Юрий Иванов - Смоленщина известная и неизвестная

В декабре 1927 г. XV съезд ВКП (б) выдвинул курс на коллективизацию, но на Смоленщине, где хутора и отруба составляли уже половину всех крестьянских дворов, новый курс понят не был. В мае следующего года вмешался ЦК ВКП (б) и инициировал расследование т. н. «смоленского нарыва». Губернию до основания потрясла широкая чистка кадров, уповавших на нэп и на развитие фермерских хозяйств. С 1929 г. прекратилось выделение земель под хутора и отруба. Началась коллективизация и сселение индивидуальных хозяйств.

К 1941 г. в старые сёла и деревни, новые посёлки было сселено 142 тыс. хуторских хозяйств. И хотя процесс полной ликвидации хуторов помешала завершить война (осталось ещё 1680 хуторов), реальностью стали новые формы хозяйствования – колхозы, совхозы и машинно-тракторные станции (МТС).

Хутора были насильно ликвидированы. Они существовали на Смоленщине всего 22 года и помогли её жителям относительно легко пережить Первую мировую войну и революцию, Гражданскую войну и разруху после неё.

В 1890 г. Смоленская губ. стала местом дислокации 1-й пехотной див. 13-го армейского корпуса. Её 3-й Нарвский полк разместился в Вязьме, а 4-й Копорский – в Гжатске. Через два года в Рославль прибыл 1-й Невский полк, а в Смоленск – 2-й Софийский. Накануне Первой мировой войны все полки сосредоточились в Смоленске, за исключением 1-го Невского.

С началом войны корпус пополнился мобилизованными, и его личный состав увеличился более чем вдвое. Пополнение самым пагубным образом сказалось на боевой выучке полков, в связи с чем корпус считался второочередным. К тому же он лишился бессменного командира генерала Алексеева, назначенного на Юго-Западный фронт.

Войдя в состав 2-й армии под командованием А.В. Самсонова, он оказался в Восточной Пруссии. Ему пришлось совершать марш в трудных условиях, продвигаясь по песчаным дорогам при сильной жаре. Смоленское воинство, состоявшее из переодетых мужиков, выглядело удручающе, напоминая, по словам очевидца, «шествие богомольцев». Не встречая сопротивления, корпус вечером 14 (27) августа 1914 г. беспрепятственно занял немецкий г. Алленштейн. А. В. Самсонов полагал, что противник разбит и отступает, а он тем временем двинул к Алленштейну два своих корпуса. Но Самсонов не только ничего не знал о противнике, но и не имел данных о собственных корпусах. Более того, он переехал в штаб 15-го корпуса, бросив руководство всей 2-й армией.

На следующий день немцы нанесли внезапный удар по 15-му корпусу, Нарвскому и Копорскому полкам 13-го корпуса. Под сильным артиллерийским огнём они отступили, потеряв половину личного состава. Полковник Жильцов, командир копорцев, застрелился.

Немцы глубоко обошли 13-й корпус с флангов. Он должен был отойти ещё в ночь с 27 на 28 августа, однако приказ на отступление получил лишь поздно вечером 15(28) августа. Противник преследовал его по пятам. Прикрывавший отход 143-й Дорогобужский полк 36-й пехотной див. во главе с полковником В.В. Кабановым целый день сдерживал немцев, трижды отбрасывая их штыковыми атаками. Полк почти весь полёг на поле боя, но вынес убитого командира и сохранил полковое знамя.

Критическое положение, в котором оказался 13-й корпус, требовало во что бы то ни стало задержать врага. Его командир генерал Н.А. Клюев приказал прикрыть отступление Каширскому полку, который поддержали два батальона Невского полка. Жестокий бой завершился к ночи. Полковник Каховский, командир каширцев, погиб со знаменем в руках вместе с большинством своих солдат.

Противник зажал 13-й и 15-й корпуса в огненном кольце. Беспорядочное отступление привело к хаосу, войска перемешались, лишились централизованного командования.

Командующий армией генерал Самсонов застрелился, командир 13-го корпуса генерал Клюев струсил и приказал поднять белые флаги. Предоставленные самим себе русские войска ротами, батальонами, отрядами продолжали прокладывать путь на восток. 1-й Невский полк пробивался штыковыми атаками. Уцелела лишь его небольшая часть, но Георгиевское знамя невцы врагу не сдали, захоронив его в лесу. Командир полка полковник М.Г. Первушин был тяжело ранен в штыковом бою и попал в плен.

Всего из 13-го корпуса вырвались к своим около 3 тыс. чел. Весть о его гибели потрясла смолян. Тысячи семей лишились кормильцев. «Самсоновская катастрофа удручила всех… вдруг всех как будто обухом хватило», – вспоминал Н.В. Волков-Муромцев. Эйфория от ожидавшихся побед над германцами улетучилась. Война показала своё кровавое лицо.

Может. История это доказала. 3 ноября 1917 г. в связи с бегством Керенского начальник штаба Верховного Главнокомандования генерал-лейтенант Николай Николаевич Духонин (1876–1917) принял на себя обязанности главнокомандующего. В ночь на 9 ноября ему в Ставку русской армии в Могилёве позвонили по прямому проводу В. И. Ленин и И. В. Сталин. Они потребовали, чтобы Ставка немедленно начала переговоры с австро-германским командованием о перемирии. Духонин отказался, заявив, что такие переговоры может вести только центральное правительство. Его поддержали командиры ударных батальонов, предложившие организовать защиту Ставки от большевизма. Духонин к совету не прислушался, ответив, что не желает братоубийственной войны.

Н.Н.Духонин

20 ноября в Ставку прибыл прапорщик Николай Васильевич Крыленко (1885–1938) с верными ему матросами. Духонина он арестовал и собирался отправить в Петроград. Но на вокзале толпа «диких и озлобленных» революционных матросов, прибывшая с Крыленко, отбила его у конвоя и растерзала. Так погиб последний Верховный Главнокомандующий Ставки Временного правительства, честный, но наивный боевой офицер Н. Н. Духонин. Его место занял Н. В. Крыленко. Он родился в д. Бахтеево, что в 18 км к юго-западу от Сычёвки, в семье политического ссыльного. Здесь, в центре старообрядчества, провёл он детские годы. Затем окончил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского и юридический Харьковского университетов и включился в революционную борьбу. Верховным Главнокомандующим и наркомом по военным делам Крыленко был недолго. Он прославился как нарком юстиции, но в 1938 г. был репрессирован и расстрелян.

Н.В. Крыленко

В этой истории интересно то, что оба Николая – и Духонин, и Крыленко – были земляками-смолянами. Если смерть Духонина на совести анархии и разнузданности масс, то судьба Крыленко – пример того, как революция подобно Сатурну пожирает своих детей.