Бернард Корнуэлл - Ружья стрелка Шарпа. Война стрелка Шарпа [сборник]

— Может, вам это и не нравится, — предупредил Шарп, — но мне не нравится еще больше, так что лучше заткнитесь.

Компанию дюжине стрелков составили лейтенант Виченте с тремя своими солдатами и капитан Хоган. Виченте узнал, что рано утром в Брагу отправятся три почтовые кареты, и рассказал об этом Хогану, добавив, что почтовые кареты ходят быстро и только по хорошим дорогам. Почтари, собрав накопившуюся корреспонденцию, с радостью согласились потесниться, и солдаты, упав на мешки, мгновенно уснули.

В хмуром полусвете утра проехали через северные окраины города. Дорога и впрямь была хороша, но почтарям приходилось часто останавливаться из-за поваленных партизанами деревьев. На разборку каждой баррикады уходило до получаса.

— Если бы французы знали, что через Амаранте пути нет, — заметил Хоган, — они отступили бы по этой дороге, и мы никогда бы их не догнали. Вот только мы не знаем, ушел ли с остальными гарнизон Браги.

Гарнизон ушел, а почта появилась в городе вместе с отрядом британской кавалерии, которую с восторгом встретило местное население. Радость горожан не остудил даже проливной дождь. Хогана, отправившегося в экспедицию в своем синем мундире сапера, ошибочно приняли за пленного француза и, прежде чем Виченте успел убедить соотечественников, что перед ними англичанин, забросали конскими лепешками.

— Я ирландец, — поправил его Хоган. — Не англичанин.

— Какая разница, — отмахнулся Виченте.

— Боже! — пробормотал Харпер с нескрываемым недовольством и тут же рассмеялся — толпа подхватила Хогана на руки и принялась качать.

Главная дорога вела из Браги на север, к границе, но к востоку в сторону холмов шли с десяток троп, и одна из них, как сказал Виченте, к Понте-Нова. Впрочем, он сразу предупредил, что до нее же попытаются добраться и французы, а поэтому им надо быть готовыми в любой момент уйти в сторону.

— Если повезет, у Понте-Нова будем через два дня.

— А до Сальтадора далеко? — поинтересовался Хоган.

— Еще полдня.

— За сколько французы дойдут?

— Полагаю, за три, — сказал Виченте и перекрестился. — Я за это молюсь.

Переночевали в Браге. Сапожник, отказавшись от денег, чинил желающим сапоги, ставил подметки из лучшей кожи да еще подбивал их гвоздями, чтобы не скользили на мокрых камнях. Работал он, наверное, всю ночь, потому что утром смущенно преподнес Шарпу кожаные накидки для винтовок и мушкетов, которые были куда надежнее тряпок, которыми солдаты оборачивали замки. Для верности мастер промазал швы овечьим жиром, так что и Шарп, и его люди были в восторге от неожиданного подарка. Продуктов надавали столько, что в конце концов часть их пришлось отдать местному священнику, который пообещал распределить провизию среди бедных. Продолжили путь рано утром, под непрекращающимся дождем. Больше всех повезло Хогану: мэр Браги подарил ему мула, животное крепкое, косоглазое и отличающееся злобным нравом, на котором капитан прекрасно устроился, использовав вместо седла одеяло. Единственное, о чем оставалось заботиться, — это чтобы не цепляться ногами за землю. Поначалу Хоган отказывался от такой роскоши и предлагал погрузить на мула оружие, но, поскольку он был самым старшим в отряде и не отличался сильным здоровьем, Шарп уговорил его ехать верхом.

— Уж и не знаю, что мы там обнаружим. — Ирландец покачал головой. — Если мост Понте-Нова взорван, как то и должно быть, то французы просто разбегутся кто куда, спасая каждый собственную шкуру, и в этом хаосе отыскать мистера Кристофера будет не так-то легко. Но попробуем.

— А если мост цел?

— Перейдем, и все дела. — Ирландец рассмеялся. — Господи, как же опротивел дождь. Вы когда-нибудь пробовали нюхательный табачок под дождем? Примерно то же, что нюхать кошачью блевотину.

Дорога шла по широкой долине, ограниченной с обеих сторон высокими стенами из бледного камня, увенчанными серыми булыжниками. Севернее пробегала река Кавадо, чистая и достаточно глубокая, с зелеными лужками по обоим берегам. Весь скот в ближайших деревнях французы перебили, так что щипать свежую весеннюю травку было некому. Сами деревни, еще недавно вполне богатые по местным меркам, почти обезлюдели, а те, кто еще остался, посматривали на чужаков с недоверием и держались настороженно. Возможно, причиной был цвет формы, синий у Хогана и португальцев и зеленый у стрелков, которых местные принимали, должно быть, за пеших драгун. В конце концов сержант Мачедо привязал к самодельному древку португальский флаг, который он, предвидя такого рода путаницу, прихватил из Браги. Отношение переменилось мгновенно, и теперь уже каждый тащил все, что только мог. Шарпу пришлось обратиться к Виченте:

— Ради бога, скажите им, чтобы спрятали вино.

— Дружелюбный народ, — сказал Харпер, когда они миновали очередное село, где навозные кучи не уступали размером жилищам. — Не то что испанцы. Те уж больно надменные ублюдки. Не все, но многие.

— Испанцы англичан не любят, — сообщил Хоган.

— Не любят англичан? — удивился Харпер. — Так они и не ублюдки вовсе, а? Даже наоборот. — Он ухмыльнулся. — Так вы, сэр, хотите сказать, что португальцы англичан любят?

— Португальцы ненавидят испанцев, а когда ненавидишь большого соседа, то начинаешь искать большого друга.

— А кто ж у Ирландии большой друг?

— Бог, сержант. Господь Бог.

Харпер сделал благочестивое выражение и посмотрел в серое, затянутое тучами небо:

— Господи Исусе, проснись!

— Почему б тебе не податься к лягушатникам? — поддел сержанта Харрис.

— Хватит болтать! — бросил Шарп.

Некоторое время шли молча, пока любопытство не оказалось сильнее Виченте.

— Если ирландцы ненавидят англичан, то почему дерутся на их стороне?

Харпер ухмыльнулся, Хоган закатил глаза, а Шарп насупился.

Чем дальше от Браги, тем хуже становилась дорога. Между наезженными колеями росла трава. Французы так далеко не забирались, и кое-где по лугам бродили неприглядного вида овцы и тощие коровы, но пастухи, завидев издали солдат, тут же угоняли скот подальше. Виченте, так и не получив от спутников ответа на мучивший его вопрос, повторил попытку:

— Нет, правда, я не понимаю, почему ирландец идет воевать за английского короля.

Харрис открыл было рот, явно намереваясь предложить свою версию решения этой загадки, но, перехватив предостерегающий взгляд Шарпа, предпочел оставить ее при себе. Харпер начал насвистывать «За горами, за долами», потом, не сдержавшись, рассмеялся. Напряженное молчание нарушил наконец Хоган.

— Потому что голод, — объяснил он, — и бедность, и отчаяние. А еще потому, что дома хорошему человеку работы нет. Ну и есть люди, которым просто нравится добрая драка.