Раймон де Рувер - Возвышение и упадок Банка Медичи. Столетняя история наиболее влиятельной в Европе династии банкиров

Результат получился бы таким же, если бы мы допустили, что банкир проживает в Лондоне. Банкир на Ломбард-стрит, который купил вексель на Венецию по 44 стерлинга за дукат и получил доход при курсе в 47 стерлингов, также получил бы прибыль в 3 стерлинга за дукат или 6 ф. ст. 5 ш. за 500 дукатов. Он все равно что покупал дукаты по 44 стерлинга и продавал их по 47 стерлингов.

Конечно, если курс дуката в Венеции понижался до 46 стерлингов, а в Лондоне поднимался до 45 стерлингов, прибыль банка сокращалась до 1 стерлинга. С другой стороны, если курс в Венеции поднимался до 48 стерлингов, а в Лондоне понижался до 43 стерлингов, благодаря разнице прибыль банка увеличивалась до 5 стерлингов за дукат. Поэтому изменения процентной ставки влияли на обмен, расширяя или сужая расхождение между курсом дуката в Венеции и курсом дуката в Лондоне.

Диаграмма 1

РЕАЛЬНАЯ ОБМЕННАЯ ОПЕРАЦИЯ МЕЖДУ ВЕНЕЦИЕЙ И ЛОНДОНОМ

Из Венеции в Лондон

Обратный перевод из Лондона в Венецию

Если бы проценты оставались единственным фактором, влиявшим на обменный курс, последний оставался бы на том же уровне, а банкир всегда получал прибыль; ее величина зависела бы от количества получаемых и даваемых взаймы денег. Однако проценты были не единственным фактором; на денежном рынке действовали более мощные силы, которые повышали или понижали обменный курс вместо того, чтобы сокращать разницу между курсом флорина, дуката или экю на родине и курсом тех же валют за рубежом. К этим силам относились: 1) изменения в самой номинальной стоимости из-за манипуляций с деньгами; 2) изменения в состоянии торгового баланса; 3) спекуляции, основанные на (верных или неверных) прогнозах банков; 4) мошеннические маневры лидеров рынка и 5) беспорядков, которые проистекали из-за неуклюжих попыток правительства вмешаться в свободу денежного рынка [49] В качестве примера можно привести неудачную попытку, предпринятую в 1400 г. во Фландрии. Для того чтобы навязать обращение золота, власти издали указ, по которому переводные векселя должны были оплачиваться на 1/3 золотом и на 2/3 серебром. Результатом стало сокращение денежного рынка; подобная мера ускорила кризис. . Разумеется, банки были не властны над такими силами, но им приходилось действовать, соблюдая правила игры. В лучшем случае они следили за тенденциями рынка и выстраивали свою политику в соответствии с ними. Хотя наличие процентной прибыли благоприятствовало кредитору, из-за нестабильности обменного курса невозможно было заранее предсказать размер прибыли. Иногда вместо прибыли приходилось нести убытки. Именно такая «неопределенность» оправдывала обменные операции в глазах богословов.

Для примера давайте предположим, что венецианский дукат вырос за 3 месяца с 47 до 51 стерлинга в Венеции и с 44 до 48 стерлингов в Лондоне. Следовательно, не возникло разброса в курсе дуката в Венеции и курса дуката в Лондоне, но в обоих местах курс вырос на четыре пункта. Такой рост дуката, конечно, был бы весьма благоприятным для банкира на Ломбард-стрит, который купил дукаты по 44 стерлинга и теперь мог продать их по курсу 51. Он получил бы прибыль в размере 7 стерлингов за дукат, из которых только 3 стерлинга представляли бы проценты, а 4 стерлинга – спекулятивную прибыль из-за роста курса дуката. С другой стороны, рост дуката или падение стерлинга – что одно и то же – стало бы катастрофой для банкира в Венеции, который посылал денежные переводы в Лондон. Он понес бы убытки, потому что получил 47 стерлингов за дукат в Лондоне, а потом вынужден был тратить 48 стерлингов за перевод денег в Венецию. Однако эта потеря одного стерлинга – чистая потеря, которая получается после вычета 3 стерлингов процентов из спекулятивной потери в 4 стерлинга на обменном курсе.

Если допустить падение дуката и в Лондоне, и в Венеции, результат был бы прямо противоположным. Такое падение стало бы благоприятным для банкира в Венеции, который купил английские фунты, но сказалось бы самым противоположным образом на кредиторе с Ломбард-стрит, который приобрел вексель в Венеции. Его прибыль, скорее всего, сильно сократится или даже полностью сойдет на нет, в зависимости от величины падения. Из-за динамики рынка время от времени случалось, что кредитор нес убытки, если равновесие временно нарушалось и обменные курсы скакали туда-сюда. Однако такая ситуация была недолговечной, так как неустойчивость поддерживать невозможно.

Было совершенно неестественно, чтобы кредиторы сколько-нибудь продолжительное время платили надбавку за сомнительную привилегию ссужать деньги. Если рынок не был в большом беспорядке, кредитор получал прибыль за счет заемщика. Некоторые ученые-схоласты прекрасно понимали, что шансы не равны и карты подтасованы. Декреталист мессер Лоренцо ди Антонио Ридольфи (1360–1442) откровенно признавал, что банк может получить прибыль или понести убытки, «хотя чаще получает прибыль». Невзирая на столь вопиющий факт, более поздние схоласты продолжали сквозь пальцы смотреть на процентную прибыль и оправдывать обменные сделки вопреки своим же основным предпосылкам. В конце концов, церковные иерархи активно пользовались услугами международных банков, в том числе и Банка Медичи, и не могли без них обойтись. Если взять за критерий целесообразность, у церкви был единственный выход: в обход жестких принципов пойти на компромисс с действительностью.

В архиве Датини имеются статистические данные, но этот драгоценный материал по-прежнему остается нетронутым, хотя мог бы предоставить подробные сведения о поведении обменных курсов в большинстве банковских центров за период в 25 лет, примерно с 1385 до 1410 г., года смерти Франческо Датини. В архиве Медичи также имеются сведения об обменных курсах. Их можно найти в опротестованных векселях, которые подшиты в отдельное собрание пергаментов. К сожалению, в доступном материале столько пробелов, что он не подходит для анализа продолжительного периода, хотя может использоваться с целью выборочного наблюдения.

Такие выборки приведены в таблицах 22, 23 и 24 на основе опротестованных векселей, относящихся к различным датам, в Лондоне, Брюгге и Венеции. В таблицах 22 и 23 содержатся ссылки на обменные операции, инициированные в

Таблица 22

Обмен и обратный обмен между Венецией и Лондоном (обменные курсы котируются в стерлингах за венецианский дукат)

Таблица 23