Сергей Кириченко - Серебряный единорог

– Однахо, сначала идет пустыня Такла-Макан, расположенная на западе Китая в Синьцзян-Уйгурском автономном районе.

– Не буду спорить. Печатай, Олег: «… ослы месили пыль мертвой пустыни Такла-Макан под знойным солнцем. Несметные сокровища стекались к ногам Борте, любимой жене Чингисхана и хранительницей его очага. Чингисхан, вернувшись из похода, щедро одарил драгоценностями, фарфоровыми вазами и шелковыми тканями своих братьев, сыновей, зятей и прочих родственников»

– Однахо, фарфор и шелк везли из Китая.

– Оч-чень важный нюанс, – поднял палец Меркурий и замер. Потом гаркнул на Цырендаши: – Что ты меня путаешь. Китай я первым назвал.

Бурят поджал губы и отвернулся.

– Так что печатать? – спросил Олег.

– Вернись к верблюдам и поставь: «месили пыль через две пустыни».

– Как я добавлю? Тут напечатано.

– Ну сотри что-нибудь, а потом впечатай.

Пиханов, высунув язык, зацарапал перочинным ножом строку и вбил поправку. Директор порывисто погнал предыдущую фразу.

– Да не успеваю я, – крикнул Пиханов. – Диктуйте медленней.

Анатолийский с расстановкой повторил текст и продолжил:

– «У каждого родича Чингисхана был свой улус…»

– Не у каждого, – поправил разобидевшийся эксперт по истории Востока.

– Это не важно. Впрочем, пусть будет «У некоторых из них». Продолжаю: «Восточным улусом со столицей Кондуй правил любимый племянник Чингисхана Исунке. Ему правитель Монгольской империи подарил триста пятьдесят воинов и арбу, груженную сокровищами».

– Триста тридцать пять воинов, – скорректировал Цырендаши, забыв обиду. – И арбы будет маловато для правителя улуса.

– Не будем жадничать, дадим Исунке десять арб.

– Я напечатаю семнадцать, – сказал Пиханов. – Так будет солиднее.

– Печатай – «семнадцать», сегодня я щедрый. Далее: «Бесценной находкой на Кондуйском городище, стал гранитный фрагмент скульптурной композиции в виде дракона, хранящийся сейчас в Эрмитаже. Лично нами был найден утонченный флакон для благовоний из Хорезма, подаренный племянником Чингисхана своей красавице-жене». И закончим вступительную часть многообещающе: «Каменный дракон и дорогой флакон для благовоний, случайно найденные в Кондуйском городище, убедительно доказывают перспективность и эффективность археологических раскопок в данной местности». Цырендаши, наливай!

Дружно выпили под тост: «За успех безнадежного дела». Меркурий прочел отпечатанное и разорвал лист.

– Что вы делаете? – заорал Олег. – Я не буду больше печатать.

– Сплошные ошибки, двоечник. Я сам напечатаю.

Директор защелкал на печатной машинке пулеметной очередью. В паузах он курил и тянул себя за волосы, вытаскивая из головы потрясающие мысли и красивые предложения. Олег кайфовал в кресле, регулярно попивая водочку из стаканчика ювелира. Аюров выстроил вдоль плинтуса шеренгу пустых бутылок и привел в порядок номер.

Анатолийский шлепнул по клавише с точкой.

– Преамбула готова! Олег, наливай!

В половине третьего ночи пьяная компания из трех человек вывалилась из гостиницы «Забайкалье». На площади Ленина Пиханов, споткнувшись, уронил печатную машинку. Аюров подобрал отвалившуюся каретку и, виляя, засеменил за Олегом.

– Стойте, – вскричал Меркурий, выписывающий зигзаги за подчиненными. – Забыли предупредить ювелира.

– Пусть дрыхнет, старый черт, – икнул Пиханов.

Директор потряс флаконом:

– Проснется, и подумает, что мы воры. Занесите машинку ко мне домой, а я вернусь, попрошу пузырек в аренду.

– Да не проснется он, сколько раз будили.

– Тогда напишу записку, что вернем.

Глава 6. Ссуда на авантюру

Пробуждение от сна было ужасным. Анатолийскому снился гигантский паук с мохнатыми лапами, омерзительно вонявший. Паук полз по плечу, нацелившись цапнуть в беззащитную шею. В последний момент кровопийца щелкнул крючкообразными челюстями и завопил:

– Рота, подъем!

Меркурий дернулся на кровати и ощутил, что его трясут, как перезрелую грушу. Различив расплывчатого Пиханова, он без сил откинулся на подушку и простонал.

– Подъем, подъем, – не унимался Олег.

На полу зашевелился Аюров, спавший на мягком овчинном тулупе. От тулупа шел специфический запах, смешанный с амбре перегара.

Меркурий посмотрел на ручные электронные часы «Сейко». Размытые цифры постепенно сфокусировались на «8.33».

Румяный Олег жизнерадостно колдовал над журнальным столиком. Он выложил из сковородки в чайные блюдца поджаренную колбасу с яичницей и водрузил между блюдечек бутылку водки «Сибирская».

– Прошу за стол, алкаши.

Анатолийский смолчал на заслуженное оскорбление и поплелся в туалет, Цырендаши, как сомнамбула, свернул полушубок.

Душ на этот раз не помог директору, его мутило и потряхивало.

– Сейчас поправим тебя, Сократыч, – сказал Пиханов, наливая стакан с водкой.

– Прошу без фамильярности, – хрипло произнес Анатолийский. – Я никогда не похмеляюсь.

– Ну, хоть поешьте, Меркурий Сократович.

– Не могу есть, – признался директор. – Вот кофе бы выпил.

– Счас сделаю, – засуетился Олег и принес из кухни чайник, банку индийского кофе и сахарницу.

– Спасибо, амиго, – поблагодарил Меркурий, пригубив чашку с горячим напитком.

Крепкий кофе нисколько не облегчил страдания Анатолийского. Но потерев виски, он собрался с мыслями и взялся за незаконченное ТЭО. Дождавшись, когда Цырендаши отладил печатную машинку, начал печатать, бубня вслух:

– С новой строки: «План реализации. Фирма «Гранд-тур» в ходе археологических раскопок планирует внедрить рационализаторские предложения для ускорения обнаружения бесценных артефактов, что сократит работы с семи лет до полугода».

– Рационализаторские предложения применяется в производстве для повышения производительности труда, – подсказал Аюров. – Советую заменить на результаты научных исследований.

– Всё-то ты знаешь, – проворчал Меркурий. – Сойдет и так, идем дальше: «Полноценные археологические раскопки не производились в средневековом монгольском городе Кондуй, а, следовательно, фирма «Гранд-тур», имеющая в штате квалифицированных историков и археологов не ниже кандидатов наук, имеет все шансы откопать ценнейший клад в этом месте».

Пиханов вылупил глаза:

– А где мы откопаем кандидатов?

– Кандидатов наук сейчас, как китайцев в Китае. Куда не плюнь, всё равно попадешь в кандидата. Печатаю дальше: «Известный американский ученый, академик Гарвардского и Бирмингемского университетов Джордж Браун прогнозирует вероятность успеха нашей археологической экспедиции как девяносто к ста процентам».

– Он что, тоже подписался к нам? – возмутился Олег, – да с этим Брауном мы без штанов останемся.