Рина Аньярская - В поисках утраченного

Сильная армия, которую нещадно муштровал бывший генерал, а ныне король, наводила страх на всех соседей. Карл I не хотел для своей страны повторения участи Пфальца, из-за которого разгорелась Священная война. И в Пруссию, где правил воин-король, проповедовавший кальвинизм, одинаково боялись сунуться как протестанты, так и католики.

Но политика мало интересовала молодого ненаследного принца. Спустившись в парк, он медленно стал прогуливаться по шуршащим сухим снегом улочкам, заглядывая в лица случайных прохожих. Портреты сыновей нового короля гуляли лишь по гостиным, и мало кто в Кёнигсберге мог узнать его. Это придавало Фридриху игривого авантюризма, и он регулярно совершал вылазки под покровом темноты, соблазняя встречных красоток. Нравом принц отличался уж слишком любвеобильным и редко пропускал хорошенькую фройляйн мимо себя, не удостоив внимания.

Впереди мелькнул светлый силуэт.

Фридрих замер. У замёрзшего фонтана стояла женщина в белом покрывале. Стояла так неподвижно, что сначала показалась ему статуей. Несмотря на то, что дама была спиной к принцу, он оценил её грацию и почему-то решил, что она должна быть молодой и красивой. Сделав шаг по шуршащему снегу, Фридрих выдал своё приближение.

Девушка обернулась, стрельнув в мужчину чёрными агатами огромных глаз, подобрала юбки и быстро ушла прочь по аллее в темноту.

Фридрих некоторое время стоял словно вкопанный. Неземной взгляд незнакомки заставил замереть его сердце и оборваться дыхание. Таких пронзительно-красивых глаз он не встречал никогда… А когда девушки уже и след простыл, молодой человек почувствовал, что задыхается, и стал ловить ртом морозный воздух. Лишь глубоко вдохнув, принц попытался восстановить в памяти лицо дамы. «Да, она была красавица… Но глаза… – думал про себя немецкий повеса, бредя назад, к дому баронессы Райц. – Невероятные, бездонные, потрясающие! Полные тоски и печали. Глаза женщины, которую хочется приласкать и спрятать от бед…»

На следующий день Анжелина была ни жива ни мертва. Сегодня решалась её судьба. От шага, который предпримет прусский король, зависело слишком многое.

– Крёстный, зачем Вам понадобился мой брак с наследником Пруссии и Бранденбурга именно сейчас? – глядя на своё бледное отражение, которое лишь подчёркивалось чёрными траурными одеждами, решилась поинтересоваться красавица.

Роквелл оторвался от созерцания папки с важными бумагами, с шумом захлопнул её и скривил странную мину:

– Миледи, Вы на самом деле не понимаете, зачем?

– Я задала вопрос, герцог.

Их взгляды пересеклись в отражении зеркала. Почему-то на политические темы советник и его воспитанница предпочитали говорить, словно через стекло…

– Поясните мне Вашу позицию, чтобы я знала, как себя вести в дальнейшем, – смиренно прикрыв веки, произнесла Анжелина, на самом же деле пытаясь скрыть гневный блеск агатовых глаз.

– Хорошо, – отложив папку, произнёс Роквелл, опёрся правой рукой на подоконник, подогнул под себя левую ногу и начал рассказ: – Англия, как известно, не страдает от наличия салического закона, который правит умами в Европе. Поэтому Вы сейчас под ударом в нашем королевстве как потенциальная наследница трона. И я должен Вас сберечь. Лучший способ сберечь своего ферзя – отправить подальше от заговорщиков, не так ли?

Анжелина согласно кивнула.

– А что Вас ожидает здесь, в Пруссии? – пожал плечами советник. – Обычная судьба обычной принцессы. Только и всего. Но Ваш потенциальный муж скоро, я уверяю Вас – очень скоро! – станет правящим королём. И как тогда на Вас будет смотреть Англия? Уже не как на дочь маркиза Линкольна из Беркшира, но как на прусскую королеву.

Во время речи Роквелла Анжелина опустила голову, перебирая пластины веера, а едва он замолчал, подняла взор и тихо произнесла, чуть прищурившись в жуткой догадке:

– Вы хотите, чтобы я повторила судьбу Розы Тюдоров [11] «Розой Тюдоров» называли дочь Генриха VII, Марию, сестру Генриха VIII, которая была выдана замуж за французского короля и вернулась на Родину уже вдовствующей королевой, вступив в морганатический брак с Чарльзом Брэндоном. ?

– Догадливая девочка, – странно улыбнулся Роквелл. – За тем лишь исключением, что Ваш герцог будет ожидать Вас на острове смиренно, против Вашего брака никто не выступит, а права на трон детей от этого союза только увеличатся.

– Значит, Август Прусский в скором времени должен будет покинуть этот свет? – усмехнулась Анжелина.

– В Европе идёт война, – вкрадчиво произнёс Роквелл, и голос его шуршащей змеёй проник в сознание маркизы Линкольн. – Немцы всегда были королями-воинами. И принц не станет исключением. Едва младший Стюарт женится на принцессе Пфальцской [12] Альтернативная версия: здесь имеется в виду Анна Элеонора, дочь Фридриха IV (курфюрста Пфальца), родная сестра курфюрстины Бранденбургской Елизаветы Шарлотты. , чтобы стать защитой бежавшей в Нидерланды королевской семьи, его новый родственник направит на помощь герцогу Кинтайру свои силы. Король погибнет, освободив Вас от супружеского долга, ровно тогда, когда в Англии назреет заговор против принцессы Уэльской. Ровно к тому моменту, когда Говард уже станет герцогом Норфолком по праву, а Ландешот и Джинджеффер не смогут нам ничем помешать. И вот тогда на сцене появитесь Вы – уже не просто маркиза Линкольн, племянница Ричарда Тюдора, а внучка короля Наварры, королева Пруссии и Бранденбурга! Вдовствующая, разумеется, королева.

Маркиза покачала головой и поднялась.

– Вы так уверены в нужном Вам исходе дела! – повысив тон, она обернулась к Роквеллу и пронзила его тяжёлым взглядом, словно двумя кинжалами. – Вы рассуждаете о нас, живых людях, словно о шахматных фигурах. Но не предполагаете, что каждая из фигур может сыграть вовсе не так, как Вы задумали!

Роквелл улыбнулся, отошёл от подоконника, снова взял папку, заложив её привычным жестом под мышку, и проговорил как ни в чём не бывало:

– Дитя моё, прежде чем сделать ход конём, я очень долго готовлю почву и расставляю фигуры по шахматной доске так, чтобы у игроков не было иного выхода, как только ходить по заранее намеченному мной плану. Не сомневайтесь, всё будет именно так, как я предсказал. Но для начала Вы должны очаровать наследника!

Анжелина плотно сжала губы – спорить с крёстным было бессмысленно. «Только дай добраться до Англии! – пронеслось в её голове. – А там я смогу топнуть ножкой и закапризничать на правах первой леди!»