Иван Никитчук - Мятущаяся Украина. История с древнейших времен

После смерти Мазепы и разгрома шведов Малороссия фактически полностью оказывается под властью московского царя и его вельмож. Формально соблюдаются прежние договорные статьи и привилегии, но все более и более формально…

Победу над шведами, такую славную и решительную, праздновали, естественно, молебнами и банкетами, на которые приглашались все пленные генералы и шведские чины. Им были возвращены шпаги и проявлены царем большие милости, простым воинам выданы денежные суммы для их подорожного харчевания. После этого начали обдаривать и награждать своих генералов и офицеров, а рядовым выдали денежное вознаграждение сверх платы за службу. Только малороссияне и их войска остались в неуважении и притчею в людях, то есть без награды и благодарности. И хотя они в уничтожении шведов больше всех показали предприимчивости и старания, убивая их на своей земле повсеместно и при всяком удобном случае, где только могли их обнаружить, при том не склонялись ни на лесть и обещания короля и Мазепы, однако, из-за предательства одного человека, которого царь избрал себе в любимцы, все то забыто, и поэтому несправедливо и единственно через оговоры и поклепы еще одного злобного любимца царя, Меншикова, были унижены, опозорены и преследованы. А потери их, разрушения и опустошения, учиненные двумя армиями и почти неисчислимые, остались без всякой компенсации и уважения. Словом, можно сказать: «Отдали им злое за благое и ненавистью за любовь».

Тем временем в Бендерах Порта Оттоманская и шведский король объявили гетманом Малороссии писаря Мазепы Семена Орлика, и он своими универсалами сеял плевела в правобережных полках и по всей Малороссии, призывая народ и войска к себе в послушание. И так он поступал до середины 1711 года, то есть до подписания турками с Россией вечного мира. После этого Орлик со всей своей сворой исчез и оказался во Франции, откуда дважды писал в Малороссию, чтобы от нее ему подарили 20 тысяч рублей деньгами, а он за это обещал вернуть все давние привилегии и другие важные национальные документы, которые оказались у него после смерти Мазепы. Войска и народ Малороссии со времен Виговского и Мазепы видели столько мошенников, сколько видела Россия самозванцев, что пренебрегали дуростями Орлика и вовсе не обращали внимания на его лесть и затеи, а были неизменно верны своему законному начальству. И только запорожские казаки, будучи много лет, как остров среди татарских степей, то есть в гирле Днепра и Буга, не знали, кому они достаются, и пристали к Орлику, и вместе с ним и татарами крымскими и бессарабскими часто совершали набеги и разрушения в Малороссии, а особенно на Правобережье, мстя народу за его непослушание и сопротивление им.

Результатом мирного договора России с Турцией явилось то, что турки вернули себе Азов с его окрестностями и в интересах своих союзников, поляков, получили всю Правобережную Малороссию аж до Киева.

Гетман Скоропадский, в поисках облегчения положения народа Малороссии, задавленного налогами, неурожаями, саранчой, подарил князю Меншикову свою правительственную гетманскую Почепскую волость и просил его добиться у царя милости для народа. Меншиков, получив от гетмана такой богатый подарок, увеличил его собственной властью вдесятеро, присоединив к Почепской волости прилегающие Мглинскую, Бакланскую и частично Стародубскую и Погарскую сотни. Все жители нового княжества Меншикова были обложены налогами, а урядники назначены городскими бурмистрами и сельскими войтами. Гетман, увидев, что его подарок Меншикову привел только к порабощению и обнищанию многих людей, и даже шляхетных, жаловался царю. И царь выговаривал Меншикову свое неудовольствие, но это только раздражало Меншикова и делало его непримиримым врагом гетмана и всей Малороссии, которая со временем выпила от злобы царского любимца самую горькую чашу мести.

Первым сигналом мести Меншикова было посещение им всей Почепщины, а оттуда резиденции гетмана, города Глухова, где хотя и устроены были гетманом ему торжественные встречи и почести, тем не менее он повелел поставить на Глуховской площади каменный столб и в него воткнуть пять железных спиц, по числу голов гетмана и генеральных старшин.

Гетман не упустил той возможности, чтобы не пожаловаться царю на такое тяжелое оскорбление и позорное надругательство. И царь снова высказывал Меншикову неудовольствие, но тем только усилил его злобу и нападки на гетмана и Малороссию. Общую месть Меншиков устроил малороссиянам, выслав многочисленные их войска и с ними урядников на придуманные им каналы и линии возле Ладоги, Сулака и Астрахани, где от каторжной работы, а особенного от лютого климата и очень плохого харчевания, многие тысячи их погибли и умерли. Молодых же казаков, которые пришли на их место, оставили без всяких распоряжений и подвергли такому же неуважению и использованию, далекому от военного дела.

Малороссийские помещики и зажиточные крестьяне тоже ощутили месть Меншикова тем, что многие из них лишились собственности и сел. Поводом к этому стало то, что в их селах и на их землях жили беглые крестьяне из России, а также из Польши, которые переселились сюда еще до того, как Польша стала владеть Малороссией. А бежали они из своих бывших селений в основном из-за религиозных преследований. Отобранные у помещиков села назвали Описанными государевыми слободами, они были выведены из-под управления малороссийскими властями, а подчинены отдельной волостной конторе, названной Конторой описанных малороссийских раскольничьих слобод.

Гетман Скоропадский весь 1715 год стоял с сильным корпусом войск за Днепром возле Киева и наблюдал за движением польских вельмож, их урядников и жовнирства, которые делили тогда между собой бывшие малороссийские правобережные полки, недавно им царем уступленные. То решение, конечно, было сделано для Речи Посполитой, то есть на пользу всей польской нации, но вельможи, пользуясь наступившим безвластием, на первом же Сейме, задобрив Примаса и урядников, управлявших Сеймом, а их Раду, которая состояла с мелкой и убогой шляхты, одарив жупанами и удовлетворив банкетами, поделили полки между собой и закрепили разделение постановлением Сейма под тем предлогом, что они для Речи Посполитой сами будут выставлять ранее назначенное количество казацкого войска, владея им без посредничества национальных урядников. И так, завладев теми полками и время от времени дробя их между своими родственниками, превратили тех казаков в своих крестьян, и таким образом правобережные полки были уничтожены. А только имели тамошние помещики по несколько казаков для прислуги под названием служебного холопства. Но многие казаки правобережных полков, оставив свои усадьбы, перешли на левый берег Днепра, разместившись в Малороссийских и Слободских полках.