Марк Рабинович - Чудотворцы

– Хорошо – начал молчавший до сих пор Иуда – Менелаю мы Ковчег не отдадим. А нам? Нам ты доверяешь? С ним мы могли бы не только освободить Иудею, но и завоевать весь мир. Ты доверил бы Ковчег мне?

И снова все смотрели на Симона. Что он ответит? Ждал порывистый и нетерпеливый Элеазар-Аваран, ждал властный Йонатан-Апфус, ждал порою яростный, а теперь неестественно спокойный Иуда-Маккаба, ждал тихий Йоханан-Гаддис. Ждал и Публий.

– Я не доверил бы его и самому себе – тихо сказал Симон – Но тебе я доверяю. Ты его возьмешь?

Теперь все смотрели на Иуду. О чем он думал? Об армиях, которые он мог бы сокрушить бледно-оранжевыми молниями? О стенах Аскалона и Птолемаиды, проседающих, расплавленных, неистовым огнем? Об иудейском флоте, штурмующем стены Александрии, Афин, Помпеии? Или же, он думал совсем о другом? Иуда улыбнулся и сказал:

– Мне не надо завоевывать этот несчастный мир. Он и так принадлежит мне… Я не возьму!

Симон обвел глазами братьев:

– Может быть кто-нибудь из вас хочет…?

Элеазар отвел глаза и отрицательно покачал головой, Йоханан спокойно улыбнулся, а властный Йонатан тихо сказал: "Нет". Тогда Симон повернулся к Публию:

– А ты?

Теперь все маккавеи смотрели на него. И, твердо смотря в глаза Симону, Публий ответил:

– Я, пожалуй, предпочту строить баллисты.

Йонатан с сомнением проворчал:

– Ты ему веришь, Тасси?

– Нет, конечно – сказал Симон – Но ты не беспокойся: мы его утопим в море на обратном пути.

Глядя на испуганное лицо Публия, маккавеи дружно захохотали, и это разрядило мрачную обстановку. На обратном пути к Мицпе, он слышал, как Элеазар спросил у Иуды:

– Интересно, почему отец показал это место именно ему?

– Потому что он – Тасси – был ответ.

В последующие месяцы Публий строил боевые машины. Он и приданные ему плотники и кузнецы успели собрать и испытать четыре многострельных скорпиона и три баллисты, стреляющих камнями или свинцовыми шариками. Все машины были колесные и с упряжью, так что их могли тащить мулы. На баллистах Публий сконструировал рычаг упора, позволяющий стрелять либо по настильной, либо более крутой траектории. Вместе со своим новым помощником, Ниттаем, они долго пристреливали баллисты на местности, пока не научились более-менее точно попадать в деревянные щиты, с учетом веса камней в ложке баллисты. Публий работал с утра и до ночи, разодрал в кровь руки, и нередко даже вслух называл это "рабским трудом". Но в глубине души он чувствовал, что люди отказавшиеся от могущества Ковчега заслуживают хотя бы такого оружия. Они с трудом успели подготовить свои машины, как оказалось, что враг уже у ворот Ершалаима. Лисий, сам возглавивший огромное войско, разбил свой лагерь около Бейт-Цура, в полудневном переходе от города. Заблокировать его армию Иуда не мог, и сирийцы без труда наладили сообщение с гарнизоном Хакры, где порой слышны были радостные вопли, долетавшие в тихую погоду до Мицпе.

Однажды Публия пригласили на совещание в шатер Иуды, разбитый им на полпути от Мицпе к Хакре. Войдя, он невольно взглянул на притолоку, но розового бутона там не обнаружил: иудеи не были знакомы с римским обычаем проводить секретные совещания "под розой". Карта была разложена на земляном полу и вокруг лежали три небольших ковра, а не походные скамьи, но во всем остальном обстановка была настолько похоже на совет стратигов в Йокнеам, что Публий невольно усмехнулся.

– Что смеешься, инженер? – недовольно проворчал Йонатан – Нам сейчас не до смеха. Макабба, сколько их на этот раз?

– Лазутчики сообщают о шести десятках пеших хилиархий и еще пять тысяч конных.

При слове "лазутчики" Публий вспомнил Агенора. Последние месяцы его не было видно ни в Мицпе, ни в лагере.

– Наверное немного привирают – продолжил Иуда – Но нам от этого не намного легче. Три из этих хиллиархий набраны в Самарии и наполовину состоят из предателей. Посмотрим, как они будут биться.

– А у нас?

– Я собрал семь тысяч отчаянных бойцов, и еще тысячи три подойдут завтра же из Израиля и Идумеи. На этих тоже можно положиться. Конных у нас лишь три сотни легко вооруженных. Эти годятся только для разведки и связи. И, вот еще что. На этот раз нам не удастся заманить их в ловушку. Этот Лисий, несомненно, умен и наши горы его тоже кое-чему научили. Поэтому завтра нам придется биться в ровном поле.

– Где ты видел ровное поле около Бейт-Цура? Там же сплошные холмы.

– И на них уже стоят посты эллинов.

– Что же ты решил?

– У нас есть преимущество – нас меньше. Поэтому они будут атаковать. а мы защищаться. Надо это использовать, но как именно – пока не знаю. Буду решать завтра. Вы мне верите?

– Несомненно, Иуда – впервые с начала совещания Симон заговорил.

– Теперь ты, инженер – Йонатан повернулся к Публию – Смогут ли твои машины остановить фалангу?

– Ну, если не остановить, то хотя бы задержать – почти заискивающе взмолился Иуда – Нам нужна брешь в фаланге.

Публий задумался, представил себе стену щитов, летящие кучно шарики и камни, и ответил:

– Опытную фалангу мы не остановим. Но брешь сделать сможем. Если у них щиты бронзовые, то с двух десятков шагов сделаем, а если кожаные – то и с сорока.

– И еще кое-что – добавил Иуда – Мы не умеем биться в строю, у нас нет фаланги, да и нас просто мало для этого, поэтому на нас могут послать гетайров, и их наскока мы можем не выдержать. Ты сможешь использовать свои машины против конницы?

Публий задумался.

– Хорошо ли у них подкованы кони? – спросил он.

– Вообще не подкованы – ответил Симон, заметно оживившись – Здесь тебе не Италия с ее мощеными дорогами.

– Тогда мне понадобятся гвозди.

– Сколько?

– Сколько найдется, чем больше – тем лучше. А еще – двадцать локтей сосновых досок… Пожалуй, даже двадцать пять. И еще – троих плотников и кузнеца в помощь.

– Что ты задумал?

– Сделаем ежей!

– Ежей?

– Отстань, Апфус – проворчал Симон – Он знает, что делать. Кто тут, по твоему инженер?

– А я-то думал, что он твой раб – проворчал Йонатан и добавил примирительно – Доски я добуду к утру, даже не сосновые, а кедровые.

– Надо сейчас, а не к утру – нахально заявил Публий – Мы будем всю ночь работать. И кедровые не годятся – слишком твердая древесина. Только сосна.

Братья переглянулись.

– Ну что ж – задумчиво сказал Йонатан – Тогда, пожалуй, мы договорились.

– Ты можешь идти, инженер – сказал Иуда – Сделай все, что надо и подготовь своих людей к выходу на рассвете. Они справятся без тебя?

Итак, подумал Публий, меня отставляют в сторону. Это будет их, иудейская битва, а ты, самнит и раб, им не нужен. Какое славное решение и, главное, как тебе подходит! Созданные тобой машины будут убивать, а твои руки останутся чисты.