Карло Гинзбург - Судья и историк. Размышления на полях процесса Софри

Мы видели, что адвокат Пекорелла (защитник Бомпресси) в своей записке предложил простейшее решение: «Симка» Музикко никогда не сталкивалась с «ФИАТом-125», в котором сидели участники покушения. Как утверждает автор мотивировочной части приговора, экспертиза двух машин, проведенная криминалистами после покушения, позволяет исключить эту возможность. Никто, как я скажу чуть ниже, сегодня не в состоянии до конца проверить это утверждение. Однако допустим, что оно верно. Тогда остается еще одна вероятность, которая немедленно бы согласовала между собой слова и вещи: бреши в рассуждениях Марино и вмятины на обеих машинах. Тем утром Музикко столкнулся с автомобилем участников покушения, однако за рулем сидел не Марино.

е) Об уничтожении орудий преступления . Приговор гласит, что одним из доказательств столкновения «Симки» Музикко и синего «ФИАТа-125» участников покушения служат остатки синей краски, найденные криминалистами на кузове «Симки». В уже много раз упоминавшейся записке адвокат Пекорелла заметил, что, дабы он возымел доказательную силу, этот аргумент необходимо проверить с помощью сравнительного химического и спектрографического анализа краски «ФИАТа-125» и следов, обнаруженных на «Симке». Впрочем, такой сравнительный анализ, как мы читаем в мотивировочной части приговора, «более невозможен» ( Sent. , с. 262).

Причина весьма проста: машина участников покушения оказалась тем временем уничтожена. Другие не менее важные улики – одежду Калабрези, одну из попавших в него пуль – постигла, как мы уже сказали (см. выше главу XIV), та же участь. В мотивировочной части приговора приведены бюрократические сведения об этой невероятной истории:

Как установлено в результате инициированной судом проверки, автомобиль был официально вычеркнут из P. R A. (Единого государственного реестра автомобилей), поскольку за данное транспортное средство в течение пяти лет, с 1978 по 1983 г., не платился налог, и уничтожен 31.12.1983 (прошу читателя еще раз перечитать эту фразу. – К.Г. ) <���…>; как оказалось, от пули также избавились (точнее, ее выставили на аукцион из-за отсутствия свободного места. – К.Г. ) вместе с другими вещественными доказательствами, согласно постановлению председателя суда Милана от 15.02.1987…

Что же касается предметов одежды господина Калабрези, то удалось лишь установить, что они вместе с личными документами были переданы тогдашнему комиссару миланской полиции (квестору)… ( Sent. , с. 439).

В мотивировочной части приговора эти действия стыдливо названы «административными дисфункциями». Исчезновение улик заслужило вялый упрек величиной в полторы строки, за которыми следовали две машинописные страницы, где утверждалось, что с процессуальной точки зрения уничтожение означенных выше материалов доказательства малозначимо. Приведенную в защиту этого тезиса аргументацию, несомненно весьма смелую, следует привести полностью:

Итак, если в отношении административных дисфункций жалобы защиты обоснованны, то в процессуальном смысле следует заметить, что утрата указанных орудий преступления хотя и достойна порицания, но никоим образом не способна повлиять на всю совокупность материалов доказательства, собранных на следствии и во время прений.

Что касается «ФИАТа-125», то у нас имеются результаты проверок, сделанных криминалистами в прошлом, в отношении пули также были проведены две экспертизы и был установлен, как мы видели, тип пули, тип гильзы и его происхождение, а также тип оружия, из которого была выпущена пуля; была произведена морфологическая и пространственная проверка; были измерены ширина и ход нарезов в каналах ствола оружия, установлено качество наличной сурьмы методом нейтронной активации с уже известными целями.

Конечно, экспертизы можно повторить, акты можно восстановить, если от этого будет польза, значимая с процессуальной точки зрения.

В связи с отсутствием эмпирической проверки дефлектора, на которое жаловалась защита, например, Марино показал на прениях, еще до того, как оказалось установлено, что «ФИАТ-125» был уничтожен, что он не сломал, но „оторвал“ дефлектор, поставив его затем обратно, и что в подобных случаях крепление в том месте, в которое вставляется отвертка, иногда немного сломано, а иногда на нем остается небольшой след, и на самом деле (так! – К.Г. ) из документации, составленной криминалистами, не следует, что произошла какая-либо попытка сломать дефлектор.

Итак, нельзя исключить, что восемнадцать лет спустя небольшой след или неисправность крепления оставались бы еще заметны, хотя их наличие не было установлено еще при первом осмотре; спектрографический анализ краски, вероятно, мог бы также снабдить нас новыми сведениями.

Суть в том, что доказательство (доказанный результат), раз установленное и сочтенное подходящим для обоснования свершения того или иного факта или виновности того или иного подсудимого, всегда имеет одинаковую силу, базируется ли оно на одном или нескольких вещественных доказательствах, на вещественном доказательстве материального, документального, критического или репрезентативного характера.

Если мы сочли, что какой-либо факт имел место на основе документа или свидетельских показаний, полученное доказательство не исчезнет только потому, что у нас не было возможности изучить другой документ или опросить другого свидетеля.

Можно защищать точку зрения, согласно которой этого документа или этого свидетельства недостаточно, чтобы говорить о существовании определенного факта, однако если первый сочтен подлинным, а второе – заслуживающим доверия и если доказательство получено, то оно будет иметь такую же доказательную силу, что и доказательные аргументы, основанные на большем числе документов или на показаниях большего числа свидетелей.

Изменится лишь способ оценки доказательств: если источник один, то метод будет более строгим и надлежит рассмотреть все аспекты без исключения; если источников много, то задача судьи окажется более простой.

Следовательно, в рассматриваемом нами случае то, что Марино угнал автомобиль, что эта машина столкнулась с машиной Музикко и что он [Марино] в конечном счете участвовал в убийстве Калабрези, – точно, поскольку его заявления подтверждаются многочисленными и несомненными доказательствами, что, по нашему мнению, мы показали на предыдущих страницах, к которым и отсылаем ( Sent. , с. 440–442).

Аргументация строится на трех пунктах, которые следует обсуждать по отдельности:

а ) улики вполне можно было уничтожить, поскольку они оказались подвергнуты тщательной экспертизе;

б ) возможный повторный анализ мог принести определенные результаты;