Рут Гудман - Как жить в Викторианскую эпоху. Повседневная реальность в Англии ХIX века

Лично я очень люблю кринолины — носить их очень весело. Мне нравится, как они качаются и подпрыгивают. Однако некоторые викторианцы находили это в высшей степени непривлекательным и жаловались на то, что все эти колыхания и рывки крайне раздражают. Женщины, по мнению этих людей, должны передвигаться всегда плавно и грациозно. Конечно, в кринолине тоже можно грациозно двигаться, но далеко не все из нас прирожденные танцовщицы. Единственное, что не нравится в кринолинах мне, — сквозняк, на него жаловались и многие викторианские женщины. Привыкнув к тому, что нижняя часть тела закутана в несколько слоев ткани, чувствовать, что теперь единственной защитой от буйства природных стихий служит лишь пара хлопковых панталон, было не слишком комфортно.

В 1862 году на производство кринолинов еженедельно уходило от 130 до 150 тонн стали. Это был процветающий бизнес, поглощавший одну седьмую часть всей произведенной в Шеффилде стали. Кринолин пользовался популярностью не только у светских дам — его носило удивительно много работающих женщин. Конечно, женщина в кринолине могла заниматься далеко не всем — например, она не могла толкать под землей тележку с углем или работать в поле. Но кройке и шитью кринолин ничуть не мешал. Многие женщины придерживались золотой середины: в течение рабочей недели ходили в обычной одежде, а кринолин надевали только по воскресеньям. Многие работницы шахт запечатлены на фотографиях 1860-х годов не только в рабочих брюках, но и в своих лучших воскресных нарядах с кринолинами. Журналист Генри Мэйхью однажды предположил, что, вероятно, каждая женщина Британии имеет в своем гардеробе как минимум два кринолина — лишь это объяснило бы объемы продаж.

В 1860-х годах много внимания привлекали облаченные в брюки работницы шахт. Это был не столько региональный костюм, сколько профессиональная спецодежда. Сохранившиеся фотографии показывают, что женщины действительно носили мужские брюки, но делали это в довольно необычной, явно женственной манере. Традиционно работавшие под землей женщины поднимали на поверхность вырубленный мужчинами уголь. Им приходилось толкать вперед или тянуть за собой нагруженные углем тележки по туннелям с низким сводом. Для этого женщине нужно было наклониться под значительным углом и использовать вес своего тела. Юбки обычной длины в таком положении постоянно путались бы в ногах, поэтому нужно было либо носить платья с очень коротким подолом (примерно до середины бедра), либо подтыкать его до той же высоты. Последнее имело гораздо больше смысла, поскольку на поверхности подоткнутую юбку можно было снова развернуть — для тепла и из соображений благопристойности. Однако, работая с голыми ногами, женщины могли поранить колени, и кроме того, оставался вопрос приличий, ведь женщины часто работали рядом с мужчинами. Маленькие дети в то время носили под короткими юбками панталоны длиной до щиколоток, и считается, что первоначально работницы шахт надевали нечто подобное. Но поскольку им приходилось работать в грязных и суровых условиях, смена бельевых панталон на прочные мужские брюки была в конечном счете неизбежной. В итоге работницы шахт носили свои знаменитые брюки вместе с высоко подоткнутыми во время работы юбками, что придавало женщинам специфический вид, но не делало их мужеподобными. Брюки для них превратились в профессиональную униформу, своего рода знак статуса и положения.

По всей викторианской Британии манера одеваться безошибочно указывала на род занятий. Рыбачки, работающие на восточном побережье Шотландии и северо-восточном побережье Англии, носили по нескольку полосатых шерстяных юбок, одну поверх другой, и подтыкали их так, что босые ноги оставались голыми ниже колен. Свой наряд они дополняли шалью, концы которой перекрещивали на груди и туго завязывали сзади. Многие уделяли большое внимание расположению юбок, стараясь подоткнуть их так, чтобы разные полосы и узоры гармонично сочетались между собой. Одетые таким образом, эти женщины работали на скалах и на берегу, помогали мужчинам спускать лодки на воду и вытаскивать на берег, сгружали улов и готовили его к продаже. На причале, когда наступало время потрошить и солить рыбу, они расправляли юбки и надевали большие фартуки из промасленной кожи. Наряд отличался большой практичностью и был настолько узнаваемым, что привлекал внимание фотографов и иллюстраторов. А в 1876 году в универмаге Debenham & Freebody появилась коллекция детской одежды по мотивам этого стиля.

Рис. 36. Рыбачка, 1875 г.

Good Words Magazine, 1875.

Рис. 37. Безудержная пышность в женской моде: огромные юбки и броская отделка.

The Englishwoman’s Domestic Magazine, 1863.

Середина викторианского периода ознаменовалась революцией в цветах одежды. По времени она совпала с пиком популярности кринолина. В 1856 году Уильям Перкинс открыл краситель из каменноугольной смолы, которая до этого считалась отходом производства. Перкинс дал новому оттенку название «мов», и это был исключительно яркий цвет. За ним последовали изумрудно-зеленый, маджента, сольферино и азулин [3] Мов — розово-лиловый, сольферино — пурпурно-красный, азулин — лазурно-голубой. — тоже пронзительно яркие, особенно когда их использовали для окрашивания шелка. Мода 1860-х годов ни в чем не знала меры — неброская элегантность и тонкий вкус оказались забыты, наступила эпоха безудержности. Безумные оттенки, кринолины и пристрастие к бахроме — многие платья того периода заставили бы устыдиться самые затейливые абажуры (см. цветную илл. 11).

На верхних ступенях модной пирамиды появление швейной машины привело к тому, что усложнилась отделка, дамы увлеклись оборками, ведь теперь при одинаковом объеме работ можно было получить больший результат. Постепенно расширялся гардероб менее обеспеченных людей. Цены у надомных работников, в потогонных мастерских и на швейных фабриках снижались: благодаря швейной машине производственный процесс шел быстрее, спрос на продукцию возрастал. В краткосрочной перспективе это легло ужасающим бременем на плечи бедных женщин, занимавшихся сдельной работой. Им платили так мало, что они не могли купить или хотя бы арендовать швейную машину, а значит, были вынуждены конкурировать с более обеспеченными владельцами швейных машин. Переходный период был суровым и продолжался довольно долго. Много лет назад я купила викторианскую ночную рубашку. Позднее я обнаружила, что эта модель есть в каталоге для заказа товаров по почте за 1889 год. Значит, это был предмет массового производства, выпущенный через тридцать с лишним лет после появления швейной машины. И все же эта рубашка была полностью сшита вручную, вероятно, как раз одной из таких сдельных работниц.