Кирилл Андреев - Миры отверженных. Таураан.

Хильдебальд нахмурился. – А ты прав, Ольдих. Спасибо тебе, дружище. Это сейчас то, что меньше всего мне нужно. Ладно, мы сделаем это сами, своими силами. Но надо что-то делать, только вот ума не приложу, что и как? По уму, арестовать бы сейчас Трира и казнить его тут же, как изменника, но сейчас, к сожалению, численное преимущество в живой силе, увы, на его стороне. Нам бы ….

Толстяк извиняющимся тоном перебил его,– Командир, у меня совершенно пересохло в горле. Вы не могли бы налить старине Ольдиху за все его мучения?

– Ты неисправим, Ольдих, – улыбнулся Хильдебальд. – Промиус, иди, сбегай во двор и скажи, что капитан проголодался и просит принести ему что-нибудь перекусить.

Промиус бегом направился к двери, но тут дверь распахнулась и в комнату вошли, весело переговариваясь друг с другом, Трир, Ульрик и сзади них еще двое их матросов с мешками.

Хильдебальд нахмурился. – Почему не стучимся перед входом, помощник, или совсем забыли субординацию?

Улыбки у входящих мгновенно сползли с лиц, когда они увидели рядом с Хильдебальдом Ольдиха. Мгновенно оценив обстановку и поняв, что все его планы, скорее всего, раскрыты, Трир притянул к себе опешившего от неожиданности мальчишку и, приставив к его горлу нож, зарычал. – Без глупостей командир, без глупостей. Нож очень острый. Ульрик и двое матросов, сбросив мешки с плеч, обнажили свои мечи.

Хильдебальд еле успел рукой удержать Ольдиха, готового броситься на Трира. – Спокойнее, мой друг, спокойней. С этими свиньями мы бы ещё справились, но они могут покалечить Промиуса. Хильдебальд старался быть рассудительным, хотя это ему давалось с большим трудом.

– Как долго же ты притворялся, Трир. Представляю, насколько же тебе было тяжело. Вот совсем уже опустился, воюешь с детьми. А может, просто ты выбираешь себе соперника по рангу? Возможно, потому, что боишься выйти против взрослого мужчины?

Трир ухмыльнулся. – Командир, не говори глупости, мы все рабы обстоятельств. Против тебя у меня шансов нет, поэтому надо трезво оценивать свои силы.

– С каких это пор ты предал меня, Трир? Глаза Хильдебальда были преисполнены презрения.

Трир усмехнулся. – Командир, знаете, а мне надоело быть помощником. Сколько лет, помощник да помощник. Ну, да, помощник самого Хильдебальда, одного из героев взятия Карфагена. А сейчас что, герой Карфагена? Как Гейзерих тебе отплатил за твою верную службу? Вот-вот, именно. Ну и что у меня сейчас в итоге, ни денег, ни славы. Ну, со вторым я уже как бы смирился, но вот отсутствие денег меня сильно напрягает. Ты уж извини, к тебе никаких претензий, да и к Ольдиху тоже.

Трир улыбнулся, обращаясь к Ольдиху, кипевшему от негодования. – Я вот смотрю, что наш толстяк очень живучий. Неужели Бог вина так сильно тебя бережёт? Ладно, командир, когда все карты уже раскрыты, думаю, нам тут нечего в кошки-мышки играть.

Он повернулся к своим сообщникам. – Ульрик, а сходи-ка во двор, и сделай то, о чём мы с тобой договаривались.

Ульрик стремительно выбежал из комнаты. Хильдебальд дёрнулся. – Если ты хоть кого-нибудь тронешь из моих людей…

Трир плотнее прижал к себе мальчика, слегка надавив ножом на его горло. – Спокойно, Хильдебальд. Мне ни лишнего шума, ни лишних смертей не нужно. Просто посидим тут с тобой, подождём.

Трир пододвинул к себе стул и сел на него. Через некоторое время сквозь окна на улице послышались крики и шум, а ещё через некоторое время в гостиную вернулся Ульрик.

– Всё сделано, мой капитан, – сказал он, обращаясь к Триру.

– Ну-ну, я ещё не капитан, Ульрик, – с улыбкой сказал Трир, – но мне нравится это обращение, продолжай.

– Все воины Хильдебальда схвачены и поставлены перед фактом. Или они разделят участь своего командира, или пойдут вместе со всеми в Рим за богатствами. Почти все согласились, лишь только двое отказались подчиниться.

Трир победоносно взглянул на Хильдебальда. – Ну что, вот она, верность твоих воинов. Ладно, поступим, значит, так. Бросить всех к римлянам в конюшню и усилить охрану, – сказал он, повернувшись к Ульрику. – А то я очень удивлён, как это у тебя толстяк смог незаметно пройти все выставленные дозоры? Это как можно было просмотреть эту крадущуюся гору неуклюжего мяса? Они что там, все пьяные у тебя?

– Хорошо, мой капитан, я прослежу, чтоб там стояли надёжные люди, – тихо сказал Ульрик. – Но разве мы не делаем ошибку, что оставляем их всех в живых? Вот с Ольдихом уже промашка вышла, а ведь я предупреждал, – с еле скрываемой ехидцей в голосе, произнёс помощник новоиспечённого капитана, стремясь ответно уколоть его.

Трир с сожалением посмотрел на Ульрика. – А ты понимаешь своей куриной башкой, что если мы сейчас демонстративно их убьём, то об этом узнают на корабле, да и на ближайших кораблях эта новость тоже будет. Да мы так даже до Рима дойти не успеем. А уж представь, как разъярится потом Гейзерих, когда вся правда вылезет наружу. Одно дело, наказать убийц одного из своих командиров, а другое дело – искать каких-то воришек, которые ослушались приказа и оставили место назначения. В первом случае он никогда не оставит попыток нас найти. Это будет удар по его гордости. А вот, во-втором, вероятнее всего, просто назначат какую-то награду за нашу поимку, и через год-два о нас все позабудут. Но я, конечно, – Трир посмотрел на Хильдебальда, – могу и поменять своё решение, если мне что-то не понравится, и если загнать меня в угол.

Трир надавил посильнее ножом и на горле Промиуса показались капельки крови. – Ну что, капитан, я могу вас запереть в сарае и надеяться, что вы не будете бузить?

Помощник Хильдебальда удовлетворённо улыбнулся. – Ну, всё ясно, по глазам же вижу, что ты согласен. Ну что, Ульрик, новый помощник капитана, бросайте их всех к этому спесивому римлянину. Пусть они там поворкуют. Скорее всего, у них наверняка найдутся общие темы, – сказал Трир и ухмыльнулся. – И да, Ульрик, представьте, наконец, меня моей команде.

– Есть, командир, – улыбнулся Ульрик.

Вечерело. Солнце уже было готово сесть за горизонт, лаская своими последними лучами землю, как около ворот в конюшню раздалась какая-то возня, шум, громкие возгласы и створки дверей распахнулись. Бруно привстал на лапы и, ощетинившись, зарычал.

В помещение втолкнули четверых связанных здоровых мужчин и одного мальчишку, и двери снова захлопнулись. Леонтий подошёл к лежавшим на полу фигурам и тут он разглядел, что это тот самый командир вандалов, по чьему приказу он был брошен сюда вместе со всеми.

Он радостно вскрикнул. – Ага, я так и знал, что римские легионы уже здесь.

Леонтий подбежал к воротам. – Мы здесь, мы здесь! Здесь я, Леонтий, римский командир, откройте же дверь, наконец! И он изо всех сил начал бить ногами в ворота.