Михаил Форр - Прейскурант на одиночество

– Дело в том, что моя прабабушка всю жизнь была одинока даже тогда, когда принесла в подоле мою бабушку.

Бабка моя так и не вышла замуж, но родила матушку. Мать же в свою очередь осталась вдовой очень рано – Vater 4 4 Отец (перевод с немецкого). мой скончался через месяц после их свадьбы, так меня вживую и не лицезрев. Нужно ли говорить, что не была знакома с ним и я.

В нашей женской династии не смог прижиться ни один представитель рода Адама. Я же не то чтобы не хотела найти себе жизненного друга и законного супруга, да только боюсь и даже уже не знаю, с какого края подойти к этому вопросу.

Значит, лежит на нашем роду какое-то проклятье от самой Прародительницы Евы или же Господь желает совсем нас извести. А более всего во мне крепкая вера, что одиночество – этакий наш родовой удел.

И я, привыкнув к этой мысли, вдруг стала совсем покойна – знать, не нужны мне эти замужества и не хочу я даже малых детей. А ведь это же грех какой, что жить так вознамерилась?

Не монашка, не христова невеста. Вот и задумала я приобрести у вас, Святой отец, особое прощение. Спасение для нашего рода – индульгенцию на одиночество.

Мне прямо и видение такое во снах было. Нескольких. Я очень прошу мне помочь! – голос говорящей заметно срывался на фальцет. Ее отчаянье и слезы вряд ли могли бы разжалобить профессионального квестария 5 5 Продавец индульгенций. .

Но несгибаемый Кейцель все-таки почувствовал комок в горле. Магдалена снова залопотала, переходя совсем на какую-то скороговорку. Как будто боялась, что прервут, и она недоскажет что-то очень-очень важное:

– И здесь одно из двух должно случиться. Или простится мне грех моего желания остаться одной. Или же, напротив, снимется, наконец, многолетняя анафема 6 6 Проклятие (устаревшее). с нашего женского рода, и мужеское начало войдет-останется среди нас для меня и моих потомков. Благословите мой порыв, Святой отец! Продайте мне такую бумагу. Вот. Здесь половина…

И в прикрытый рясой животик святого продавца внезапно уткнулся полный радостной тяжести кожаный мешочек-кошель на веревочных завязках. Было очевидно, что женщина с трудом удерживает свою ношу на вытянутой руке.

Деньги явно не придавали ей силы, и кисть ее медленно опускалась, как бы нехотя отстраняясь от монаха. Вероятно, исключительно для того, чтобы помочь, Кейцель подхватил мешочек снизу и потянул его к себе:

– Дочь моя, во исполнение многих милостей Господа нашего хочу сказать тебе, что ты обратилась в самое лучшее место. И жертва твоя достигнет своей цели.

Ибо ничего не может помешать тем, кто верит в Бога, любить его. А тем, кто любит его, поможет и оплатить прощение сообразно величине грехов своих.

Ибо сказано в Священном Писании: «Да оставит нечестивый путь свой и беззаконник – помыслы свои, и да обратится к Господу, и Он помилует его, и к Богу нашему, ибо Он многомилостив». 7 7 Библия, Книга Исаия. Глава 55. Стих 7.

Однако есть в твоей просьбе и сложности. Ибо все мои индульгенции освящены самым Святым престолом. И я рад бы сразу отдать тебе, дочь моя, ту, что подходила бы для твоего случая.

Но у меня нет бумаги с таким Заглавным словом, какое ты для себя ищешь, – «Индульгенция на одиночество». И она может появиться исключительно с благословения самого Главы Святой церкви, преодолев долгий и дальний путь через монастыри, аббатства, епископаты и близких ему кардиналов. Туда и обратно. И все это, думаю, займет почти год.

Однако радуйся, благочестивая! Именно сегодня я могу тебе предложить искупление от Архиепископской или даже Папской анафемы, включающее и такой грех, как твой.

И вторую бумагу с избавлением от Папского проклятия, так и быть, уступлю по цене первой. Ты получишь ее прямо здесь и вряд ли найдешь другую такую ближе и дешевле, чем у меня.

Словом, любая из них и будет тебе стоить ровно ту сумму, которую ты сейчас уже передала в надежные руки Святой церкви в моем лице. Плюс вторая половина денег, которую ты намеревалась немедленно оплатить, сразу получив искомое, дочь моя, – взгляду какого-нибудь опытного интригана было бы очевидно, что монах крайне радовался своей смышлености.

Эти две формулировки в индульгенциях крайне редко пользовались спросом – вряд ли архиепископ и тем более Папа Римский вообще знали о существовании Лохбахбурга, а тем более успели осмысленно проклясть кого-то из его обитателей. Но носить эти листы с собой приходилось наравне с пользующимися спросом. Что поделаешь – таков ассортимент.

Монаху очень не терпелось продать все это по совсем немыслимой двойной цене. И даже, возможно, на несколько месяцев «выйти из игры» – провести время в пасторальных молитвах где-нибудь в районе альпийских лугов у знакомой матери-настоятельницы одного отдаленного женского монастыря. Исповедуя и наставляя здесь многочисленных неопытных послушниц самого субтильного возраста.

Подальше от невыносимого смрада и нравов больших городов. Представляя картины намечающихся «райских кущ», бескорыстный служитель церкви начал заметно жмуриться.

Тем неожиданнее прозвучал и ответ скромной, но сметливой и, видимо, достаточно образованной лавочницы. В этот момент многим на узкой рыночной площади показалось, что не монах ей, а она Кейцелю что-то продавала:

– Простите еще раз меня, Святой отец! Но я не смогу принять то, что не предназначено для моего ничтожного случая. Не дело взваливать на себя такую знаменательную часть Божеского прощения, как индульгенция, даваемая при Папской анафеме.

Ни моя жизнь, ни судьбы моих предков еще не пришли в своем пути к этому торжественному моменту, а значит, и воспользоваться им было бы крайне несправедливым по отношению к настоящим грешникам, взаправду коснувшимся внимания и проклятия со стороны столь высоких особ Святой католической церкви.

И хотя я буду считать каждый Божий день этого объявленного вами года, но разве не смирение и терпение приводят к настоящему прощению и воздаянию.

Я не вполне уверена, что Святой престол обратит внимание на мой несчастный род. Но если Бог милостив, как я верю, и как говорят с нашего амвона 8 8 Возвышение в церкви для чтения Священного Писания. , то он даст мне то, о чем я его прошу.

Когда бы вы не явились, через год или более, но я буду ждать вас, Святой отец. Да не оставьте меня в моем смирении и ожидании. Лавку Магдалены всякий покажет. Спасибо вам! Я буду очень ждать, – женщина устало, но крайне учтиво поклонилась монаху, как своему духовнику 9 9 Священник, совершающий таинство покаяния. .

И медленно направилась к выходу с рыночной площади. Толпа молча провожала заказчицу редкой индульгенции взглядом, почти синхронно моргая в такт каждому ее шагу. Наконец женщина скрылась в одном из многочисленных узеньких переулков.