Сергей Плохий - Потерянное царство. Поход за имперским идеалом и сотворение русской нации [c 1470 года до наших дней]

Тезисы к годовщине “воссоединения” утвердил в Москве ЦК КПСС. Они звучали так:

Навеки связав свою судьбу с братским русским народом, украинский народ спас себя от иноземного порабощения и обеспечил возможность своего национального развития. Вместе с тем воссоединение Украины с Россией во многом способствовало укреплению Российского государства и подъему его международного авторитета. В совместной борьбе против общих врагов – царизма, крепостников и капиталистов, а также против иноземных захватчиков росла и крепла дружба трудящихся России и Украины 2.

Так событие, в 1920-е годы осужденное советскими историками как абсолютное зло из-за его роли в укреплении царизма, затем ставшее меньшим злом в дискурсе русского этатизма 1930-х годов, теперь было объявлено совершенным благом. Цари, приобретая новые земли, невольно укрепляли связи русских и нерусских трудящихся. Советской пропаганде удалось совершить невозможное: русский имперский национализм предреволюционной эпохи смог использовать классовый подход для оправдания своего возрождения в СССР.

Юбилейные торжества сопровождались щедрым подарком московского руководства от имени одного братского народа другому: Крымский полуостров из юрисдикции РСФСР был передан в юрисдикцию Украинской ССР. В символическом смысле передача должна была показать уровень доверия, существовавший между двумя народами. С практической точки зрения это означало, что московские власти не воспринимали всерьез различия между ними и считали, что этнокультурные явления могут и должны быть подчинены административным и экономическим соображениям. Крым, с трудом восстанавливавший хозяйство после разрушений во время войны, а также депортации в 1944 году крымских татар, выигрывал от административной интеграции с материковой республикой, из которой получал большую часть своих промышленных и сельскохозяйственных ресурсов.

Официальное празднование русско-украинского единства содержало и элемент славянского сговора против неславянских народов. Москва, не позволив крымским татарам вернуться на родину, вовлекла в незаконную депортацию и дискриминацию этнического меньшинства не только Россию, но и Украину. Более того, Москва объявила юбилей важным событием не только для русских и украинцев, но и для других советских народов. А исторический очерк российско-украинских отношений, представленный в “Тезисах”, стал образцом для изображения отношений России с другими советскими народами до крушения Советского Союза.

Неофициальный статус Украины отныне был повышен до уровня второй по значимости советской республики. Хрущев, де-факто более десяти лет бывший “вице-королем” Украины, рассчитывал на своих украинских приближенных, чтобы завоевать, а затем и укрепить свое положение единственного лидера Советского Союза. Окончательно разгромив оппозицию летом 1957 года, он стал приглашать в Москву украинские кадры и продвигать их. Алексей Кириченко, первый секретарь ЦК Компартии Украины, де-факто стал вторым секретарем ЦК в Москве; Николай Подгорный был назначен секретарем московского ЦК после отстранения Кириченко; Леонид Брежнев, бывший руководитель партии в Днепропетровской области, стал председателем президиума Верховного Совета СССР.

К началу 1960-х годов украинская партийная верхушка стала младшим партнером русской элиты в управлении советской империей. Поскольку правило Берии, согласно которому первый секретарь партии в союзной республике должен принадлежать к титульной национальности, осталось в силе, Москва посылала своих людей на должности вторых секретарей в республиках. Украинские партийные чиновники стали представителями Центра в неславянских республиках наряду с русскими, а на самой Украине второй секретарь назначался из местных.

Секретный доклад Хрущева на XX съезде КПСС в феврале 1956 года положил начало крупной кампании по пересмотру сталинского наследия во всех аспектах жизни общества. Сталина обвинили в создании и развитии культа личности, травле верных советских кадров внутри партии и Красной армии. Преследование национальных меньшинств не упоминалось и не признавались публично, но на практике Советский Союз при Хрущеве сделал шаги в сторону реабилитации не только отдельных людей, но и целых народов, “наказанных” Сталиным во время войны. В 1957 году Хрущев восстановил или, лучше сказать, заново сформировал Кабардино-Балкарскую, Калмыцкую и Чечено-Ингушскую автономные республики в составе РСФСР, позволив меньшинствам, которых Сталин депортировал по обвинению в сотрудничестве с немцами, вернуться на исконные земли. Реабилитация была частичной: ни немцам, ни корейцам, ни крымским татарам вернуться не разрешили, хотя власти значительно ослабили надзор над их поселениями в ссылке.

Хрущев и его сторонники пытались найти баланс между наследием сталинизма и тем, что они называли возвращением к ленинским заветам: на деле – к практикам 1920-х годов. Одной из инициатив Хрущева, глубоко укоренившихся в политике того периода, была антирелигиозная кампания, начатая в конце 1950-х. Во время войны Сталин прекратил открыто преследовать верующих, сохранив строгий контроль над религиозными организациями. От этих перемен прежде всего выиграла Русская православная церковь, ставшая агентом государства в процессах русификации и советизации западных окраин. В 1946 году Сталин ликвидировал Украинскую грекокатолическую (бывшую униатскую) церковь в Галиции, следуя русской имперской модели “воссоединения” униатов с Русской православной церковью. Как и в XIX веке, русские, украинцы и белорусы были объединены в единой Русской церкви. Впрочем, официально ликвидацию проводили под лозунгом воссоединения украинского народа в территориальном и культурном смыслах: большинство украинцев традиционно были православными.

Хрущев, не преминувший использовать Русскую православную церковь как инструмент международной политики, позволил ее представителям присоединиться к Всемирному совету церквей и даже присутствовать на Втором Ватиканском соборе в качестве наблюдателей, но не видел в церкви особой пользы для внутренних дел страны. В 1961 году главной целью партии на ближайшие 20 лет он объявил создание материально-технической базы для построения коммунистического общества. В ожидании наступления коммунизма – пролетарского рая на земле, – который, по сути, был новой квазирелигией, правительство не собиралось терпеть соперничества в области веры. Хрущев пообещал показать по телевизору последнего верующего в СССР – так проявлялась светская уверенность в силе секулярного прогресса, способного сокрушить веру в сверхъестественное. В результате антирелигиозного рвения Хрущева в стране была закрыта половина всех православных приходов. Из 47 православных монастырей продолжили действовать только 16. Особенно жесткие меры были приняты против протестантских групп баптистов и пятидесятников, которые отказались уступить давлению и ушли в подполье.