Генрих фон Штаден - Московия при Иване Грозном. Свидетельства немца – царского опричника

Опричнина была [создана] из его людей, а земщина – из обычных людей. Великий князь начал объезжать города и уезды один за другим. И тех, кто, согласно разрядным спискам, не служил предкам [великого князя], сражаясь с их врагами вместе со своей вотчиной, лишали имений, которые передавались тем, кто состоял в опричнине.

Князьям и боярам, которых брали в опричнину, присваивался чин в зависимости не от богатства, а по рождению. Они давали клятву не иметь ничего общего с земскими людьми и не водить с ними дружбы. Еще опричнина должна была носить черную одежду и черные шапки, колчан со стрелами и что-то вроде щетки или метлы на конце палки. Так можно было узнать опричника.

Из-за бунта [в Москве в декабре 1564 года] великий князь покинул Москву и через два дня прибыл в Александрову слободу. В этой слободе он разместил свою гвардию, а тех из знати, кого хотел видеть, вызывал к себе из Москвы и других городов.

Земским людям великий князь послал приказ судить по справедливости: «Судите праведно, наши [опричники] виноваты не были бы». От такого приказа земские пали духом. Человек из опричнины мог обвинить любого из земских в том, что он задолжал ему денег. И даже если опричник не знал и никогда не видел земского, которого обвинял, последний должен был немедленно ему заплатить, иначе его ждало ежедневное публичное наказание кнутом или палкой на рыночной площади, пока он не заплатит. Никто не был от этого застрахован, ни служитель церкви, ни мирянин. С целью получить их деньги и собственность опричники творили с земскими такое, что и словами не описать… А их [профессиональные] бойцы считались побитыми или умершими, хотя еще были живы или им больше не дозволялось биться.

Александрова слобода

Великий князь приехал в Москву из Александровой слободы и убил одного из самых больших людей в земщине, Ивана Петровича Челяднина. Пока великий князь отсутствовал в Москве, этот человек был главным боярином и судьей. Он охотно помогал бедным людям быстро добиться справедливости и в течение нескольких лет был воеводой и правил в Ливонии – в Дерпте и в Полоцке. Пока он командовал войсками в Дерпте, германцы могли не беспокоиться, что великий князь отправит их в Московию из Нарвы, Феллина [Вильянди] и Дерпта [Тарту].

После него правителем и воеводой был князь Андрей Курбский. Когда [Курбский] понял, что такое опричнина, он, оставив жену и детей, сбежал к королю Польши Сигизмунду-Августу. Его место занял боярин Михаил Морозов. Он столько наговорил про ливонцев великому князю, что великий князь велел в Дерпте, Феллине и Нарве собрать всех немцев с женами и детьми и отправил их в свою землю, расселив по четырем городам: Кострома, Владимир, Углич и Кассма [Казань или Кашин?].

Позднее [Челяднин] был вызван в Москву. В Москве его убили и бросили в вонючую яму близ речки Неглинная. Потом великий князь со своими опричниками поехал и сжег в стране все вотчины, принадлежавшие Ивану Петровичу. Деревни жгли вместе с церквями и всем, что было в них: иконами и убранством. Женщин и девок раздевали догола и заставляли в таком виде ловить по полям кур. Опричники учинили в стране большое разорение, и многие из них были тайком убиты.

Земские люди натерпелись до предела. Они начали совещаться и решили выбрать великим князем Владимира Андреевича [Старицкого], на чьей дочери женился герцог Магнус, а великого князя со всеми его опричниками убить и уничтожить. Чтобы это совершить, они подписали договор [в 1567 или 1568 году].

Главными людьми и князьями в земщине были князь Владимир Андреевич [Старицкий], князь Иван Дмитриевич Бельский, Никита Романович, митрополит Филипп со своими епископами: Казанским, Астраханским, Рязанским, Владимирским, Вологодским, Ростовским (и) Суздальским, Тверским, Полоцким, Новгородским, Нижегородским, Псковским и Дерптским в Ливонии. Можно предположить также, что он [митрополит Филипп] посадил бы в Риге епископа. Все эти епископы должны были каждый год приезжать в Москву, чтобы участвовать в выезде митрополита на Вербное воскресенье. [В этой процессии за ними] шли все монахи, попы из монастырей и соборные, иными словами, те, кто являлся членом совета.

Из тех, кто состоял в опричнине великого князя, были князь Афанасий Вяземский, Малюта Скуратов, Алексей Басманов и его сын Федор.

Ничего не зная о договоре [объединившем земских людей под началом князя Владимира], великий князь, взяв с собой большие пушки, выступил в сторону литовской границы у Порхова. Его план состоял в том, чтобы захватить город Вильно в Литве, а если не получится, то Ригу [14] Рига была самым большим и важным торговым городом Ливонии. После распада Ливонского ордена в 1560-х гг. Рига старалась сохранить независимость, но в конце концов была вынуждена подчиниться полякам. Русские захватили ее в ходе Ливонской войны. в Ливонии.

Сначала Кровавый Дикарь [15] Кого имел в виду Штаден, непонятно. Возможно, он говорил о Николасе Радзивилле, путая его с Яном Ходкевичем, который в 1567 г. повел польские войска на Ригу. двинулся к Риге в Ливонии, намереваясь взять город похорошему, или с помощью хитрости. Когда это не удалось, он попытался взять город силой. На подступах к Риге пало несколько тысяч поляков.

Когда великий князь услышал об этом, он послал за магистром [Ливонского ордена] Вильгельмом Фюрстенбергом [16] Вильгельм Фюрстенберг – последний магистр Ливонского ордена, захваченный русскими при взятии крепости Феллин в 1560 г. , которого привезли к нему. Великий князь со своим старшим сыном сидел в окружении своего войска. Справа, лицом к нему, стояли опричники. Земские старшины стояли лицом к нему слева. Вильгельм Фюрстенберг в парадном облачении стоял перед ним. Я стоял недалеко от Вильгельма Фюрстенберга и его переводчика Каспара фон Виттенберга, чтобы слушать, правильно ли тот переводит.

Потом великий князь заговорил: «Бывший магистр Ливонии! Мы желаем оказать тебе помощь и снова вернуть в Ливонию. Но ты должен пообещать нам и скрепить клятвой [это обещание], что ты захватишь и все остальное [в Ливонии]: Ревель [Таллин], Рижскую епархию, Курляндию и все, что прежде принадлежало твоему ордену. После тебя на наших исконных землях вплоть до побережья Балтики будет править молодой магистр Вильгельм Кеттлер». Вильгельм Фюрстенберг ответил великому князю: «Я никогда не слышал и не знал, чтобы Ливония до самого побережья Балтики была твоей исконной землей». Великий князь сказал: «Так разве ты [не видел] огонь, меч, смерть и убийства; не видел, как тебя и других уводили пленниками из Ливонии? Так отвечай, что ты станешь делать?» Тогда Вильгельм Фюрстенберг ответил: «Я давал присягу Римскому императору, с ней буду жить или умру». Великий князь разгневался на это и отослал Вильгельма Фюрстенберга назад в Любим. Согласись он, поехал бы вместе с великим князем в Ригу, а всем немцам пожаловали бы деньги и одежду. [Теперь] всего этого не случилось. Тогда стали думать про герцога Магнуса. Какой чести он заслужил, хорошо известно.