Иван Никитчук - Мятущаяся Украина. История с древнейших времен

После заслушивания речи гетмана и зачитывания его прокламации по всем постам и военным собраниям некоторые посчитали это за благо, а некоторые – нет, как лесть народам! И так, споря между собой несколько дней, согласились лишь в одном: что необходима перемена в их положении, и нетерпимым является унижение на своей земле от народа, ничем от них не отличающегося, но нахального и готового на всякие обиды, грабеж и чувствительные упреки. Но чем в этом помочь и за что взяться, того придумать не могли. А чтобы отстать от царя и христианского царства и отдать себя во власть монарха лютеранского, который презирает образы святых и поганит среды и пятницы мясоедением, об этом и слышать не хотели. И, наконец, собрались все урядники и казаки по своим полкам, снялись на рассвете одного дня с табора, оставив в нем гетмана с двумя охочекомонными полками и всех генеральных старшин со многими урядниками, которые не принадлежали полкам, а были как будто под охраной охочекомонных казаков.

Намерение отъехавших урядников и казаков заключалось в том, чтобы объединиться им с великороссийскими войсками и доложить царю обо всем, что вышло у них с гетманом и что они в его замыслах участия не принимают и сильно им противятся. Оправились они к городу Стародубу, нашли корпус Меншикова в Белоруссии, где и Петр находился, доложили ему о лукавстве Мазепы и о своем беспокойстве за судьбу Малороссии и просили разрешить им избрать нового гетмана в соответствии с их правами и привилегиями, которые то узаконивают. Царь, поблагодарив казаков за их верность и пообещав провести выборы гетмана, когда вернутся в Малороссию, приказал им оставаться под командованием Меншикова и помогать ему расправиться со шведским генералом Левенгауптом, который, по приказу своего короля, выступив с вспомогательным войском и с большими запасами из Лифляндии, спешил соединиться с королевской армией в Белоруссии.

Из Белоруссии в последних числах октября Меншикова с его корпусом и казаками царь отправил в Малороссию, чтобы он, опередив шведов, уничтожил резиденцию гетмана город Батурин, как хранилище больших запасов и национальных арсеналов. Понимая, как много значило захватить этот город как можно быстрее, чтобы избежать длительной осады, Меншиков принял смелое намерение взять его приступом и поэтому повел свои войска сразу в атаку на городские укрепления. Войска Мазепы, которые стояли гарнизоном в городе, так называемые сердюки, созданные из добровольцев, а больше из поляков и волохов, зная прекрасно, чего им ожидать от царских войск, защищали город и его укрепления с образцовой храбростью и отвагой. Атаки были отбиты несколько раз от городских валов, городские рвы наполнялись трупами убитых с обеих сторон, но битва продолжалась повсеместно вокруг города. Наконец ночь и темнота развели сражающиеся стороны, россияне отошли от города и переправились через реку Сейм для обратного похода. Но присутствовавший в городе прилуцкий полковник Нос, который был не согласен, как и другие полки, с намерениями и действиями Мазепы и противился его вероломству, но удерживаемый сердюками, выслал ночью из города своего старшину Соломаху и велел ему, догнав Меншикова, сказать, чтоб он вернулся к городу перед рассветом и напал на указанное тем старшиною место, где располагался прилуцкий полк, сам полковник будет сидеть на пушке, закованный цепью, как арестант, а войско его будет лежать лицом к земле возле вала. И это будет знаком, чтобы помиловать тех предателей во время всеобщего уничтожения горожан. Меншиков поверил старшине и полковнику, вернулся и на рассвете вошел в город в то время, когда сердюки в связи с вчерашней своей победой упились и были в глубоком сне, напал на них всем своим войском, без сопротивления рубил их и колол без всякого милосердия, а важных из них связал.

Избавившись от сердюков, Меншиков приступил к безоружным жителям, которые находились по своим домам и участия в замыслах Мазепы не принимали, уничтожил их всех до одного, не обращая внимания ни на пол, ни на возраст, в том числе и самых маленьких молочных детей. После этого начался грабеж города войсками, а их начальники тем временем карали связанных сердюков и гражданских урядников. Обычной карой для них было четвертование живьем, колесование и убийство на колу. Были и другие пытки, которые поражали воображение. Удивительная ли такая жестокость у такого человека, как Меншиков? Когда он был пирожником и разносил по Москве пироги, то льстился к тем людям, которые покупали его пироги, а когда стал князем и полководцем, то по-варварски казнил людей, составивших ему огромные богатства. Батуринскую трагедию Меншиков завершил огнем и расплавленной серой: весь город и все публичные его строения, т. е. церкви и правительственные дома с их архивами, арсеналы и магазины с запасами со всех концов подожгли и превратили в пепелище. Тела убитых жителей с младенцами брошены на улицах и за городом с приказом не хоронить их. Меншиков, торопясь с отступлением и будучи чужд человечности, бросил их на съедение птицам и зверям, а сам, нагруженный огромными ценностями и скарбами городскими и национальными и забрав из арсенала 315 пушек, отойдя от города и проходя городские окрестности, сжигал и разрушал все, что попадало ему на пути, превращая жилища в пустыню.

Такая же судьба досталась большей части Малороссии. Отряды царского войска, разъезжая по ней, сжигали и грабили все селения без исключения по неслыханным законам войны. Малороссия еще долго дымилась после огня, который ее пожирал. Народ, познавший бездонную пропасть горя, несчастья, приписывал свою горькую судьбу шведам, ненавистным им за то, что те по средам и пятницам ели молоко и мясо, у него же купленное.

Новгород-Северский подготовлен был Мазепой для первого приема и отдыха шведского короля и его армии. Он был сильно укреплен и имел большой склад с запасами в замке, а для охраны крепости и склада введен один сердюцкий полк под командованием его полковника Чечеля и две сотни реестровых казаков Новгорода и Топальска под командованием новгородского сотника Лукьяна Журавки.

Царь со своими войсками подошел к городу и стоял на противоположном берегу Десны, напротив него, в селе Погребки, квартируя в доме тамошнего казака Мальчича. Сотник Журавка, по согласованию с новгородским протопопом Лисовским и казацкими старшинами, которые ненавидели сердюков за их бесчинства и наглость и старались им за это отомстить, через хорунжего Худорбая известили царя, что они могут сдать город, если он направит свои войска к городу ночью со стороны луга. Царь на то известие сразу же выслал необходимое количество войска в назначенное место, а сотник со своей командою и жителями города провели и впустили их в город так называемыми «Водными воротами», расположенными между замком и монастырем. Царские войска, напав неожиданно на сердюков в городе и в замке, всех их уничтожили и заняли город.