Анатолий Терещенко - Хрущев. Охота на силовиков

Хрущев, вероятно, о заговоре не знал, но странную возню среди «боевых» соратников приметил. Со слов Олега Логинова, уральского криминалиста и журналиста, еще будучи в Пицунде его предупредил сын Сергей, которому незаслуженно, как считали тогда многие чиновники, присвоил звание Героя Социалистического Труда и лауреата Ленинской премии. Хрущев мог предотвратить свою отставку. Но его убаюкивал находившийся с ним Микоян, которого считают «серым кардиналом» в операции по отстранению Хрущева от власти. Именно Анастас Микоян спрятал в комод под стопку белья, показания бывшего чекиста Василия Галюкова, который пытался предупредить Хрущева о заговоре через его сына Сергея.

Непотопляемый Микоян слыл профессионалом в политических играх. Некогда он помогал Сталину избавиться от «оппортунистов» — Каменева, Зиновьева и Бухарина. Потом оказал услугу Хрущеву — помог избавиться от антипартийной группы «маленковцев», а затем помог Брежневу сокрушить Хрущева. Благодаря «политическому обонянию» до 80 лет он оставался членом ЦК КПСС и членом Президиума Верховного Совета СССР, получив за верную службу вершителям человеческих судеб 6 орденов Ленина.

Кстати, после своей отставки Хрущев никогда больше не встречался с Микояном, который часто находился в центре самых громких интриг и заговоров и всегда оказывался на стороне победителей. Заговорщики во главе с Брежневым, боявшиеся за утрату своих постов, привлекли для черной работы органы КГБ во главе с его руководителем Семичастным. Именно он 13 октября 1964 года встретил в аэропорту вернувшихся из Пицунды Хрущева и Микояна и доставил их на заседание Президиума ЦК. Семичастный предупредил начальника личной охраны Хрущева, чтобы он ни во что не вмешивался, так как это партийные дела. А партия и для чекистов, ее боевого отряда, была рулевым.

«Тут что-то не то … », — признался сам себе вчерашний всесильный хозяин Кремля, глядя на мрачные физиономии сотоварищей. Заседание началось без проволочек. Каждый выступающий говорил об ошибках Хрущева, о самодурстве и волюнтаризме, с предложением отстранения его от руководства. Поначалу жертва критики пытался возмущаться и язвить, потом, видя, что дела принимают опасный оборот, обронил реплику:

— Не понимаю, ведь все мы здесь друзья.

— У вас здесь нет друзей! — резко осадил его председатель Совета Министров РСФСР Геннадий Воронов.

Выслушав всех выступающих на заседании, Никита Сергеевич сник. Он понял, что это конец. В завершающем выступлении он даже покаялся: «Я многого не помню, о чем здесь говорили, но главная моя ошибка состоит в том, что я проявил слабость и не замечал порочных явлений … Я уже стар и устал … Главное я сделал».

Думается, он боялся, что его расстреляют.

Так же скажет и Горбачев, после своего позорного ухода с поста президента СССР: «Я свое задуманное сделал … » — уничтожил социалистический строй, а с ним вместе с Ельциным и Советский Союз.

Наверное, главным он считал не повышение благосостояния своих граждан, а войну с покойником Сталиным, перед которым пресмыкался, как говорили отдельные его недоброжелатели, чуть было не до «вылизывания сапог».

На Пленуме ЦК, открывшемся вступительной речью Брежнева 14 октября, а затем большим докладом Суслова, критиковавшего деятельность Хрущева, участники высказались за отставку первого секретаря ЦК и проголосовали, как повелось в России, единогласно. Особняк Хрущева на Ленинских горах органы КГБ взяли в оцепление, а СМИ под контроль, учитывая опыт провального заговора 1957 года. Так что отставка Хрущева прошла как по маслу. В качестве отступного ему предложили пенсию в 500 рублей, дачу, квартиру и персональную машину.

Говорят, Никита Сергеевич сказал на прощанье бывшим своим коллегам о том, что сместить его без крови и есть главное, чего он добился в жизни. И это правда, но он забыл о своих жертвах в ходе репрессий в Москве и на Украине …

Скоро Брежнев убрал с дороги «железного Шурика» — Шелепина, а затем отстранил и Семичастного. Наверное, у Брежнева шевельнулась в голове мысль: предавший раз старого хозяина может так же поступить и с новым. Этого Леонид Ильич тоже боялся.

18 мая 1967 года Брежнев на заседании Политбюро ЦК КПСС инициировал вопрос о снятии Семичастного с должности Председателя КГБ при СМ СССР. Официально в прессе было объявлено: «в связи с переходом на другую работу — первым заместителем Председателя Совета Министров УССР». Поводы всегда найдутся. А вот на заседании Политбюро Брежнев назвал иную причину:

— Много недостатков в работе КГБ. Плохо поставлена разведка и агентурная работа.

Семичастный вздыбился, пытаясь защищаться:

— Позвольте, но ведь меня по этим вопросам никто не проверял. Со мной до этого дня никто не разговаривал. Почему это решается так скоропалительно?

— А случай с Аллилуевой? Как она смогла уехать в Индию, а оттуда улететь в США? — сердито задал два вопроса Леонид Брежнев.

— Но ее поездка не санкционировалась органами КГБ. Здесь были другие санкции! — пытался логично оправдаться глава спецслужбы. Дело в том, что санкции на отъезд дочери Сталина Светланы дали сами партийные функционеры во главе с Брежневым.

В начале ноября 1966 года генсек ЦК КПСС Леонид Брежнев получил от Светланы Аллилуевой письмо:

«Уважаемый Леонид Ильич!

31 октября после продолжительной болезни скончался мой муж, член компартии Индии Браджеш Сингх. Прошу Вас помочь мне выполнить мой последний долг перед ним — я должна отвезти прах покойного к его родным в Индию. Таковы национальные традиции … Поездка займет 7–10 дней, не более. Мне нужно также проехать в местечко Калаканк на Ганге, где живет брат мужа и где прах будет брошен в реку …

Я заверяю Вас, что ничего предосудительного с политической точки зрения не случится … »

Решением Политбюро от 4 ноября 1966 года Аллилуевой разрешили семидневный выезд в Индию. Правда, с оговорками:

«Поручить тов. Семичастному выделить двух работников для поездки с ней в Индию. Тов. Бенедиктову (посол СССР в Индии — Прим. авт .) оказать помощь во время пребывания их в Индии.

Но не углядели — Светлана оказалась в американском посольстве, а затем и в США …

А на заседании председательствующий прочитал постановление, которое было принято единогласно. Семичастный отправился в Киев, а Председателем КГБ стал Ю. В. Андропов, с которым Л. И. Брежнев считал, что сработается. И он не ошибся. Андропов руководил органами госбезопасности пятнадцать лет — с 18 мая 1967 года по 26 мая 1982 года. Это были годы расцвета разведки и контрразведки — мощной спецслужбы Советского Союза, удары которой ощутили на себе США и другие страны блока НАТО.