Вячеслав Лялин - Как Григорий Бельский стал Малютой Скуратовым

Дьяк записал государев указ, и гонцы спешно разнесли царскую волю во все русские земли. На Москве стало собираться большое войска. Со всех окраин к столице потянулись боевые отряды. Земское ополчение, дворянская конница, боевые холопы и отборные сотни хорошо вооружённых опричников.

Наконец к сентябрю месяцу, после уборки урожая, все приготовления были готовы. Отслужив молебен, царь во главе мощной армии выступил из Москвы. Государь намеревался бросить в решительный бой весь цвет русского воинства.

Следуя на ливонско-литовский театр боевых действий огромное русское войско, двигаясь с черепашьей скоростью, растянулось на многие километры. Царя сопровождала огромная свита, образовал элитный, но совсем не боеспособный, государев полк.

Перед самым выступлением в поход, князь Афанасий Вяземский вызвал к себе своего ближнего помощника Малюту Скуратова.

– Что прикажешь, Афанасий Иванович? – поклонился Малюта.

– Вот Малюта Григорьевич тебе царская милость, – объявил Афанасий Иванович. – За твою верную службу царь и великий князь Иоанн Васильевич жалуют тебя третьим головой в государевом полку.

Никак не ожидавший такой награды, Малюта так расчувствовался, что бросился в ноги к своему благодетелю и целовал ему руки.

– Полно, – насладившись раболепием своего слуги, князь Афанасий одёрнул руку и повелел Малюте встать с колен.

– Благодарствую Афанасий Иванович, – продолжал кланяться Малюта.

– Но помни Малюта Лукьянович, кто твой заступник и впредь будь мне верен.

– Век буду вам благодарным.

– Теперь иди, принимай должность, поступаешь под команду второго головы Василия Грязного.

Князь Вяземский скрылся в своём шатре, а Малюта ещё долго стоял на одном месте не в силах пошевелиться. Он ещё не верил своей удаче. Вот он ранее затрапезный городовой боярский сын, теперь младший командир. Его команды станут исполнять подчинённые. Простые дворяне станут ломать перед ним шапку. В его кармане заведутся денежки, а поместный оклад увеличится вдвое. Это ли не счастье.

Так рассуждал Малюта Лукьянов сын Скуратов-Бельский благодаря Всевышнего за то, что вразумил его послушать старшего брата и примкнуть к опричному войску. Он посетил шатровую церковь и истово помолился, прославляя Господа, что вразумил царя-батюшку отрешиться от земского боярства и призвать к себе в опричный удел простых служилых людей.

После тяжёлых трудов во имя государя Иоанна Васильевича, Малюта получил возможность навестить в Москве родных. Не теряя времени он с большими гостинцами прибыл домой.

Дочери всегда с нетерпением ожидали возвращения родителя, особенно радуясь щедрым родительским подаркам. Малюта любил дочерей и ни в чём им не отказывал. Балуя их красивыми нарядами.

– Ни чего, вот окрепну при государе, выдам вас замуж за родовитых князей, – мечтал Малюта.

– Ох, что ты батюшка, прямо за князей, – смеялась самая озорная из сестёр Мария.

– Да именно за князей.

– Как в сказке.

– А, что тут такого. Станете княгинями, будете ближними при царицах. Заживём. Ещё все нам завидовать будут.

– Да нам и так не чего Бога гневить. И так живём хорошо. Сытно. Всем на загляденье.

– Этого мало, – не унимался Малюта.

– Да что ж ещё?

– Нужно подняться на самый верх. Стать в один ряд с князьями да боярами.

– Да на что нам батюшка с боярами равняться, боязно.

– Чего ж боязно?

– Так государь бояр не жалует. Головы им рубит. А если мы станем им ровней, так и нас государь не пощадит. Ведь скоро бояр да князей совсем не останется.

– Да глупая ты Маруся.

– Чего так батюшка?

– У бояр вся сила. С ними и царю не сдюжить. Бояре, они навсегда. У них вся власть и сила.

– А как же вы опричники?

– Мы что, мы на время. Вот поднимемся наверх, станем боярам ровней и управлять Русью будем.

– Не пойму тебя батюшка.

– А тебе и понимать ничего не нужно. Не бабье это дело. Вам нужно деток рожать, да хозяйство вести. А об ваших мужьях я позабочусь.

Дочери засмеялись и убежали в светлицу.

Малюта остался в горнице с женой.

– Вот Григорьевна прибыл погостить перед походом.

– Ой, – испугалась супруга. – В поход. А как же служба в слободе. Неужто государь отрешил тебя от себя. Не что опала на нас, грешных. За какие грехи.

– Не скули, не в опале я.

– Что тогда?

– Государь самолично выступает в поход.

– Куда ж следует государь.

– Пойдём в Ливонские земли, на Ригу. Царь хочет овладеть городом и утвердить свою власть. Ворам и изменникам воеводам он более не доверяет, поэтому сам возглавляет армию.

– А ты как всегда в передовом полку, – тяжело вздохнула Прасковья Григорьевна.

– Нет ныне мы птица другого полёта, – с гордостью объявил Малюта. – Теперь я сменный голова в государевом полку. Выше меня из голов только Васька Грязной.

– За что ж ему такая честь? – отметила Прасковья. – Ведь Васька худородный, чуть ли не в охотниках с собаками служил у князя Пенинского. А теперь смотрите в головах в государевом полку.

– Не ёрничай, – одёрнул супругу Малюта. – Мы тоже чай не из знатных бояр. Наш род тоже не велик. Ни отец мой Лукьян Афанасьевич, ни дед Афанасий Евстафьевич на Москве не служили. В городовых дворянах числились по Звенигороду. А Грязные были в чести у князей Старицких. Мне ли с Василием местничать. Нужно знать своё место.

– Ты ж сам говорил, что через опричнину выбиться в люди хочешь, на самый верх.

– Не время ещё.

– А когда время будет, если ты местничать не желаешь.

– Замолчи баба, пока бока не наломал, – цыкнул на супругу Малюта.

А тем временем полным ходом шла подготовка к большому походу.

Собрав большое войско, царь Иоанн Васильевич, после молебна, выступил из Москвы. Русская армия растянулась на многие вёрсты. Ратники заполнили все прибрежные дороги, ведущие к Великому Новгороду.

Иоанн Васильевич намеревался положить конец Ливонской войне нанеся решительный удар по неприятелю и овладеть важным стратегическим пунктом всей Прибалтики – городом Ригой. Под рукой русского царя была самая многочисленная рать и он, веря в свою удачу, был уверен в скорейшей победе. Многочисленное русское воинство двигалось к границе медленно, проходя лишь по десять-пятнадцать вёрст в день и делая частые остановки. И чем дальше войска удалялись от Москвы, тем тревожней становилось атмосфера. Старые опытные воеводы, не смея открыто перечить царю, в начале в личных беседах осуждали решение выступить всем войском. Но со временем взгляды противоборствующих сторон на поход изменились. Земские воеводы, видя неизбежность продолжения военных действий, стали серьёзно относиться к походу, единодушно поддержав царское начинание. Наоборот опричное окружение царя страшилось войны. Опричникам сытно жилось в Александровской слободе, откуда они совершали карательные вылазки в земщину, грабя и разоряя богатые боярские усадьбы и сложить свою голову в опасном Ливонском походе они вовсе не собирались, желая использовать подготовку к походу для расправы с земщиной и утверждения своей власти. Поэтому вожди опричников князь Вяземский и Басманов решились на подлог.