Альберт Сенин - Миссия из прошлого

Кто-то подложил в костёр новую порцию веток и пламя, резко взметнувшись ввысь, ярко осветило девушку, на краткий миг вырвав её из плена темноты. От неровного света по её лицу пробежали таинственные тени, и Владимиру на какое-то короткое мгновение, показалось, что он видит сейчас не Ирину, а прекрасную молодую жрицу, читающую в пламени костра строки чей-то судьбы. Возможно, даже его собственной…

Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, Ирина посмотрела по сторонам ищущим взором. И сразу же увидела сидевшего на небольшом пригорке Владимира – это он смотрел сейчас на неё. Странно, но она почему-то ничуть не удивилась этому… Ирина гордо подняла голову и решительно встретила его взгляд. Она не привыкла отступать.

Ирина глянула прямо в тёмные глаза Владимира и – и как в душу его заглянула, прочитав в них невысказанные слова любви и, одновременно, твёрдую решимость бороться за свою любовь. От такого неожиданного открытия, она удивлённо ахнула, затем, смутившись, поправила рукой причёску и, пряча выступивший на щеках румянец, поспешно отвернулась.

Владимир, естественно, ничего не понял, и такая реакция девушки его немного испугала. Не сделал ли он опять какую-нибудь глупость? Или непоправимую ошибку…

Совершенно неожиданно для всех, и особенно для Владимира с Ириной, в вечерней тишине раздался громкий голос профессора Туманова.

– Так, уважаемые участники экспедиции, предлагаю закончить на этом вечерние посиделки и пойти спать. День был не из лёгких, а завтра нам всем рано вставать. Поэтому прошу всех пройти к своим палаткам.

Ослушаться профессора никто не решился, и все потихоньку начали вставать.

Ирина, воспользовавшись столь удобным предлогом, быстро поднялась и, стараясь не глядеть в сторону Владимира, поспешно юркнула в свою палатку. Как у единственной женщины в экспедиции, у неё была своя, отдельная палатка. «Такая привилегия даёт неплохую возможность хоть изредка побыть одной», – отвлечённо подумала она, укладываясь спать.

Ирина долго не могла заснуть. Ворочалась, пробовала считать «овечек» и «барашков», но сон всё равно не приходил. В конце концов, она сдалась и просто осталась лежать с открытыми глазами, размышляя о своём недавнем открытии. Да, теперь ей стали понятны все эти странные взгляды Владимира и его некоторое смущение в разговорах с ней. А это так удивляло её, ведь, несмотря на мягкие манеры и учтивость, во Владимире с первого взгляда угадывалась большая внутренняя сила, гордость и независимость. Настоящий «скорпион» (Ирина вспомнила, что он родился в начале ноября). Знание того, что в неё кто-то влюблен, чего уж тут скрывать, было весьма приятно. Но, в тоже время, её немного пугала та решимость, что она увидела в глазах Владимира. Такие люди обычно не отступают. Ирина вздохнула и механически поправила съехавшее одеяло.

Не могла она и сказать, что Владимир был безразличен ей. Наоборот, с самой первой же встречи, она почувствовала безотчётную симпатию к нему. И ещё, у неё тогда почему-то вдруг защемило сердце, оно будто почувствовало, что это не простая встреча, из разряда быстрозабываемых, а нечто другое. Совсем другое… Ирина закрыла глаза и попыталась вызвать из памяти его образ. И неожиданно для себя самой, она сразу же увидела Владимира. Причём таким, каким он запомнился ей в день их самой первой встречи – высокий, стройный, со спокойным уверенным лицом, коротко подстриженные тёмные волосы, прямой нос и обвораживающий взгляд серо-голубых глаз… Образ получился настолько ярким и чётким, что Ирине показалось, будто Владимир стоит сейчас прямо перед ней. Живой, во плоти. Такого от своей памяти она не ожидала. Значит, Владимир действительно, не на шутку, взволновал её девичью душу… Далёкий вой гиен заставил её вздрогнуть и проверить, плотно ли закрыто входное отверстие палатки. А тем временем нарисованный памятью образ Владимира потускнел и растворился, словно зыбкий мираж.

Ирина давно перестала доверять первому впечатлению. Несчастная любовь, когда она влюбилась на втором курсе университета, оставила в её душе глубокую, незаживающую рану. Как она была слепа и глупа тогда. Верила его красивым словам, а ему… ему нужно было только одно – затащить её в постель. И вскоре после того, как он добился желаемого, он быстро охладел к ней, а затем, посмеявшись над её чувствами, бросил и навсегда исчез из её жизни. Он оказался самым обыкновенным плейбоем, коллекционером женских сердец. Позже, она долго ни с кем не встречалась и, чтобы забыться, налегла на учёбу. Иногда, правда, она всё же ходила на свиданья, но в постель больше ни с кем не легла. Красивым словам она больше не верила, да, и парня, которого искренне могла бы полюбить, не было среди её знакомых. «Ты ещё молода, доченька, и ещё встретишь свою настоящую любовь. Надо только верить», – часто говорила ей мать, стараясь утешить её. Родители жили дружно, любя и понимая друг друга. Их семейное счастье заставляло верить, что чистая и преданная любовь есть на свете, и ждёт её где-то там, впереди.

– Мне всего двадцать три года и жизнь действительно вся впереди. И пусть всё пока идёт своим чередом – не хотелось бы разочароваться и в Володе, – еле слышно прошептала Ирина и, успокоившись, быстро уснула.

Как-то незаметно в свои права вступила ночь. Небо зажглось миллионами ярких звёзд. Их загадочное мерцание невольно притягивало взор. Владимир, устав сидеть, лёг на траву и, закинув руки за голову, долго смотрел на незнакомые созвездия южного полушария, звёзды которых сверкали словно бриллианты, рассыпанные чьей-то щедрой рукой, по чёрному бархату небосклона. Всё это было зачарованно красиво, и уходить в палатку почему-то совершенно не хотелось, хотелось просто лежать, лежать и не о чём не думать…

Но ничто не длится вечно. Владимира громко окликнул Иван Юрьевич, разом разрушив всё очарование. Владимир неохотно встал и, подбросив несколько веток в затухавший костёр, направился к своей палатке. Устав за долгую дорогу, он быстро провалился в глубокий, без всяких сновидений, сон.

Глава четвёртая

Поднимающееся утреннее солнце застало экспедицию в торопливых сборах. Туманов хотел выехать сегодня пораньше, чтобы к вечеру добраться до нужного им места. Или хотя бы максимально приблизиться к нему, пока погода позволяет. С дождями везде шутки плохи, даже в знойной Африке… Впрочем, за ночь археологи хорошо выспались и отдохнули, за ранним завтраком все только и делали, что смеялись и шутили. Затем дружно погрузили в машины палатки, спальные принадлежности, убрали за собой мусор и тронулись в путь.

Профессор Туманов, как и в предыдущий день, сел в кабину к Джеку, сидевшему за рулём «вахтовки» с русскими археологами, и периодически сверялся с картой. Остальные «Уралы» следовали за ними на некотором расстоянии, дабы дать бледной пыли, поднимавшейся после первой машины, немного осесть.