Раймон де Рувер - Возвышение и упадок Банка Медичи. Столетняя история наиболее влиятельной в Европе династии банкиров

Почти сразу по приезде в Лион Бильотти приступил к ревизии бухгалтерских книг; вскоре он обнаружил, что цифры подтасованы и бухгалтерия в полной неразберихе. Наведя порядок, 1 октября 1485 г. он предупредил Лоренцо, что баланс будет довольно сильно отличаться от того, который несколько месяцев назад присылал Лионетто де Росси. Через несколько дней он сообщал, что почти закончил работу, и размер убытков удручил и напугал его. Дело обстояло едва ли не хуже, чем в Брюгге, где пришлось ликвидировать филиал из-за такого же ненадлежащего управления и мошенничества. В сохранившихся документах не приводятся точные или даже приблизительные цифры, но можно предположить, что дефицит превосходил 50 тыс. экю, или 780 золотых марок, что примерно соответствует 220 тыс. долларов по нынешним (1962) ценам при 35 долларах за унцию [89] Марка представляет собой 8 унций или 280 долларов. Я не принимаю в расчет то, что тройская марка, о которой идет речь, была на несколько граммов легче, чем ее нынешний английский эквивалент. . Однако покупательная способность золота была в несколько раз выше, чем в наши дни.

Вначале Лоренцо Великолепный хотел ликвидировать филиал, но советники убедили его реанимировать отделение с помощью вливания свежего капитала. С этой целью создали новую компанию. Она называлась «Франческо Сассетти и Джованни Торнабуони и K°.». Под таким названием компания существовала до смерти Сассетти в марте 1490 г.

По предложению Бильотти пост управляющего предложили Лоренцо Спинелли, так как сыновья Франческо Сассетти (Галеаццо и Козимо) были еще слишком молоды и неопытны, чтобы взвалить на себя такую тяжелую ношу. Однако у Спинелли имелись свои обязательства; он вовсе не горел желанием вставать к штурвалу корабля, который скорее пойдет ко дну, чем останется на плаву. После долгих уговоров он наконец согласился занять пост. Только Франческо Сассетти, который не слишком жаловал Спинелли, не нравилось это назначение. Его неприязнь стала новым поводом для трений.

Хотя Спинелли, возможно, недоставало энергии и инициативы, он стал лучшим из возможных кандидатов. В мае 1486 г., когда он вернулся в Лион из поездки во Флоренцию, где предположительно договаривался об условиях для новой компании, он нашел дела в довольно удовлетворительном состоянии, а кредит восстановленным. И все же его ждала очень трудная задача. Старшие партнеры не торопились снабжать новую компанию свежим капиталом и еще меньше торопились предоставлять средства для того, чтобы расплатиться по обязательствам старой, прежней компании, ликвидация которой, таким образом, по-прежнему напрягала ресурсы. В результате новая компания вынуждена была занимать деньги под проценты или добывать их путем обмена, и затраты на операции съедали всю прибыль. Более того, старшие партнеры требовали, чтобы Спинелли экономил и сосредоточился на взыскании старых долгов и на выплате прошлых задолженностей. Невозможно было получать прибыль, не будучи готовым к новым рискованным операциям. Как разрешить эту дилемму? В ней крылся источник конфликта между Флоренцией и Лионом. Координация отсутствовала и в совершенно других вопросах: лионский филиал выражал бурный протест, поскольку флорентийское отделение посылало шелковые ткани по консигнации конкурентам, а не представителям своей же компании. Такая процедура создавала неблагоприятное впечатление: выходило, что одно отделение Банка Медичи больше не доверяло другому его отделению.

Что еще хуже, возникли привычные для Лиона проблемы с персоналом. Так, высокомерный Козимо Сассетти всячески демонстрировал, что относится к Спинелли как к равному; ему приходилось напоминать о том, что последний старше и занимает более высокое положение, поэтому к нему надлежит относиться с почтением. Вероятно, Козимо, чтобы отомстить, за спиной у Спинелли писал унизительные сообщения отцу. Эти сообщения, как можно предположить, подливали масла в огонь, и Франческо Сассетти все более критично относился к Спинелли.

Справедливо или нет, Франческо Сассетти обвинял Спинелли в том, что он слишком медленно проводит ликвидацию прежней компании, не слишком энергично взимает неоплаченные долги и не пользуется авторитетом у своих служащих. Сассетти дошел до того, что намекнул: управление Спинелли ненамного лучше управления Лионетто де Росси. Такая критика раздражала Спинелли, который ожидал похвалы, а вовсе не приговора.

Поскольку Сассетти не хотел повторения скандала с Росси, он принял героическое решение. Несмотря на возраст и ревматизм, он решил поехать в Лион и во всем убедиться лично. Он приехал в Лион в мае 1488 г. и написал, что чувствует себя на двадцать лет моложе, потому что, к его огромному удивлению, оказалось, что многие старые знакомые еще живы и рады его приветствовать. Навестив друзей, он приступил к делу и вначале пришел в ужас из-за создавшегося положения. Спинелли, как оказалось, взял 3 тыс. экю в качестве своей доли в прибыли, невзирая на то что компании нужно было, образно выражаясь, жиреть, а не худеть. Кроме того, он взял украшения из конторы, чтобы поместить их в другое надежное место. Далее Сассетти возражал против того, чтобы Спинелли ссужал средства компании от своего имени. Все происходящее выглядело так, словно Спинелли сомневался в надежности собственного банка. Возможно, он не всегда поступал правильно; но, хотя Сассетти нашел признаки халатности, доказательств нечестности он не обнаружил. В вопросе поведения персонала Сассетти не одобрял одного: Гульельмо ди Никколо и Пеллегрино Лорини, которых отправили к французскому двору, много тратили, ничего не делали и обходились дороже, чем послы.

Конечно, исправлять предстояло многое, и Сассетти заявил Лоренцо Великолепному, что он собирается пробыть в Лионе до тех пор, пока все не изменится к его удовлетворению. Отношения с Лоренцо Спинелли значительно улучшились после того, как Сассетти заверил его, что его оставят партнером и управляющим. Спинелли, каковы бы ни были его ошибки, трудно оказалось заменить, и он охотно шел навстречу. Сассетти поздравил себя с успехом поездки. Может быть, нужно было приехать в Лион раньше. Его присутствие во многом способствовало восстановлению доверия, а благодаря его престижу стало возможно ускорить урегулирование по неоплаченным претензиям и договориться о постепенном погашении просроченных долгов. Главными должниками оказались представители аристократии и высшего духовенства, с которыми было совсем не легко иметь дело и еще труднее принудить к исполнению обязательств по суду. Некоторые проявляли крайнюю непреклонность и считали, что возвращать долги ниже их достоинства. Сассетти, человеку многоопытному, удалось сделать их более сговорчивыми и заставить прислушаться к голосу разума. Спинелли, при гораздо меньшем опыте и престиже, едва ли удалось бы сделать и половину того, что сделал Сассетти.