Леонид Спивак - Когда Америки не было

Увеличение рождаемости возвели в ранг государственно значимого деяния. Установили штрафные санкции для одиноких канадских мужчин (которым запрещалось охотиться и ловить рыбу до тех пор, пока они не женятся) и поощрительные вспомоществования для молодоженов. Хозяйства, где было десять и более детей, получали пособие от короля. В результате население Новой Франции за семь лет удвоилось. А интендант Жан Талон, почувствовав, что здоровье в суровом местном климате слабеет, попросился на родину, получил за труды графский титул и должность личного королевского секретаря. Выйдя в отставку в 1692 году, он доживал свой век в одиночестве: поборник активного деторождения оказался закоренелым холостяком.

Дела матримониальные складывались не самым лучшим образом и у других героев французского королевства. Д'Артаньян и Фронтенак, как и многие дворяне их круга, постоянно испытывали нехватку средств: расходы на дружеские кутежи, расшитые камзолы и плюмажи на шляпах намного превышали их жалование. Оба пошли к алтарю в зрелом возрасте, невесты обладали солидным приданым. Мессир Д'Артаньян взял в жены баронессу Аншарлотт де Шанлеси де Сен-Круа – вдову капитана, убитого при осаде Арраса. Брачное соглашение было засвидетельствовано покровителем мушкетера кардиналом Мазарини. Граф де Фронтенак сочетался браком с Анной де ла Гранж-Трианон, которая пользовалась успехом при дворе.

Семейная жизнь стала явным провалом в биографиях двух блестящих французов. У богатых и знатных дам оказался не самый лучший характер. Мужья творили историю, жены занимались интригами. Мадам д'Артаньян уехала от мужа в родовое имение, где была отмечена сутяжничеством с многочисленными родственниками. Графиня де Фронтенак предпочла заснеженной Канаде золоченые покои Версаля.

У обоих офицеров не заладились отношения и с всесильным Жаном-Батистом Кольбером, «недремлющим оком Людовика Великого». Александр Дюма вывел портрет королевского фаворита: «Взгляд у него был строгий, даже суровый. С подчиненными он был горд, перед вельможами держался с достоинством человека добродетельного. Весьма надменный, даже тогда, когда будучи один, смотрел на себя в зеркало». Когда-то Кольбер желал получить в придачу к многочисленным привилегиям выгодную придворную должность «хранителя королевского птичника», которая в итоге досталась д'Артаньяну. Младший брат Кольбера одно время руководил королевскими мушкетерами, то есть был непосредственным начальником гасконца. Губернатор Новой Франции Луи де Фронтенак, отличавшийся независимым характером, вызывал постоянное неудовольствие королевского министра, что в итоге привело к отзыву строптивого губернатора в 1682 году, за год до смерти Кольбера.

Ситуация в Канаде после отъезда Фронтенака немедленно ухудшилась. Начались внутренние раздоры и соперничество среди квебекской верхушки, а индейцы-ирокезы, подстрекаемые англичанами, в 1689 году подняли восстание и устроили резню французов в селении Лашин, близ Монреаля. Граф Фронтенак был снова отправлен в Америку и подоспел как раз вовремя. В 1690 году сильный британский флот и ополчение из Новой Англии под командованием сэра Уильяма Фипса подошли к стенам Квебека. Фипс надежно осадил город и в своей победе не сомневался. Его парламентер прибыл в резиденцию Фронтенака с ультиматумом о капитуляции в течение часа. Надменный англичанин положил на стол часы, сказав, что время пошло. На что Фронтенак дал ответ, который вошел в историю: «Уберите часы, эмиссар. Идите к своему генералу и скажите, что за меня ответят жерла пушек и дула ружей» («Je nay point de réponse à faire a vostre général que par la bouche de mes canons et à coups de fuzil!»).

Нападение Фипса было успешно отражено, изрядно потрепанный флот Альбиона ретировался. В ответ французы под предводительством Фронтенака изгнали британцев из района Гудзонова залива и разрушили их форты вплоть до территории нынешнего штата Мэйн. Заодно были уничтожены и селения союзников англичан ирокезов.

Значительная часть сохранившейся каменной городской застройки, определившей облик старого Квебека, относится к последней четверти XVII столетия, времени правления Луи де Фронтенака. Главная причина развернувшегося масштабного градостроительства – упрочившаяся безопасность столицы Новой Франции. Окруженный каменными и земляными бастионами с многочисленными пушками, город на скале получил прозвище «Гибралтара Америки». Мощнейшая крепость, равной которой не было тогда ни в английских, ни в голландских колониях Северной Америки, обезопасила всю обширную долину реки Св. Лаврентия от ударов с моря.

В 1685 году в Квебек прибыл военный хирург Мишель Сарразен, который стал первым значительным ученым Новой Франции. Помимо исполнения своих прямых врачебных обязанностей, Сарразен приобрел известность как пытливый натуралист. Королевский ботанический сад в Париже неоднократно пополнялся находками Сарразена, а сам он стал членом-корреспондентом Французской академии наук. Одно из открытых квебекцем растений носит его имя: саррацения пурпурная. Врач и натуралист стал пионером национальной канадской индустрии – производства кленового сиропа; во многом благодаря его начинаниям на флаге сегодняшней Канады красуется кленовый лист.

В Квебеке (сами жители называют его Вилль-де-Кебек) попасть из Верхнего города (Haute-Ville) в Нижний (Basse-Ville) можно по крутой улочке с высокой лестницей с характерным названием «Сломай шею» («Escalier Casse-Cou»). Для подъема на неприступную скалу в XIX веке придумали фуникулер, нижняя станция которого располагается в историческом доме, поначалу принадлежавшем охотнику, мехо-торговцу и исследователю Луи Жолье.

Уроженец Квебека, Жолье, с благословения Фронтенака, возглавил экспедицию в неизведанные дебри Северной Америки. В 1673 году Жолье вместе с иезуитским проповедником Жаком Маркеттом первыми из европейцев достигли истоков «великой реки», которой было присвоено индейское имя Миссисипи. Жак Маркетт оставил об этом многомесячном опасном предприятии подробные записи. Путешественники проплыли вниз по Миссисипи до места впадения в нее реки Арканзас, установив, что крупнейшая водная артерия континента течет на юг, к Мексиканскому заливу.

Статуя Фронтенака на здании квебекского парламента

Граф Фронтенак поощрял дальнейшие географические исследования. При его финансовой поддержке руанец Рене-Робер Кавелье де Ла Саль (La Salle) с небольшой экспедицией доплыл до устья Миссисипи, объявив всю долину главной реки Америки владением французской короны. 9 апреля 1682 года Ла Саль торжественно нарек новые земли Луизианой («землей Луи»), в честь Людовика XIV.