Сергей Плохий - Потерянное царство. Поход за имперским идеалом и сотворение русской нации [c 1470 года до наших дней]

Владимир Ленин никогда не разделял тревог Шульгина относительно единства русского народа. В июне 1917 года он усердно демонстрировал, что поддерживает Раду, и не только признавал украинцев отдельной нацией, но и выступал в защиту их права на автономию или даже независимость. “Эсеры и меньшевики терпели то, что Временное правительство кадетов, то есть контрреволюционных буржуа, не исполнило своего элементарного демократического долга, не объявило, что оно за автономию и за полную свободу отделения Украины” 3, – писал Ленин.

Ленин видел в Центральной раде возможного союзника в борьбе с Временным правительством. И в октябре 1917 года большевики и Рада выступили единым фронтом, стремясь изгнать сторонников правительства из Киева. Но ситуация резко изменилась после прихода большевиков к власти. Они попытались получить большинство на Первом Всеукраинском съезде Советов, созванном в Киеве в декабре 1917 года, чтобы повторить петроградский сценарий и захватить власть на Украине от имени Советов, но оказались в меньшинстве – и Центральная рада, бывший союзник, стала для них врагом. Большевики перебрались в Харьков – промышленный город недалеко от границы с Россией – и объявили о создании Украинской Народной Республики Советов (УНР Советов). Она претендовала на ту же территорию, что и Украинская Народная Республика (УНР), провозглашенная Центральной радой после большевистского переворота.

Рада отказалась признать “двойника” правительства УНР, созданного большевиками, и поддержать Ленина в его борьбе против антибольшевистских сил. Ленин и его товарищи-партийцы сочли, что Рада злоупотребила правом украинского народа на самоопределение. Выпустив “Манифест к украинскому народу с ультимативными требованиями к Центральной раде”, над которым работали Владимир Ленин, Лев Троцкий, второй человек в партии большевиков, и Иосиф Сталин, народный комиссар по делам национальностей, предводители большевиков одновременно признали право украинского народа на самоопределение и отказали ему в этом праве во имя революции. Начав со слов “мы, Совет Народных Комиссаров, признаем Народную Украинскую Республику, ее право совершенно отделиться от России или вступить в договор с Российской Республикой о федеративных или тому подобных взаимоотношениях между ними” 4, чуть ниже они отказали украинскому правительству в признании, заявив, что Рада “ведет двусмысленную буржуазную политику, которая давно уже выражается в непризнании Радой Советов и Советской власти на Украине… Эта двусмысленная политика, лишающая нас возможности признать Раду как полномочного представителя трудящихся и эксплуатируемых масс Украинской Республики, довела Раду в самое последнее время до шагов, означающих уничтожение всякой возможности соглашения” 5.

Речь шла о нейтралитете Центральной рады в конфликте между петроградским большевистским правительством и антибольшевистскими силами, собиравшимися на юге России, в Донской области. Ленин добивался того, чтобы Рада не разоружала сторонников его партии на Украине, блокировала доступ их противников на Дон и присоединилась к борьбе с врагами революционного режима на Украине. Это была мера “самоопределения”, разрешенная Лениным. Рада отказалась, и Ленин, не имея опоры внутри Украины, направил в Киев войска во главе с Михаилом Муравьевым, подполковником и бывшим начальником охраны Временного правительства, а с недавнего времени главнокомандующим войсками Петроградского военного округа.

В январе 1918 года войска Муравьева начали наступление на Киев. Украинскую столицу он взял, выпустив по ней 15 тысяч артиллерийских снарядов. Один из них попал в дом Михаила Грушевского, начался пожар, под обстрелом из-за пережитого шока скончалась престарелая мать политического деятеля. Грушевский и Рада покинули город, но прежде успев провозгласить полную независимость Украины от большевистской России. Формально Муравьев действовал от имени советского правительства Украины, сформированного в Харькове в декабре 1917 года. Комиссаром этого правительства по военным делам был Юрий Коцюбинский, сын Михаила Коцюбинского, знаменитого украинского писателя. Но армия, которая в теории подчинялась этому потомку украинской культурной элиты, расстреливала людей на улицах Киева просто за то, что те говорили на украинском: советские войска Муравьева считали это свидетельством националистической контрреволюции. В феврале 1918 года Владимир Затонский, глава наркомата просвещения в советском правительстве УНР, ранее некоторое время исполнявший поручения Ленина в Петрограде, был арестован солдатами Муравьева на улице Киева за украинскую речь. Только мандат за подписью Ленина, найденный в его кармане, спас Затонского от расправы.

Несколько недель в Киеве шли повальные аресты и расстрелы, своего рода “красный террор”, ставший прообразом будущих большевистских зверств. Войдя в город, Муравьев потребовал пять миллионов рублей на снабжение армии и велел войскам “беспощадно уничтожить в Киеве всех офицеров и юнкеров, гайдамаков, монархистов и врагов революции” 6. По некоторым оценкам, около пяти тысяч человек, заподозренных в приверженности старому режиму или Центральной раде, стали жертвами режима Муравьева. Среди убитых был и митрополит Киевский Владимир (Богоявленский). В конце января 1918 года Муравьев направил Ленину доклад: “…Порядок в Киеве восстановлен, революционная власть в лице Народного секретариата, прибывшего из Харькова Совета рабочих и крестьянских депутатов и Военно-революционного комитета работает энергично” 7.

Весной 1918 года большевики, новые хозяева Киева, арестовали Василия Шульгина, вновь приехавшего в родной город. Поводом была его прежняя политическая деятельность. Ему повезло остаться в живых. Был план отправить его в Москву, но не вышло – изменилась обстановка на фронте: немецкая и австрийская армии начали наступление на Украину. В один из дней Шульгина вызвали к начальнику следственного отдела и сказали, что отпустят, но при условии, что он вернется в тюрьму по первому приказу. Он дал обещание – и, как ни странно, его отпустили. Причина была проста – большевики спешили покинуть город, к которому приближались немецкие войска, и не знали, что делать с пленными. Позднее они будут казнить тех, кого не смогут увезти. Но в первые дни большевистского режима Шульгину оставили не только жизнь, но и свободу. Вместе с ним новый шанс получил “всероссийский” проект.

Большевистский переворот, совершенный в Петрограде в октябре 1917 года, Шульгин считал национальной катастрофой. Узнав о событиях в столице, Шульгин опубликовал в “Киевлянине” статью, в которой назвал большевистскую революцию прогерманским переворотом. По его мнению, иноземный враг уже вторгался не на периферию империи, а захватил ее центр. Шульгин предположил, что если германское правительство создадут в Петрограде, то русское правительство нужно создать где-то еще. К концу года Шульгин уехал из Киева на юг России, на Дон, где генерал Михаил Алексеев, бывший начальник штаба императорской армии, и генерал Лавр Корнилов собирали силы для борьбы с большевиками и продолжения войны на германском фронте.