Эрих Гессе - Война в немецком тылу. Оккупационные власти против советских партизан. 1941—1944

Влияние военной обстановки сказалось также на политическом положении на оккупированных восточных территориях – поколебавшаяся вера в непобедимость германской армии способствовала росту всеобщего неприятия местным населением восточной политики, осознанно проводимой немецкими властями с опорой на отдельные местные элементы. Их насильственные мероприятия по нещадной эксплуатации оккупированных земель стали наталкиваться на все возраставшее сопротивление, и вскоре находившиеся под контролем партизан районы распространились на территорию имперского комиссариата Остланд и Украину. Соответственно экономическая отдача от этих областей сократилась до минимума.

К тому же осуществлявшаяся различными немецкими органами власти практика демонстративного пренебрежительного отношения ко всему славянскому и самим славянам привела к формированию антигерманского мышления и неприятию немцев. В этом плане показательным является записка заместителя начальника Генерального штаба сухопутных войск вермахта от 3 января 1943 года, направленная в адрес имперского министерства иностранных дел, в которой прямо говорилось: «Отмечается рост волнений в войсках в связи с применяемой жестокостью при подавлении партизан. Мы сами плодим эти банды!» (NG 3415).

Катастрофическое положение дел с обеспечением продовольствием населения захваченных русских городов на свой лад тоже подтверждало тезис советской пропаганды о том, что в намерения немцев входило искоренение «неполноценных славян» голодом и прямым физическим уничтожением. На неутешительное состояние снабжения продуктами питания русского городского населения проливает свет, в частности, уже упоминавшаяся выше записка заместителя начальника Генерального штаба сухопутных войск вермахта от 3 января 1943 года. Согласно этому документу, в городах отсутствовали необходимые запасы товаров первого потребления, продовольствия и топлива. На фоне снижения готовности жителей ходить на работу и катастрофического падения производительности труда стали пышным цветом расцветать различные виды незаконной торговли и спекуляция. Культурная жизнь замерла, а школы и институты оставались закрытыми, что свидетельствовало о полном игнорировании тяги русского народа к знаниям.

Попытки же соответствующих инстанций имперского министерства оккупированных восточных территорий помочь отдельным прибалтийским и украинским студентам продолжить учебу в немецких университетах хотя и оказывались успешными, но наталкивались на постоянное вмешательство осуществлявшего расовую политику главного управления СС по вопросам расы и поселения, а также гестапо. Усилия тех же инстанций открыть школы на Украине встречали противодействие Коха, который следовал указаниям Гитлера, заявлявшего, что для него вполне достаточно, чтобы украинец умел считать до ста.

Одновременно позорные публичные казни через повешение и унизительная охота на людей травмировали чувство собственного достоинства и самолюбие русских. Поэтому повсюду наблюдались признаки духовной стагнации и исчезновения желания приступить к решительному восстановлению разрушенного войной хозяйства.

Планы же по разгрузке голодавших городов путем привлечения 500 000 человек из числа жителей восточных областей к вспомогательной службе в интересах немецкой армии наталкивались на серьезное сомнение и непонимание, каким образом не допустить нанесения ущерба войскам в результате включения в вооруженные силы полмиллиона политически обескураженных людей. При этом столь беспочвенные предположения могло изменить только высшее германское руководство.

Поэтому 18 декабря 1942 года Розенберг собрал представителей отдельных групп армий и командующих армейскими тыловыми районами на совещание по проблемам политики Германии в России. Тем самым ответственным руководителям вермахта давалась возможность открыто поговорить о ситуации и трудностях, сложившихся в зонах их ответственности. Результаты же обсуждения должны были быть представлены Гитлеру.

Основными вопросами на нем, согласно протоколу, который вел бригаденфюрер СС Циммерман, являлись вопросы общего развития положения в оккупированных восточных областях, начиная с 1941 года, позиция и настроения населения, эффективность применявшихся до той поры экономических и политических мероприятий, использование населения в вооруженных силах и на работах и общие выводы (NO 1481). По приглашению Розенберга на совещании присутствовали: от группы армий «Север» – генерал пехоты Карл фон Рок; от группы армий «Центр» – генерал пехоты Максимилиан фон Шенкендорф и начальник казначейского управления Тессмер; от группы армий «Б» – полковник Генерального штаба Гильхаузен, гауптман доктор Паульс; от группы армий «А» – подполковник Ганс Херварт фон Биттенфельд; от штаба оперативного руководства вооруженными силами – полковник Генерального штаба фон Типпельскирх; от начальника тыла вооруженных сил – подполковник Генерального штаба фон Альтенштедт; от Генерального штаба сухопутных войск вермахта – майор Генерального штаба граф Штауффенберг; от «Экономического штаба „Восток“» – генерал пехоты Отто Штапф.

Министерство же оккупированных восточных территорий представляли – сам рейхсминистр Альфред Розенберг, руководитель главного управления политики в имперском министерстве оккупированных восточных территорий Георг Лейббрандт, бригаденфюрер СС Циммерман, доктор Клейст и руководитель кавказского отдела министерства профессор Герхард фон Менде.

В ходе открытого и серьезного обсуждения выяснилось, что взгляды всех представителей действующей армии, сражавшейся на фронте, и выводы, сделанные министерством восточных оккупированных территорий по основным положениям проблем на Востоке, полностью совпадали. Все согласились, что главной причиной негативного отношения населения к немцам является угон рабочей силы в Германию. Что же касалось положения дел со снабжением местных жителей продовольствием, то по этому вопросу было установлено, что ситуация по сравнению с предыдущими годами существенно не ухудшилась, чему во многом способствовало выделение продовольственного доппайка для населения со складов вермахта в зоне ответственности группы армий «Центр».

Представитель же группы армий «Север», характеризуя сложившуюся ситуацию, довел до сведения присутствовавших то, что в зоне ответственности его группы против 27 000 крестьян заведены дела из-за невыполнения ими обязательных поставок. Причем 24 000 этих крестьян имели в своем хозяйстве только одну-единственную корову! Одновременно повсюду раздавались требования проведения аграрной реформы.