой надписью:

«Сей образ начертан казацкого героя

подобно грекам, тем от коих пала Троя!

Помпей и Цезарь, что были в Риме,

У русских значил то Хмельницкий делами своими:

Польшу он низложил казацкими полками,

Татар и турок устрашил теми же войсками,

Наказав варварство, пресек вероломство,

Вечно не забудет того польское потомство.

Унию он опроверг, благочестие восставил,

Ревность в том свою в роде и роде прославил.

Непобедим в бранях, благой воспринял конец,

Из сына в отечестве достойнейший ему явился отец!»

Некоторые считают причиной смерти гетмана медленно действующую отраву, поднесенную ему одним знатным поляком, который сватался к его дочери, а потом куда-то исчез. Истиной же является то, что на седьмой год после его смерти, когда в Заднепровскую Малороссию вторглись турецкие войска с их султаном Нурадином, поляки, что с ним соединились, напали на местечко Субботов, разрушили его дотла, а кости Хмельницкого, выбросив из гроба, сожгли вместе с церковью и монастырем, совершив варварскую, подлую свою месть над мертвым гетманом.

После смерти Зиновия Хмельницкого польское правительство совместно с государствами, которые поддерживали Польшу, не переставали добиваться у молодого гетмана согласия на объединение с Польшей, предложенное его отцу. Но когда гетман всячески от этого уклонялся, имея в виду причины, отцом приведенные, тогда они подложили под него мину в лице Генерального писаря Виговского. Этот Виговской, будучи натуральным поляком, вмещал в себе в полном объеме все черты характера своей нации, в том числе безмерное честолюбие, всегда жаждал власти гетмана любой ценой. Поляки задобрили его дорогими подарками, а более всего заманчивыми обещаниями, чтобы склонил к измене своего воспитанника, молодого Хмельницкого, всячески намекая, что отец его согласен был на союз с Польшей, но, дескать, мешали тому предрассудки стариков, которым милее Московия, чем поляки и турки, только из-за единоверия, хотя в той Московии столько вер, сколько у нас поветов, и одна другую преследует и ненавидит. Потом убедил его окончательно, что такой союз является полезным и неизбежным для удовлетворения требований первых в мире Дворов – турецкого и цесарского, которые при дальнейшем сопротивлении могут разорить всю нацию и лишить его гетманства. А удовлетворив их волю, можно укрепить навеки свои права и народа, в чем они берут на себя ответственность, и сохранить за ним наследованное гетманство с титулом и честью суверенного князя Сарматского.

Юрий Хмельницкий, будучи прельщенным и запуганным уговорами Виговского, склонился к его предложениям и тайно в апреле 1658 года, взяв из казны Малороссии миллион талеров, поехал к городу Заславль в сопровождении своей гвардии, а реестровым Заднепровским полкам велел отправиться туда же, как будто бы в секретную экспедицию. В Заславле застал он Конгресс с многими польскими вельможами, присланными от короля и Речи Посполитой, а также турецких и цесарских министров. На нем предложены гетману договорные с Польшей статьи, будто бы отцом его переданные через уполномоченных Генеральных старшин Верещагу и Сулиму, и названные Гадяцкими статьями. Они состояли из следующих пунктов:

1. Народ русский и земля его, состоящая из княжеств или воеводств Киевского, Черниговского, Сиверского и Владимирского со всеми городами, поветами и селами по границам, обозначенных Зборовским трактатом, пусть будут свободными, от себя и своего правительства зависимыми, в полном единстве и равенстве с польскими народами, что происходят от единого Сарматского племени, а беды, вражда и войны между ними пусть канут в вечность, придерживаясь утвержденной взаимной амнистии.

2. Правительства русские пусть организуются и пребывают на своих древних правах и привилегиях в полном равенстве и одинаковых привилегиях с правительствами польским и литовским под покровом единой королевской короны, для всех трех народов державной и охранной.

3. Высшим начальником русского народа и местных властей является гетман, избранный из себя рыцарством, не допуская никого со стороны, власть и привилегии которого надо уважать наравне с Коронным и Литовским великими гетманами, а реестрового войска ему иметь сорок тысяч, охочекомонных и запорожского, сколько соберется и сможет содержать.

4. Внутренняя охрана и внешняя оборона в русской земле зависит от власти гетмана и от его военных сил, и в таких случаях назначается он единовластным русским князем, или Сарматским, а в общей обороне и войне всего королевства та земля принимает участие по общему согласию, если такого согласия нет, то обе стороны держат нейтралитет.

5. Провинциальное управление русской земли осуществляется воеводами, избираемыми из себя местным рыцарством, не допуская никого со стороны, и они подчиняются во всем гетману, и непосредственно во всем находятся под его указаниями, и когда будут назначены от воеводств и поветов земские послы и депутаты на Генеральный сейм, то это происходит с ведома гетмана и по его инструкциям и наказам.

6. При всех службах и отношениях рыцарства и русского народа с рыцарством и народами Польши и Литвы пусть будет полное единство и равенство с обеих сторон, с уважением чести и силы каждого отдельно и всех вместе.

7. Религия русская православная, или греческая, с религией католической Римской, или польской, пусть будет в полном равенстве и согласии без наименьшего нарушения прав и вольностей каждой. Духовенства обеих религий на правительственных собраниях и на всех заседаниях и отношениях пусть имеют места, соответствующие своему сану, и голос, согласно с правами своими и привилегиями.

Эти статьи гетман должен был обязательно огласить урядникам и войску, которые у него собрались, чтобы получить общее мнение и согласие. Но когда он их огласил, то все урядники и казаки, узнав о переменах такой важности и в такой мере для всех позорных, тут же, обругав гетмана, проклиная его подлое поведение и преступные замыслы, оставили его и вернулись в Чигирин. Узнав здесь, что национальная казна ограблена и генеральные старшины оставили город, пошли искать опекуна и советника гетмана Пушкаренко, чтобы, посоветовавшись, принять свои меры, не надеясь на писаря Виговского, готового по своей породе на всякое лукавство и обман. Хмельницкий же, униженный Заславским конгрессом, став притчею в людях, с небольшим числом сторонников из охочекомонных казаков вынужден был бежать из Малороссии на Запорожскую Сечь и там прятаться. Казаки запорожские, принявшие его под свою опеку, обещали ему всяческую помощь при удобном случае, поскольку они были очень недовольны объединением Малороссии с Россией.