Сергей Войтиков - За фасадом сталинской конституции. Советский парламент от Калинина до Громыко

На «российском» уровне наблюдался очередной всплеск борьбы за «социалистическую законность», связанный с деятельностью Н. В. Крыленко. Николай Васильевич пришел на работу в органы юстиции после того, как он демонстративно направил В. И. Ленину заявление об отставке с поста Верховного главнокомандующего после создания Высшего военного совета и последовавшего за этим назначения Л. Д. Троцкого высшим военным руководителем. На новом месте Н. В. Крыленко развил бурную деятельность по охране «социалистической законности» от произвола ВЧК и местных ЧК, сыграл видную роль в так называемой Дискуссии в ВЧК конца 1918 г. – начала 1919 г., целью которой была постановка карательно-репрессивного аппарата под жесткий контроль [458]. В 1920-е гг. и начале 1930-х гг. курс Крыленко всецело поддерживало Бюро Коммунистической фракции Президиума ВЦИК, в которое он входил кандидатом.

20 июля 1936 г., заслушав поставленный Верховным судом РСФСР вопрос «О ненормальных условиях работы судебных органов АССР, вытекающих из совмещения одним лицом должностей наркома юстиции и прокурора АССР, в ряде АССР», Партгруппа Президиума ВЦИК согласилась с предложением НКЮ и Верховного суда РСФСР о недопустимости совмещения должностей наркома юстиции и прокурора АССР и предложило Н. В. Крыленко «…дать на места соответствующую директиву» [459].

Чуточку позднее, при участии разработчиков из аппарата ЦК ВКП(б), был составлен текст и российского «Основного закона». Характер принятых коммунистическим руководством ВЦИК решений по вопросу о Конституции РСФСР убеждает в том, что главной инстанцией в решении вопроса о республиканской конституции являлся большевистский Центральный комитет. 1 августа 1936 г. по внесенному А. С. Киселевым порядку дня XVII съезда Советов РСФСР вначале было принято решение: «принять и оформить в советском порядке», а потом А. С. Киселев внес в машинописный текст следующее карандашное исправление: « послать на утверждение ЦК, а потом принять и оформить в советском порядке» [460]. 29 августа в 12 час. дня в зале заседаний ЦИК СССР началось заседание Партгруппы Президиума ВЦИК, явка на которое была для членов группы «обязательна» [461]. Первоначально в повестке дня стоял один вопрос: «Рассмотрение проекта Конституции РСФСР» [462], однако затем повестку расширили – и не только за счет конституционных вопросов. Что характерно, «от ЦК ВКП(б)» присутствовал А. И. Стецкий, который, видимо, и отвечал в партаппарате за соответствие российского Основного закона союзному. Вопрос «Об утверждении проекта Конституции РСФСР» был, разумеется, заслушан первым пунктом повестки дня. Постановили: «Проект Конституции РСФСР, выработанный Конституционной комиссией Президиума ВЦИК [463], – принять. Проект направить в ЦК ВКП(б) от имени Партгруппы Президиума ВЦИК и Конституционной комиссии» [464].

При этом, правда, одно важное решение, без которого конституционная реформа на уровне РСФСР не могла состояться, было принято на том же заседании без оглядки (пока) на ЦК ВКП(б). По докладу председателя ВЦИК М. И. Калинина и председателя СНК РСФСР Д. Е. Сулимова было решено организовать Комиссию по разработке закона о выборах в составе: А. С. Киселева (председатель), Т. Р. Рыскулова [465], Н. Ф. Новикова, Н. Н. Нурмакова, Е. Б. Пашуканиса (выведен из состава комиссии в январе 1937 г.), Н. В. Крыленко и А. В. Артюхиной; «Настоящее постановление оформить в советском порядке» [466].

В ходе обсуждения проекта Конституции было сделано свыше 40 тыс. поправок, подавляющее большинство которых не нашло отражения в итоговом документе. Среди прочих вносились следующие предложения: а) предоставить право выдвижения кандидатур на выборах в Советы не только общественным организациям, но и отдельным гражданам; б) предоставить Верховному суду СССР и верховным судам республик права конституционного надзора за соблюдением законности; в) оговорить в Конституции условия выхода республик из состава СССР и др.467

1 сентября 1936 г. Политбюро ЦК РКП(б) постановило: «1. Созвать 17-й Чрезвычайный всероссийский съезд Советов 29/XI—1936 в г. Москве. 2. Порядок дня: Утверждение Конституции СССР» [468].

Естественно, сперва решение было принято на всесоюзном уровне, а уж потом проведено в союзных республиках, в том числе в Российской.

25 ноября 1936 г. И. В. Сталин сделал доклад «О проекте Конституции Союза ССР» на 8-м Чрезвычайном всесоюзном съезде Советов, который, собственно, и утвердил текст новой Конституции. Хозяин поведал об основных особенностях главного советского документа: «Составляя проект новой Конституции, Конституционная Комиссия исходила из того, что конституция не должна быть смешиваема с программой. Это значит, что между программой и конституцией имеется существенная разница. В то время как программа говорит о том, чего еще нет и что должно быть еще добыто и завоевано в будущем, конституция, наоборот, должна говорить о том, что уже есть, что уже добыто и завоевано теперь, в настоящем. Программа касается главным образом будущего, конституция – настоящего» [469]. Обобщив отличие советской Конституции от партийной Программы, Сталин заявил: «Проект новой Конституции представляет собой итог пройденного пути, итог уже добытых завоеваний. Он является, стало быть, регистрацией и законодательным закреплением того, что уже добыто и завоевано на деле» [470].

Исходя из внешнеполитических соображений, И. В. Сталин предложил отклонить те поправки, в которых предлагалось удалить из проекта Конституции «17-ю статью, говорящую о сохранении за союзными республиками права свободного выхода из СССР» [471]. Как заявил секретарь ЦК ВКП(б), «…это предложение неправильно и потому не должно быть принято Съездом. СССР есть добровольный союз равноправных союзных республик. Исключить из Конституции статью о праве свободного выхода из СССР – значит нарушить добровольный характер этого союза. Можем ли мы пойти на этот шаг? Я думаю, что мы не можем и не должны идти на этот шаг. Говорят, что в СССР нет ни одной республики, которая хотела бы выйти из состава СССР, что ввиду этого статья 17-я не имеет практического значения. Что у нас нет ни одной республики, которая хотела бы выйти из состава СССР, это, конечно, верно. Но из этого вовсе не следует, что мы не должны зафиксировать в Конституции право союзных республик на свободный выход из СССР. В СССР нет также такой союзной республики, которая хотела бы подавить другую союзную республику. Но из этого вовсе не следует, что из Конституции СССР должна быть исключена статья, трактующая о равенстве прав союзных республик» [472].

Предлагались поправки и против двухпалатного парламента. Хозяин выступил против: «Однопалатная система была бы лучше двухпалатной, если бы СССР представлял единое национальное государство. Но СССР не есть единое национальное государство. СССР есть, как известно, многонациональное государство. У нас имеется верховный орган, где представлены общие интересы всех трудящихся СССР, независимо от их национальности. Это – Совет Союза. Но у национальностей СССР, кроме общих интересов, имеются еще свои особые, специфические интересы, связанные с их национальными особенностями. Можно ли пренебрегать этими специфическими интересами? Нет, нельзя. Нужен ли специальный верховный орган, который отражал бы эти именно специфические интересы? Безусловно нужен. Не может быть сомнения, что без такого органа невозможно было бы управлять таким многонациональным государством, как СССР. Таким органом является вторая палата – Совет Национальностей СССР» [473].