Андрей Ведяев - Ода контрразведке

На той же улице Володарского находилось Управление КГБ по Тюменской области, в котором работал папа. Нередко я заходил к нему, докладывал дежурному и тот проводил меня в комнату для посетителей. Пообщавшись с папой, я обычно шел на берег Туры или к бабушке. Но в тот раз я бегом побежал в центральный кинотеатр «Темп» и, затаив дыхание, читал на экране обжигающие сердце строки: « К пятидесятилетию органов государственной безопасности Советского Союза», после которых зазвучала волнующая мелодия и слова:

Лишь много лет спустя я узнал, что папа не случайно сказал мне про фильм. Как он пишет в своих воспоминаниях, «в то время в органах был взят курс на профилактику преступлений. Собирали массы людей на предприятиях, в институтах и проводили беседы о политической бдительности. Такие беседы проводились и перед показом некоторых кинофильмов. Помню, я проводил беседу в клубе аккумуляторного завода перед фильмом “По тонкому льду”. Зал был полон. В первом ряду сидел бывший агент германских спецслужб, завербованный в годы Великой Отечественной войны, разоблаченный тюменскими чекистами и уже отбывший наказание. Мы демонстрировали бывшего агента как подтверждение реальности того, о чем говорили в своих выступлениях. А говорили о том, что идет “холодная война”, о происках империалистических разведок, об их агентурной разведывательной деятельности, о том, что надо быть бдительным. Перед этим была проведена целая система мероприятий, обеспечивающих добровольный приход на сеанс бывшего агента. Скажу прямо, эффект был потрясающим. Но было ли это мероприятие правомерно в морально-этическом отношении? Видимо, не все было учтено. Живой человек, бывший агент рассказывает, как его вербовали, давали задание и т. д. Уже отбывшему наказание человеку наносилась моральная травма. Я так думал тогда, так думаю и сейчас. Вскоре демонстрации бывших агентов были прекращены».

Как считает папа, оперативная работа во многом схожа с научной деятельностью в области, например, социологических исследований. И тот, кто не способен к общению с людьми, аналитическому мышлению, знаменитому «дедуктивному методу», когда из малого по крупицам, по отдельным признакам воссоздается общая картина, вскрываются связи между отдельными частями целого, – тот не сможет работать в контрразведке. А такие были, и им приходилось уходить из органов. Многие не ожидали, что в органах нужно уметь сильно думать.

В центре сюжета «По тонкому льду» история трех контрразведчиков. В 1939 году орловские чекисты Брагин (актёр Виктор Коршунов), Трапезников (Алексей Эйбоженко) и Безродный (Феликс Яворский), расследуя серию загадочных убийств, выходят на след резидента абвера Дункеля. Но во время задержания в поезде Дункелю удается ранить Трапезникова, выпрыгнуть на ходу из тамбура и скрыться. После начала войны чекисты получают задание установить расположение немецкого разведцентра и парализовать его работу. Здесь они снова сталкиваются с полковником абвера Дункелем. Брагину и Трапезникову удается внедриться в немецкую администрацию Орла и установить Дункеля. К сожалению, Безродный, который еще раньше нарушил закон дружбы, попал в гестапо и оказался слабовольным предателем.

Фильм снят по одноименной повести замечательного чекиста, контрразведчика и диверсанта Георгия Михайловича Брянцева. Так же как и Герой Советского Союза полковник Дмитрий Николаевич Медведев, он уже в 20-е годы боролся с бандитизмом, в 30-е – со шпионажем и всю войну действовал по линии 4-го Управления НКВД СССР Павла Анатольевича Судоплатова. Оба чекиста – и Медведев, и Брянцев – первыми, уже в 1948 году, рассказали о своей закордонной работе в художественной форме и ушли из жизни в одном и том же возрасте – 56 лет… А в 1968 году в легендарной «Библиотеке приключений», издававшейся в СССР с 1955 года, наряду с «Записками о Шерлоке Холмсе» Конан Дойля и «Тремя мушкетёрами» Александра Дюма в 15-м томе второй серии в одной книге вышли повесть Медведева «Это было под Ровно» и повесть Брянцева «Конец осиного гнезда».

«Мне ничего не надо выдумывать, я опираюсь только на живой материал, который видел и сам прочувствовал», – говорил Брянцев. Он родился в 1904 году в станице Александрийская на Ставрополье в семье крупного полицейского чиновника, владевшего несколькими домами с прислугой. После революции отец примкнул к белоказакам в Новочеркасске и ушел с ними в Болгарию, где и умер в 1925 году от туберкулёза. А сын, оставшись старшим кормильцем в семье, прошел нелегкую школу трудовой жизни и стал чекистом, служил в Особом отделе ОГПУ 11-й и 5-й Ставропольских кавалерийских дивизий. В 1930 году он принимает участие в операциях по борьбе с басмачами в Бухаре, ликвидации бандформирований в Чечне и Карачаевской автономной области. В том же году командованием 5-й кавалерийской дивизии «за беспощадную борьбу с врагами революции» Брянцев был награжден пистолетом «маузер». В 1933 году он был направлен в Якутию, где провел ряд успешных операций по ликвидации преступных группировок расхитителей золота. В 1936 году его переводят в УНКВД по Орловской области.

«Отмечая юбилей Дмитрия Дмитриевича Брагина, или, как привыкли называть его друзья, Дим-Димыча, мы в то же время вынуждены были вычеркнуть Геннадия Безродного из списка наших друзей. А сказать точнее – сделал это он сам», – записал в своем дневнике 26 декабря 1938 года Андрей Трапезников, лейтенант госбезопасности. «С Дим-Димычем я встретился осенью двадцать четвертого года на Северном Кавказе, – продолжает он. – Ему тогда едва сравнялось восемнадцать лет. Но его уже звали чекистом. И заслуженно звали. Он имел награду – пистолет “маузер”… Его дед, которому сейчас было бы шестьдесят восемь, начал свою работу при советской власти с заместителя председателя ЧК на Тамбовщине. За три месяца до нашего знакомства с Дим-Димычем деда сожгли бандиты в стоге сена. Отец Дим-Димыча, до революции моряк, работал в Воронежской губчека и трагически погиб при крушении поезда. Мать Дим-Димыча служила в ЧК машинисткой и умерла в двадцатом году от тифа… О себе могу сказать, что жизнь смотрела на меня исподлобья. Я могу составить длиннющий список обид на жизнь хотя бы за то, что она была мачехой моему отцу: он получил туберкулёз и угас совсем молодым; за то, что она круто обходилась с матерью, которая всю жизнь проработала медсестрой, заразилась от больных брюшным тифом и умерла; за то, что она досрочно отозвала с этого света моего брата и сестру; за то, что она заставила меня с семи лет задуматься над тем, что такое хлеб насущный и как он добывается…»