Кассия Сен-Клер - Золотая нить. Как ткань изменила историю [litres]

Как бы завораживающе близко ни подобралась Bolt Threads к производству шелка, вдохновленного пауками, все материализуется очень медленно, и мир начинает проявлять нетерпение. Когда люди увидят одежду из паучьего шелка в магазинах? «Я бы заплатил каждому журналисту, чтобы мне не задавали этот вопрос», – говорит Бейнбридж [555] Bainbridge. . Компания все еще продолжает исследования, а науке необходимо время. Пока Bolt Threads или другие компании – AMSilk в Германии и Spiber в Японии – мелкими шажками двигаются к той же цели и никак не добьются успеха, их одежда из паучьего шелка остается в музейных коллекциях. Золотая накидка, появившаяся благодаря миллиону золотистых пауков-кругопрядов, находится в хранилище в Лондоне, и ее никто не видит, хотя, может, вскоре она появится на выставке в Канаде или где-то еще. «Но это не конец истории, – говорит Саймон Пирс, как мне показалось, с надеждой. – И у накидки, и у ткани есть будущее, эта сага еще продолжается» [556] Пирс в интервью с автором по телефону. .

Миф о золотом руне был старым даже во времена Античности. Он начинается с классических составляющих: царь, двое его детей и мачеха-интриганка. Когда владения царя поражает голод, новая жена убеждает его, что земля снова даст урожай, если он принесет своих детей в жертву Зевсу. Царь – из-за слабости или чувства долга перед подданными – соглашается. Но в последний момент детей спасает золотой баран. Дети вскарабкиваются ему на спину и вцепляются в завитки шерсти, когда баран взмывает в воздух. Позднее барана принесли в жертву Зевсу, а его шкуру – руно – повесили на дереве в священном гроте. Потом за руном, которое уже охранял дракон, отправился, желая вернуть себе трон, герой Ясон со своими аргонавтами.

Золотые ткани – и истории, которые человечество пересказывает о них, – это особенная вершина богатой мировой традиции. На миф о золотом руне могли оказать влияние религиозные верования Месопотамии, датируемые, как предполагают, XII в. до н. э. Во время церемоний изваяния богов одевали в богатые шерстяные ткани, украшенные круглыми золотыми колечками, похожими на густые завитки овечьей шерсти [557] К примеру, на изваянии Дамы из Урука было одеяние, усыпанное золотыми звездами и 688 другими украшениями. Невероятно, но в дошедшем до нас нововавилонском тексте говорится о шестьдесят одной золотой звезде на другом божественном одеянии, которое отправили для ремонта золотых дел мастеру. . В XV в. в Европе Филипп III, герцог Бургундии, также известный как Филипп Добрый, вдохновившись золотым руном, создал новый рыцарский орден: Орден Золотого руна. Его члены носили золотые воротники, украшенные изображением барана, висящего на цепи [558] Bremmer; Colavito, pp. 187, 207. .

Ткань, сотканная из золотых нитей или расшитая ими, во всем мире предназначалась для элиты, чтобы вызывать восхищение и утверждать ее высокое положение в обществе. При императоре Чжан-цзуне в XII в. в Китае существовала система, которая недвусмысленно использовала украшенную золотом одежду для различия между социальными классами. Чиновники третьего ранга, к примеру, носили черную одежду с золотой вышивкой. Незамужние девушки носили платья из красной, серебряной или золотой ткани с яркими воротниками. В XIV в. при монгольском дворе восхищались переливающимися тканями сложного переплетения, многие из которых повторяли центральноазиатские мотивы и приемы, позволяя предположить, что восточноиранских ткачей заманили в Китай обещаниями работы и покровительства [559] Ruixin et al., p. 42. .

Ткани, украшенные драгоценными металлами, традиционно использовались в мусульманской культуре для обозначения статуса. Наряды из таких тканей надевали по особым случаям. Их давали в приданое, и способность таких тканей ловить и отражать свет связывала их – и ткача – с божественным. Золотые и серебряные ткани продуманно использовались правительствами, чтобы укрепить их связь с божественной властью. Один хроникер, писавший в начале XIX в., точно уловил суть: «Вышитый халат большой ценности, который надел в тот день набоб [правитель], и орнаменты с драгоценными камнями излучали такой яркий свет, что освещающее мир солнце пришло в уныние» [560] Bayly, p. 62. .

Европейцы тоже приходили в восторг от золотой ткани. Франция и Англия воевали между собой бо́льшую часть Средних веков, но летом 1520 г. два молодых монарха, король Англии Генрих VIII и король Франции Франциск I, решили встретиться и уладить споры. Церемония состоялась на нейтральной территории и сопровождалась турнирами, пирами и вручением даров. Оба правителя, каждый в отчаянной попытке произвести впечатление и затмить другого, по максимуму использовали золото. Оно украшало их шатры, павильоны, лошадей и платья свиты. Золота пошло в ход так много, что оба королевства оказались на грани банкротства. С тех пор эту встречу называли встречей на Поле золотой парчи [561] Представить, как это выглядело, можно по описанию сцены, данному неким придворным из свиты короля Франциска I. «…Другие капитаны, все в золотых одеждах, с золотыми цепями на шее, в сопровождении лучников в их hocquetons работы золотых дел мастеров и лошадей в золотых бардах». Brewer; de Morga quoted in Brook, p. 205. .

Многие подобные ткани импортировались в Европу с Востока по процветающим торговым путям. К примеру, когда испанские торговые суда прибыли в порт Манилы в 1573 г., золотые ткани из Китая стояли на первых позициях в списках торговых приоритетов. Антонио де Морга, местный чиновник, написал, что испанское серебро обменивалось на шелк, включая «большое количество бархата… с золотыми нитями и расшитого золотом; тканую шерсть и парчу, золотом и серебром шитый шелк разных цветов и узоров; большое количество золотой и серебряной нити в мотках…».

Параллельно с использованием настоящего золота для декора существовала традиция создания тканей, как будто сотканных из золота. Волокна из тонких полосок стекла, изобретенные древними египтянами примерно в 1600 г. до н. э., использовались производителями ткани в XIX в. для имитации золотой парчи, сверкающей не меньше, чем настоящая. Стеклодув из Огайо зашел настолько далеко, что создал для актрисы Джорджии Кейван и инфанты Евлалии платья из стеклянных волокон, которые были показаны на Всемирной выставке в Чикаго в 1893 г. Игнорируя и крайнюю хрупкость этого материала, и его неуместность для одежды, New York Times уверенно предсказала «увлечение» стеклянными платьями [562] «Glass Dresses a “Fad”». .