Джереми Блэк - Краткая история Испании

Так же обстояло дело и с транспортом. В этой области наблюдалось ограниченное развитие и спорадические изменения. Плохо налаженные коммуникации во много раз увеличивали расстояния и тормозили развитие экономики. Сложившаяся ситуация вызывала беспокойство, поэтому были разработаны планы ее улучшения. Филипп V (пр. 1700–1746) начал строить для гужевого транспорта дороги, которые расходились от Мадрида в разные стороны – к побережьям. Эти дороги должны были способствовать политической централизации, а также приносить экономическую выгоду. Во многих принятых мерах, как и сегодня, прослеживалась тесная взаимосвязь политики и экономики. Политика Филиппа способствовала постепенному движению к рыночной интеграции – этот процесс начался уже в конце XVII века.

Чтобы активизировать промышленную деятельность в Центральной Испании, правительство Карла III (пр. 1759–1788) запланировало строительство сети каналов, которые должны были связать этот регион с морем и, таким образом, преодолеть центробежное влияние географии на экономику. Арагонский канал, проложенный в 1780-х годах вдоль реки Эбро, привнес оживление в верхнюю долину Эбро. Однако в целом связь между регионами оставалась слабой и тормозила экономику, особенно по сравнению с ситуацией во Франции и Британии. В этом смысле Испания опять же больше напоминала Южную Италию.

Финансовая инфраструктура также была слабой. Правительственный проект 1749 года создания единого банка, который мог бы вести дела со всеми странами Европы посредством векселей, столкнулся с трудностями, поскольку торговцы охотно занимали деньги у этого банка, но не горели желанием обменивать свои собственные деньги на его вексели. Это усугубило уже существовавшую проблему экспорта испанской монеты. Отрицательный торговый баланс с Францией привел к тому, что важными центрами оборота испанской монеты стали французские города, такие как Тулуза. Но были и положительные изменения – например, Томас Лопес де Варгас Мачука, официальный королевский географ с 1770 года, составил обновленную и уточненную карту Испании.

В испанском обществе по-прежнему господствовала аристократия, хотя дворяне в большинстве своем оставались все так же бедны. Ряд целенаправленных мер позволил сократить количество дворян с 722 000 в 1768 году до 400 000 (4 % всего населения) в 1797 году. В 1773 году бедным идальго было приказано заниматься физическим трудом. Впрочем, это не означало, что существованию дворянства приходил конец. Короли, за исключением Фердинанда VI (пр. 1746–1759), охотно давали аристократии высшего ранга все новые и новые титулы, но при этом редко жаловали дворянство новым людям. Астурийский писатель и чиновник Гаспар Мельчор де Ховельянос (1744–1811), автор «Отчета об аграрном законе» (1795), настаивал на проведении аграрной реформы, в частности на разделении крупных поместий и секуляризации церковных земель, и надеялся, что дворянство превратится в бюрократическую элиту. Такую же цель ставил перед собой царь Петр I в России.

Однако испанская знать не видела причин отказываться от предопределенной роли. Дворянские привилегии сохраняли свою силу. Феодальный суд сеньора не был отменен, как это произошло в Португалии в 1790 году. И все же бремя феодализма не везде было одинаковым. Если в Валенсии феодальные условия для крепостных были очень тяжелыми, то в некоторых других областях они могли быть довольно прогрессивными.

Права и привилегии городов, наоборот, находились в опасности. После успешной осады Барселоны Филипп V конфисковал все доходы города и ограничил его привилегии – событие, о котором каталонские сепаратисты вспоминают и в наши дни. В целом для испанских городов успех Филиппа в Войне за испанское наследство обернулся сокращением муниципальной автономии и назначением коррехидоров (corregidor), чиновников, представлявших королевскую власть. В Лорке знатные люди контролировали многие муниципальные учреждения и выступали против проводимых губернатором королевских реформ, но, когда в 1766 году они захотели воспользоваться тревогой населения в связи с ростом цен на зерно, чтобы сместить губернатора и захватить власть, правительство отреагировало твердо.

Иногда города становились источником серьезных проблем для сельской местности, поскольку пытались установить экономический контроль над окружающими районами.

В 1761 году иезуит Педро де Калатаюд набросился с обвинениями на купцов Бильбао, которые скупали у мелких овцеводов шерсть на экспорт и принуждали их заключать ростовщические контракты. Впрочем, он критиковал и торговцев в целом.

Общество стойко сопротивлялось попыткам правительства произвести какие-либо изменения. В 1783 году Карл III издал указ, разрешивший ремесленникам занимать муниципальные должности и объявивший их профессии «честными и почтенными». Эта попытка изменения традиционной иерархии чести возымела мало действия – в городском управлении по-прежнему преобладали землевладельцы. Город Орче с 1781 по 1794 год сопротивлялся королевским приказам, призывавшим избирать фабрикантов на должности.

В XVIII веке произошло меньше городских беспорядков, чем в XVI, XVII, XIX или XX веке. Однако в Мадриде в 1766 году все же вспыхнули хлебные бунты, которыми воспользовались придворные, стремившиеся свергнуть министров-реформаторов.

Рост населения усугубил социальные трудности. После 1750 года для содержания нищих и бродяг появилось множество работных домов. Они существовали на пожертвования религиозных братств и к 1798 году были основаны в двадцати пяти городах. Однако их было недостаточно, к тому же большинству из них не хватало средств, чтобы полноценно помогать бедным.

Карл III активно искал решение. В 1775 году с помощью временного лева (призыв на военную службу) он обязал к военной службе всех мужчин в возрасте от 17 до 26 лет, ведущих праздную жизнь: тех, кто спал на улицах, тех, кого родители ругали за безделье, бросивших работу ремесленников. Однако от воинской повинности были освобождены жители Каталонии и баскских провинций, где вместо этого действовало местное ополчение. В то же время были изданы указы, направленные против цыган, бродячих торговцев и всех, кто не имел очевидных средств к существованию. В 1774 году Карл приказал создать в Галисии и Астурии школы, чтобы научить население ткать дома холсты. В 1786 году общий указ оговаривал создание прядильных школ во всех городах и деревнях королевства. Механизация, позволяющая сократить затраты труда, пока не получила заметного распространения.