Игорь Адов - Младший сержант Алексей Крайнов

– Сколько человек на штурм пойдёт? – спросил Алексей.

– Всего не знаю. С нашей роты двадцать семь. Со мной двадцать восемь будет, – думая о чём-то своем, не отрывая взгляда от места предстоящего боя, машинально отвечал Володька. – Ты это, Лёх, сколько у тебя человек?

– Со мной пятеро.

– А пулемётов?

– Три Дягтеря и один трофейный МГ! – гордо похвалился огневой мощью своего маленького подразделения Лёшка.

– Четыре – это хорошо! – Вовка, прищурившись, поглядел в глаза Алексею. – Слушай меня: когда побежим в атаку, ты со своими пацанами на балку не беги. Забирай левее, обойди немцев метров за сто крюком и выйди к ним с тыла.

Идея товарища Лёхе не понравилась категорически.

– Это, если у вас до немцев дойти опять не получится, вы свернёте вправо, спуститесь к болотине и уйдёте в лес за остальным батальоном. А мы с ребятами от леса будем балкой с фашистами отрезаны. И как нам тогда?! – возмутился непродуманным решением друга Алексей. – Нет, Вовка, не пойдёт так!

– Младший сержант Крайнов! – зло ощерившись, рявкнул в ответ Цепеленко.

Лёшка непроизвольно вытянулся по уставному.

– Это приказ, красноармеец! Или мы уже забыли о воинской дисциплине? Напомнить?!

– Никак нет! – по уставному же, зло глядя в глаза Володьке, ответил Алексей. – Разрешите внести предложение?

– Разрешаю, – сбавляя тон, ответил командир.

– Моей группе, чтобы успеть занять выгодные позиции к началу штурма и не покрошили чтобы, и вас, и нас раньше времени, необходимо выдвинуться заблаговременно. Скрытно, минут за тридцать примерно! – на одном дыхании отрапортовал Лёха.

– Согласен, – задумчиво протянул старший сержант.

– Зато на пулемёты бежать не придётся, если всё получится! – нашёл выгоду в изначально не понравившейся команде старшего по званию товарища Алексей.

– Не придётся. Если ты все правильно сделаешь, не дашь подкреплению по дну балки подойти, – развил Лёхину мысль старший по званию товарищ.

– Мимо нас не пройдут. Нет там другого пути, – отвечал Лёшка, чувствуя, как азарт постепенно вытесняет страх перед атакой.

Подошёл замполит. Цепеленко, кивнув в сторону Крайнова, изложил план атаки и действия Лёхиной группы. Для отвлечения внимания противника от команды Алексея решили использовать ещё один трофейный МГ да последний оставшийся «Максим», а, расстреляв боезапас, пулемёты изломать и бросить. Не тащить же с собой такую тяжесть.

Аккуратно, дождавшись очередного облака, на время закрывшего тонкий серебристый серп луны, Лёшка, сняв каску, заглянул в темноту балки. Его маленькая группа, слившись с травой, затаилась позади – за дорогой. К оврагу с ним пришли три бойца. Четвёртый, Генка, остался приглядывать за немецким дозором, лежавшим под выгоревшим танком. Два вооружённых пулемётом фашиста, увлечённые наблюдением за стрельбой с батальонных позиций, скрытное передвижение группы красноармейцев у себя под носом откровенно проворонили. Там-то Гена и остался, в пяти метрах позади невнимательных «камрадов». Приготовил гранату РГД и, направив на спины противника свой пулемёт, замер в ожидании.

Оставшаяся группа, дугой обойдя вражескую засаду, параллельно широкой тропе, проторённой ползающими к вынесенной в поле огневой точке фашистами, добралась до дороги. Замерли. Перебравшись через пыльные колеи, Лёха подполз к краю балки.

Через пару секунд глаза, ослеплённые светом месяца, смогли, наконец, разглядеть открывшуюся перед взором младшего сержанта Крайнова картину: поросшие когда-то травой пологие склоны старого оврага были изрядно подправлены трудолюбивыми немецкими солдатами. По периметру балки тянулись тропинки с вырезанными в земле ступеньками. Само дно было выровнено и расширено, с множеством нор, выдолбленных в стенах. Миномёты Лёха не рассмотрел, но по штабелям пустых ящиков, в ста метрах левее от себя, понял – за ними. Пехота спала в норах, пехота спала на земле, пехота спала вокруг непонятно каким образом здесь оказавшейся танкетки с двумя пулемётами на башне. Для неё даже сделали земляную подсыпку, задрав вверх передок боевой машинки – видимо, угол подъёма пулемётов не позволял вести огонь по склонам балки в случае её обороны.

Увиденное озадачило: получалось, что прорвавшихся красноармейцев ожидал ощетинившийся пулемётным огнём маленький, пуленепробиваемый монстр и сотни три немецких пехотинцев. Это не считая трёх пулемётных расчётов, вповалку спавших у превратившегося в площадку для стрельбы стоя среза балки, выходящего на позиции батальона. Там же не спали и несколько наблюдателей, пристально вглядывающихся в сторону затихшей уже советской обороны и регулярно подсвечивая пространство перед собой осветительными ракетами. Та ещё задачка: едва ли сотней красноармейцев атаковать засевшего в оборону, втрое превосходящего противника. Полное безумие!

Спрятался, махнул своим. Подползли. Приготовили гранаты. Распределили цели: после броска гранат один бьёт в сторону миномётов, двое секут немцев на дне из трофейного МГ, сам же Алексей пытается уничтожить расчёты вражеских пулемётов, представляющих наибольшую опасность для атакующих товарищей. Отходить решили после расстрела боекомплекта, вдоль балки, бегом. Оставалось только ждать начала штурма батальона.

Минут через десять лежания Лёху встревожил лёгкий шум на дне оврага. Снова сняв каску, медленно выглянул. Немцы проснулись и, выстроившись в длинные шеренги, надевали ранцы, подгоняли снаряжение.

– Решили сами атаковать, перед рассветом, чтобы солнце ещё не мешало, но уже видно чтобы было, – растолковал бойцам результаты наблюдения за противником Алексей. – Надо первыми начинать, а то поздно будет.

Увидев сомнение и робость на лицах подчинённых, и пока не струсили окончательно, громко, чтобы слышал противник внизу, приказал:

– Гранаты к бою!

Ручная граната Дьяконова может быть как наступательной, так и оборонительной. При обороне разлёт осколков происходит гораздо дальше, что достигается надеванием на корпус специальной рубашки, но ребята готовились наступать, а потому железные, с насечками, гранатные рубашки остались в окопах, но и так – получилось неплохо. Сработав в воздухе, воспламеняя запалы, оглушительно щёлкнули четыре детонатора. Мгновенно сзади – длинная пулемётная очередь: у Генки нервы не железные! Одновременно из балки в несколько глоток немецкое:

– Гранаден!

Разрывы, эти крики, оборвавшие и заглушившие щёлкнувшие в полёте запалы новых, несущих смерть гранат…

Наступило время пулемётов. Лёшкины цели находились наверху, а потому высовываться над краем балки у него необходимости не было. Дегтярёв уже был наведён на испуганно вскочивших от гранатных разрывов за спиной фашистских пулемётчиков. И снова – первая же очередь ослепила напрочь! Дальше коротко лупил уже больше наугад, сквозь яркие вспышки угадывая лишь срез балки с мельтешащими на его фоне тенями вражеских солдат. Рядом с огромным огненным факелом из ствола фыркал скорострельный немец, поливая свинцом распластавшихся на земле врагов. Целиться было необязательно – уж больно густо тел было внизу.