Александр Прасол - Сёгуны Токугава. Династия в лицах [litres]

Рюко, духовный наставник матери Цунаёси

В хронике Готодайки («Записи о нашем времени») содержится упоминание об одном незначительном эпизоде, который в принципе мог стать поводом для первого распоряжения Цунаёси. Автор хроники сообщает, что в августе 1685 года, то есть через месяц после его первого указа, был осуждён управляющий храмовыми землями в районе Асакуса за то, что накануне выезда сёгуна к реке Сумида собрал всех местных собак и утопил. На допросе он объяснил, что сделал это из опасения, что собаки могут укусить кого-то из знатных гостей, и решил перестраховаться. Во время выездов сёгуна такие меры были вполне обычным делом, но на этот раз управляющего осудили за жестокое обращение с животными и доложили об этом Цунаёси. Если мать к тому времени уже рассказала сыну о совете священника, то этот случай вполне мог стать поводом к изданию второго, более серьёзного указа о запрете наносить какой-либо вред животным.

В целом правление пятого сёгуна Токугава в разные периоды японской истории оценивалось по-разному, но преимущественно в негативном ключе, и главное место в обвинениях занимают его законы о защите животных. В крайних оценках личности Цунаёси присутствуют такие слова, как «неадекватность», «паранойя», «психические отклонения». Их авторы говорят, что человек в здравом уме не может проявлять гуманность к животным и одновременно казнить людей за её отсутствие. Сторонники более мягких оценок возражают, что пятый сёгун заботился не только о животных, но и вообще обо всех слабых и беззащитных, в том числе и о людях. Он, дескать, хотел сделать общество добрее и гуманнее, но оно его не понимало, поэтому пришлось пойти на крайние меры. Они считают указы Цунаёси не более чем оторванной от реальности попыткой внедрить гуманные принципы в жизнь феодального общества типичными для того времени методами. Как любая несвоевременная попытка, она закончилась провалом и принесла много вреда. Современники пятого сёгуна хуже питались и чаще подвергались наказаниям: за годы действия указов тысячи человек были казнены и десятки тысяч брошены в тюрьмы. Некоторая польза от указов тоже была; в частности, уменьшилось число детей, изгоняемых отцами из семей, и несколько смягчилось отношение к старикам и другим, как сказали бы сегодня, незащищённым членам общества.

Указы о защите всего живого действовали двадцать четыре года, вплоть до смерти пятого сёгуна, и стали главным маркером его политики, однако он занимался и другими делами. В 1686 году по его инициативе была проведена регистрация всего имеющегося у крестьян огнестрельного оружия и введены правила его применения: 1) для охраны полей от диких животных; 2) на охоте в специально выделенных для этого угодьях (в тот момент она ещё не была запрещена; 3) для охраны общественного порядка в мятежных районах. Всё остальное оружие было приказано изъять. После этой кампании число ружей на руках у населения сократилось на сорок процентов, однако со временем процедура выдачи разрешений на владение оружием упростилась и стала чистой формальностью, так что ограничения фактически утратили свою силу.

Несмотря на увеличение отдачи от сельхозугодий, достигнутое в первые годы правления Цунаёси, в целом состояние казны при нём продолжало ухудшаться и к концу правления достигло критического уровня. Больше всего денег он тратил на строительство и ремонт храмов, среди которых первое место по расходам безоговорочно занял открытый в 1690 году огромный комплекс Конфуция в районе Юсима ( Юсима сэйдо ), предмет непреходящей гордости пятого сёгуна и его мамы. За двадцать девять лет правления Цунаёси в стране было построено сто шесть новых храмов – в среднем по одному храму каждые три месяца. Никаким повышением доходов такие расходы покрыть было невозможно. Например, бюджет вполне среднего по балансу 1694 года был сведён с девятипроцентным дефицитом в сто девять тысяч рё .

За состояние казны в правительстве отвечал начальник Административно-финансового магистрата ( кандзё бугё ) Огивара Сигэхидэ (1658–1713). Выходец из семьи хатамото и отличный для своего времени специалист, он начал работать в магистрате ещё при Иэцуна. В 1695 году Огивара начал полномасштабную финансовую реформу, в результате которой изменился номинал всех денежных единиц. Необходимость реформы диктовалась несколькими причинами. Во-первых, за сто лет мирной жизни товарно-денежный оборот возрос, а объём денежной массы остался прежним, и денег стало не хватать. Эта проблема наметилась ещё при третьем сёгуне Иэмицу, когда отдельные княжества начали с разрешения бакуфу печатать собственные бумажные банкноты ( хансацу , букв. «княжеские купоны»). Они служили местным эквивалентом настоящих денег и имели хождение на ограниченной территории. В каждом конкретном случае правительство давало разрешение на их выпуск, но это разрешение действовало только до тех пор, пока тот или иной даймё оставался у власти на данной территории – в случае конфискации земель или перевода на другое место бумажные деньги сжигались.

Во-вторых, нарастающими темпами продолжала сокращаться добыча драгоценных металлов. Больше всего золота и серебра рудники давали в период с 1610 по 1640 год, затем добыча начала снижаться и к концу XVII века достигла абсолютного минимума. В-третьих, часть монет была вывезена за рубеж, а оставшиеся физически износились и требовали замены.

Денежная реформа Огивара Сигэхидэ заключалась в том, что старые монеты изымались из обращения и переплавлялись в новые, содержавшие меньше драгоценных металлов. В новых монетах содержание золота было уменьшено на тридцать два процента, а серебра – на двадцать процентов. Неравномерность снижения повлекла за собой изменение в соотношении денежных единиц. В 1700 году бакуфу впервые за девяносто лет повысило номинальную стоимость золотого рё с пятидесяти до шестидесяти серебряных моммэ . Однако разовой девальвацией серебряных монет процесс остановить не удалось, и в дальнейшем спрос на золотые рё постоянно превышал предложение. Переплавка монет проходила в несколько этапов и продолжалась с 1695 по 1703 год. По оценке одного из главных специалистов бакуфу того времени Араи Хакусэки (1657–1725), реформа увеличила объём денежной массы на пять миллионов рё и обогатила правительство, перераспределив большую часть средств в его пользу. Ну и, конечно, замена денег сопровождалась массовым мошенничеством и злоупотреблениями со стороны чиновников.