Николас Старгардт - Мобилизованная нация. Германия 1939–1945

После дня суматохи и необъяснимых задержек 17 августа Эрнст Гукинг двинулся в путь за рулем одного из грузовиков, перевозивших полевой госпиталь № 1089 из состава 19-й армии. В Авиньоне мост оказался очень сильно поврежден. Тогда, в целях снижения массы, водителю пришлось оставить половину груза, а потом вернуться и повторить путешествие к Оранжу. Слухи о высадках парашютистов звучали все чаще, а угроза атак с воздуха присутствовала постоянно. 18 августа Гукинг очутился под бомбежкой ровно посреди длинного моста, сидел в кабине и смотрел на падавшие в воду бомбы. По дороге на Валанс колонна моторной техники с немецкими ранеными вынужденно остановилась для отражения нападения «террористов», как Эрнст в дневнике обычно называл французских партизан в период Второй мировой войны. Даже теперь, когда под натиском подавляющего численного превосходства американских войск немцы опрометью бежали по враждебной территории, кишевшей бойцами французского Сопротивления, обычная уверенность не покидала Гукинга. Повидав первых американских военнопленных и узнав, что они атаковали из Гренобля с целью отрезать немцам пути отступления на Роне, Гукинг так и лучился оптимизмом: «Они только и могут простреливать долину артиллерией, – писал он. – Их пехота слишком труслива для открытого боя» [936] Kleindienst (ed.). Sei tausendmal gegrüßt: фрагменты из дневника Гукинга, 15–24 Aug. 1944. .

На севере немецкая 7-я армия очутилась в пока не совсем закрытом котле вокруг Фалеза. Окруженные с трех сторон, имея лишь узкий коридор между Фалезом и Аржантаном как лазейку для бегства в восточном направлении, лучшие немецкие войска на западе находились под угрозой полного окружения. Заменив Клюге Вальтером Моделем – «пожарным фюрера», едва успевшим закончить подготовку новых оборонительных рубежей по Висле на востоке, Гитлер в конце концов дал разрешение на отступление. Ни много ни мало половина оставшихся немецких войск, от 40 000 до 50 000 человек, смогли вырваться через брешь прежде, чем британцы и канадцы закрыли ее, но при бегстве бросили почти всю бронетехнику и тяжелое снаряжение. Потери немецких солдат убитыми составили от 10 000 до 15 000 человек Сражение стало первой подобной битвой на окружение, развернутой западными союзниками на Европейском континенте, и творившаяся резня поражала их самих. Походив по полю боя, главнокомандующий союзническими экспедиционными войсками генерал Дуайт Д. Эйзенхауэр почти вторил впечатлениям Василия Гроссмана после Бобруйска: «Бывало, что на протяжении сотен ярдов кряду приходись идти по мертвецам и разлагающимся трупам». Четверо суток спустя, 25 августа, освободителей встречал Париж [937] Eisenhower, Crusade in Europe , 279; Weinberg, A World at Arms , 694–695. .

На юге американцы тоже пытались отрезать отступавших на восток немцев. Для прикрытия отхода 1-й и 19-й армий от Монтелимара группа армий Бласковица располагала всего одним танковым соединением – 11-й танковой дивизией. Большинство немецких войск успели прорваться, пока танкисты и мотопехота дрались за дороги, не позволяя противнику их перерезать. 27 августа застало Эрнста Гукинга в Лионе, где ему удалось развезти раненых по полевым госпиталям, избежать стычек с «террористами» на улицах и набрать себе впрок запчастей для двигателя с разбомбленного госпитального автобуса. «Этим свиньям плевать на Красный Крест», – сетовал он, хотя записи в его же дневнике свидетельствуют как раз об исключительности таких атак. Каждый день на протяжении отступления в небе появлялись истребители-бомбардировщики, но в большинстве случаев они только проносились над головами. Гукингу удалось еще как-то выкроить время и отправить посылку с табаком и два письма домой: первое старым испытанным способом – через уезжавших домой на побывку сослуживцев, а второе – обычной полевой почтой, которая по-прежнему исправно функционировала, по меньшей мере в более-менее крупных городах на пути отступления [938] Kleindienst (ed.). Sei tausendmal gegrü ß t: фрагменты из дневника Эрнста Гукинга, 26 Aug. – 2 Sept. 1944. .

3 сентября Эрнст Гукинг при свете луны пересек Рону, проезжая через городок Доль, «кишащий террористами». Дальше путь лежал через Безансон, Везуль, Шампань и Эпиналь. В Ремирмоне не выдержал подшипник ступицы переднего колеса машины Гукинга, и ему пришлось устранять поломку при помощи подручных средств. 10 сентября соединились армии Патча и Паттона, но 11-я танковая дивизия продолжала прикрывать немецкое отступление. 13 сентября маленькая колонна с грузовиком Гукинга достигла перевала на западе Вогезов, где пролегала франко-германская граница и где их приветствовали мальчишки из гитлерюгенда. Гукинг с товарищами помахали им в ответ. «Ну, вот мы и на немецкой земле, – нацарапал он в дневнике в тот же день. – Отвратительное чувство». Измотанные и подавленные из-за отступления, но довольные, что вырвались, солдаты ложились спать прямо в машинах. Невзирая на все попытки союзников, группа армий Бласковица в последнюю минуту сумела избежать окружения [939] Ibid., фрагменты из дневника Эрнста Гукинга, 13 Sept. 1944. .

На севере группа армий «Б» тоже отошла – последние ее части и соединения переправились через Сену в конце августа. Однако теперь немцы, подобно французам и британцам в июне 1940 г., не смогли воспользоваться Сеной в качестве рубежа обороны; 3 сентября они оставили Брюссель, а на следующий день – ключевой порт Антверпен. Вермахт откатывался в направлении германской границы, и немецкое Верховное главнокомандование распорядилось о спешном вводе в боевой строй старых бельгийских укреплений по каналу Альберта между Антверпеном и Ахеном и собственно немецкого Западного вала – от Ахена далее на юг, к Триру и Саарбрюккену. Вместо героической обороны «крепости Европа» от Ла-Манша до Черного моря германские армии отступили за линию фронта на момент установления перемирия 11 ноября 1918 г. – Гент – Монс – Седан [940] Schumann et al., Deutschland im Zweiten Weltkrieg , 6, 105–112. .

С приближением союзнических армий со стороны Антверпена население западных приграничных территорий Германии охватила паника. Внезапно вся граница от Ахена до Трира превратилась в линию фронта. В начале сентября еженедельные рапорты о состоянии общественного мнения, поступавшие в Министерство пропаганды, сигнализировали о небывалом падении настроения у немецкого населения. Стремительно нарастало негативное отношение – «скрытая критика» руководства и пораженческие высказывания. И в самом деле, боевой дух обрушился настолько, что Геббельс скрыл новости о первой атаке Лондона ракетами V‐2, не рискуя втуне потратить столь ценный в пропагандистском плане материал. В то же время в рапортах для Министерства пропаганды по-прежнему звучала уверенность в неготовности населения «выбросить белый флаг» и пойти на порабощение; но народ хотел знать, смогут ли его защитить. Коль скоро куда более мощный Атлантический вал не остановил вторжение союзников в июне, чего ради, спрашивали они теперь, пытаться сдержать противника на Западном валу? Для многих главным становился вопрос, кто – британцы с американцами или Советы – первым вторгнется в рейх [941] Kershaw, The End, 61–62 and 72–73: BA, R 55/601, 104, Еженедельные отчеты пропагандистов: 4 Sept. 1944. .