Сергей Плохий - Потерянное царство. Поход за имперским идеалом и сотворение русской нации [c 1470 года до наших дней]

Ленин критиковал государственный аппарат, по большей части контролируемый Сталиным, заявив, что этот аппарат был унаследован от старого режима и потому насквозь пропитан русским великодержавным шовинизмом. Обуздать аппарат можно было, только забрав власть у центра и отдав ее республикам. Ленин был готов заменить предложенный им Союз и модель, одобренную I Всесоюзным съездом, на конфедеративный вариант, в котором во власти центра остались бы только оборона и международные отношения. Ленин считал, что право республик выйти из Союза, гарантированное союзным договором, не могло уравновесить русский национализм. И он внес предложение на следующем съезде реформировать Союз, оставив центру только вышеупомянутые функции.

Конфликт о будущем Союза проходил на фоне резко ухудшившихся отношений между двумя лидерами. Сталин изо всех сил старался изолировать Ленина от остальных руководителей и даже вступил в конфликт с женой Ленина, Надеждой Крупской, обвинив ее в том, что та передает Ленину политические новости и тем самым подрывает его душевный покой и, значит, его здоровье. Сталин оскорбил Крупскую репликой “Мы еще посмотрим, какая Вы жена Ленина” 10, в которой весьма прозрачно намекал на внебрачные связи вождя в прошлом. Узнав об этом, руководитель партии рассвирепел и потребовал извинений. Сталин написал в ответ, что приносит извинения, но не понимает, чего хочет от него Ленин: ведь он просто защищал вождя от лишних потрясений.

Поводов для стресса прибавилось, когда Ленин узнал, что Сталин заполняет своими сторонниками Совет Национальностей Центрального исполнительного комитета. В гневе Ленин попытался заручиться поддержкой Троцкого в борьбе против Сталина, но его зов о помощи остался без ответа. Ободряющее послание грузинским большевикам, продиктованное 6 марта 1923 года, оказалось последним текстом Ленина. На следующий день его разбил очередной инсульт, оставивший его обездвиженным до конца дней.

На XII съезде РКП (б), созванном в апреле 1923 года, Сталин и его сторонники успешно подавили оппозицию, которую возглавили грузины и украинцы.

Христиан Раковский, болгарин по происхождению и глава украинского правительства, в своем выступлении сослался на последние заметки Ленина о национальном вопросе, назвал партийный и государственный аппарат агентами великодержавного шовинизма. Он предложил отнять у центрального правительства девять десятых власти и передать эту власть республикам. Национальный вопрос Раковский определял как ключевой в успехе социалистической революции: “Это есть вопрос смычки революционного российского пролетариата с 60 млн. крестьян-инородцев” 11. Сталин не впечатлился, ответив так: “… Поставить великорусский пролетариат в положение неравноправного в отношении бывших угнетенных наций, – это значит сказать несообразность… Ежели мы перегнем палку в сторону крестьянских окраин, в ущерб пролетарским районам, то может получиться трещина в системе диктатуры пролетариата” 12.

Сталин и его сторонники выиграли бой. Вскоре несдержанный Раковский покинет Украину и отправится в почетную ссылку в Лондон в качестве советского посла. XII съезд РКП (б) утвердил политику поддержки нерусских культур в национальных республиках – это была уступка в обмен на отобранные права республиканских правительств и нарушение принципов федерализма. Позицию партии в отношении культурного фронта сформулировал Григорий Зиновьев:

Не можем мы стоять на точке зрения нейтральности, на точке зрения того, что вот, пускай там, на Украине или еще где, борются две культуры, а мы подождем и посмотрим, что из этого выйдет. Это точка зрения не наша, особенно теперь, когда наша партия стоит у власти. Мы должны сыграть в этом вопросе активную роль; мы должны сделать так, чтобы азербайджанский крестьянин видел, что если у него рождается школа на его родном языке, то это благодаря коммунистам, и именно благодаря Российской Коммунистической партии 13.

На XII Съезде РКП (б) Сталин частично принял взгляды Ленина, увидев в великорусском шовинизме главную угрозу единству страны, но отказался снять с “крючка” нерусский национализм. В своих завершающих ремарках он утверждал:

Мы не можем не вести борьбу на два фронта, ибо только при условии борьбы на два фронта, – с шовинизмом великорусским, с одной стороны, который является основной опасностью в нашей строительной работе, и шовинизмом местным – с другой, – можно будет достигнуть успеха, ибо без этой двусторонней борьбы никакой спайки рабочих и крестьян русских и инонациональных не получится. В противном случае может получиться поощрение местного шовинизма, политика премии за местный шовинизм, чего мы допустить не можем 14.

Ленин на съезде не присутствовал. Он так и не восстановился после очередного инсульта и 21 января 1924 года скончался. Через пять дней после его смерти, 26 января, в Москве собрался II Всесоюзный съезд Советов, который принял новую конституцию Союза. Сталин отказался ограничить роль союзного центра, как предлагал Ленин. Вместо этого съезд внимал Сталину, присягнувшему на верность Ленину и ленинизму. “Уходя от нас, товарищ Ленин завещал нам укреплять и расширять Союз Республик, – провозгласил Сталин. – Клянемся тебе, товарищ Ленин, что мы выполним с честью и эту твою заповедь!” 15Ленинское видение великорусского национализма как главной угрозы во внутренней политике, противопоставленное позитивным мерам по отношению к нерусским, будет характеризовать национальную политику Сталина до конца 1920-х годов. Сталин хранил верность некоторым идеям Ленина – но не всем.

Сталин принял ленинскую модель Союза, но адаптировал ее под себя. Свою концепцию автономизации республик он замаскировал под федеративный союз. Две трети Совета Национальностей в советском парламенте составляли депутаты России. И нигде сталинская перемена фасада не была столь же очевидной, как в структуре истинной основы советской власти – партии большевиков. Она по-прежнему называлась Всероссийской и контролировалась из Москвы.

Ленин не настоял на конфедерации, и остается неясным, на самом ли деле он хотел воплотить эту модель в жизнь или просто использовал ее как аргумент в полемике со Сталиным. Но он победил в вопросе о структуре Союза – и эта победа будет иметь для русского народа даже большие последствия, чем для нерусского населения бывшей империи. Победа Ленина создала отдельную республику для русских внутри Союза – и наделила их территорией, учреждениями, населением и идентичностью, отличными от всесоюзных. В государстве, которое задумал Сталин, русским предстояло по-прежнему делить все эти институции с империей, переименованной в Союз. В творении Ленина у них не было выбора, кроме как обрести идентичность, отличную от имперской. Победа Ленина сыграла большую роль в разрушении дореволюционной модели единого общерусского народа. Итогом стал значительный сдвиг в самовосприятии русских – и в том, как их воспринимают все остальные. Почти по умолчанию Ленин стал отцом современной русской нации, в то время как Советский Союз стал ее колыбелью.