Бен Уилсон - Метрополис. Город как величайшее достижение цивилизации

Города контролируют эволюцию своих обитателей из мира животных иногда очень быстрым и даже пугающим образом. Известен факт, что березовая пяденица стала темной, реагируя на загрязнение окружающей среды во время промышленной революции. Обитающие в лондонском метро комары – совершенно новый вид, он эволюционировал в подземной среде, богатой человеческой кровью. И эволюция продолжается: комары на линии Пикадилли генетически отличаются от собратьев на линии Бейкерлоо. Эффект локального перегрева в городах позволяет черным дроздам переживать зиму на месте, а не мигрировать. Они стали другим видом, отличным от лесных черных дроздов, они вьют гнезда раньше, клюв у них короче, поскольку в городе много пищи, которую легко добывать; и они даже поют на более высокой частоте, чтобы их было слышно в городском шуме. Естественный отбор благоволит птицам с более короткими крыльями, млекопитающим меньшего размера, более жирной рыбе и более крупным насекомым, способным путешествовать дальше в поисках источников пищи. Домашние зяблики в Туксоне, штат Аризона, обзавелись более длинными и толстыми клювами, поскольку они добывают пропитание в основном из птичьих кормушек в садах. Пальцы ящериц в городах Пуэрто-Рико изменились так, чтобы цепляться за кирпичи и бетон [546] Schilthuizen; Thomas Merckx et al., ‘Body-Size Shifts in Aquatic and Terrestrial Urban Communities’, Nature 558 (7/5/2018), 113–18. .

Предполагается, что эволюция работает с ледниковой неторопливостью, за миллионы лет. Невероятная история адаптации животных к радикально изменившемуся окружению – одно из многих последствий стремительной урбанизации планетарного уровня последних десятилетий. Общее население городов выросло с миллиарда в 1960-м до более четырех миллиардов в 2020-м. Территории же, занятые городами, росли быстрее, чем население, поскольку эндемичной стала пригородная застройка низкой плотности. Города пожрали 58 тысяч квадратных километров планеты между 1970 и 2000 годами; они поглотят еще 1,2 миллиона квадратных километров к 2030-му, утроив урбанистические площади, в то время как популяция удвоится. Это означает, что каждый день к территории городов добавляется кусок больше Манхэттена. К 2030 году выяснится, что 65 % всей застроенной среды планеты было создано после 2000 года. Новый глобальный город, возникший за эти три десятилетия, если соединить его куски, покроет всю Южно-Африканскую Республику. Нам «повезло» жить в эпоху потрясения планетарного масштаба [547] Karen C. Seto, Burak Günerlap and Lucy R. Hutyra, ‘Global Forecasts of Urban Expansion to 2030 and Direct Impacts on Biodiversity and Carbon Pools’, PNAS , 109:40 (October 2012); ‘Hot Spot Cities’ http://atlas-for-the-end-of-the-world.com/hotspot_cities_main.html; B Günderalp and K. C. Seto, ‘Futures of Global Urban Expansion: uncertainties and implications for biodiversity conservation’, Environmental Research Letters 8 (2013). .

Хотя общая доля планеты, занятой городами, останется не такой высокой – около 3 %, ключевой момент в том, какие именно территории мы подвергаем урбанизации. Обычно мы строим свои жилища в тех местах, которые так нравятся растениям и животным, – богатые водой, недалеко от берега моря, в дельтах или на реках, в лесах и на травянистых равнинах. Рост городов в наше время и в ближайшем будущем сосредоточен в тридцати шести экологических зонах с максимальным биоразнообразием: например, это гвинейские леса в Западной Африке, Восточная Афромонтана [548] Эфиопия и юг Аравийского полуострова. , Западные Гаты в Индии, прибрежные районы Китая, Суматра, атлантические леса в Южной Америке. В этих районах расположено около 423 быстрорастущих городов, и из-за них под угрозой находится хабитат для 3000 видов [549] Seto et al. (2012). . Давление мегаполисов на дикую природу, их вторжение в ранее нетронутые экосистемы увеличивает вероятность передачи инфекционных болезней от животных к людям. Когда фронтир города движется далее, новые инфекции попадают в плотно заселенные метрополисы и передаются по социальным сетям в другие метрополисы, учиняя настоящее опустошение.

Мегагорода и урбанистические регионы отгрызают также большие куски от самых плодородных земель. Урбанизация по своей природе ведет к выбросу чрезмерного количества углевода из-за сведения лесов и потери вегетационной биомассы; особенно серьезен этот процесс, когда он происходит в зонах повышенного биоразнообразия и богатых сельхозугодьях. Города меняют шаблоны погоды и даже климат рядом с собой; расходящаяся во все стороны сеть дорог фрагментирует ландшафт и зоны обитания животных. Кроме того стоит помнить, что экологический отпечаток города больше самого города, который требует много электричества, пищи, воды и топлива, чтобы выживать. Территория, необходимая для существования Лондона – его экологический след, – примерно в 125 раз больше, чем сам метрополис [550] Christopher Bren d’Amour et al., ‘Future Urban Land Expansion and Implications for Global Croplands’, PNAS 114:34 (August 2017); Mathis Wackernagel et al., ‘The Ecological Footprint of Cities and Regions: comparing resource availability with resource demand’, Environment and Urbanizaion 18:1 (2006), 103–12. .

Успех вида, решившего освоить город, вещь не такая уж и частая, хотя мы помним енотов, певчих птиц и соколов. Каждый год от 100 до 600 миллионов перелетных птиц погибают, сталкиваясь с небоскребами в американских городах. Их судьба – хорошая иллюстрация экологического вреда, который наносят города. Резкий урбанистический всплеск несет ответственность за изменение климата, вымирание целых видов, он наносит непоправимый ущерб биоразнообразию. Города, где обитает около половины человечества, отвечают за 75 % выброса углерода. Грохочущие шоссе Лос-Анджелеса мешают свободному обмену генами между популяциями американской рыси и горного льва. Рысь на одной стороне автострады Вентура теперь генетически отличается от рыси на другой стороне, поскольку близкородственное скрещивание стало обычной вещью для групп животных, пойманных в ловушку города. По мере того как города будут вторгаться в богатые животными и растениями регионы, все больше видов окажутся в той же ситуации, что и рысь Лос-Анджелеса; их генетические бассейны сожмутся и обмелеют под влиянием самого агрессивного и опасного вида планеты – Homo urbanus [551] Scott R. Loss, Tom Will, Sara S. Loss and peter M. Marra, ‘Bird-Building Collisions in the United States: estimates of annual mortality and species vulnerability’, The Condor , 116:1 (February 2014), 8–23; Kyle G Horton et al., ‘Bright Lights in the Big Cities: migra-tory birds’ exposure to artificial light’, Frontiers in Ecology and the Environment , 17:4 (May 2019), 209–14; Laurel E. K. Serieys, Amanda Lea, John P. Pollinger, Seth P. D. Riley and Robert K. Wayne, ‘Disease and Freeways Drive Genetic Change in Urban Bobcat Populations’, Evolutionary Applications , 8:1 (January 2015), 75–92. .

Шоковое воздействие, которое оказала на мир затеянная нами стремительная урбанизация, лучше всего видно в изменении формы тела некоторых животных, которые пытаются угнаться за изменениями среды, приспосабливая свою генетику к новой экологической нише, возникающей на месте разрушенной.