Альберт Сенин - Миссия из прошлого

Мономотапа имела чётко налаженную внутреннюю и внешнюю торговлю. Тщательные исследования показали, что задолго до появления первых европейцев по берегам Индийского океана и реке Замбези существовали торговые пути, по которым поддерживались связи с арабскими странами, а через них и с Индией, Персией и даже с Китаем. Арабские купцы, освоившие этот торговый путь, выступали в роли посредников во внешней торговле многих южно-африканских народов. Они привозили хлопчатобумажные ткани, предметы роскоши, причём особо ценились красные бусы из Индии, и даже фарфоровую посуду. Интересующая нас Мономотапа, экспортировала в основном слоновую кость и металлы, всё тоже золото, медь и железо.

Но вернёмся к Большому Зимбабве. Он являлся столицей Мономотапы до второй половины пятнадцатого века. В то время в нём проживало около десяти тысяч человек. Из-за перевыпаса и монокультурного земледелия земли вокруг города истощились и столицу перенесли на пятьсот километров севернее, в долину реки Замбези. Через полстолетия покинутый город и окрестные земли заселили племена розви. И именно отсюда, в 1693 году правитель по имени Чангамир вторгся в Мономотапу и окончательно разгромил его. Розви после 1725 года перестроили здания Большого Зимбабве. Они расширили их и придали тот вид, в каком мы знаем их сейчас. Прошло ещё столетие и завоеватели нгуни, шедшие с юга, разорили город и государство племён розви.

Так что и этих пустынных землях жизнь когда-то кипела и бурлила. Народы Южной Африки имели свою собственную историю и жили не менее напряжённой жизнью, чем народы в средневековой Европе. Они создали свою оригинальную культуру, которая ничем не уступала европейской. Надо отметить, что португальцы совсем не питали презрения к государствам Африки, с которыми они впервые столкнулись и торговали. Это позже европейцы придумали миф о дикости и отсталости народов не только Южной, но и всей Африки, да заодно и всего мира, чтобы обосновать свои колониальные захваты. И надеюсь, наш город поможет открыть новую страницу в истории этих мест.

– Это получается, что португальцы уничтожили цветущее государство Монота… ах да, Мономотапа так же, как испанцы уничтожили государства инков, майя и ацтеков? – переспросил Сергей, не давая передохнуть Туманову.

– Позвольте, я попытаюсь ответить на этот вопрос, – вмешался Владимир. Туманов с удивлением взглянул на него, однако с радостью согласился. Давай, давай, попробуй – было написано у него на лице.

Сергей с Юрием дружно повернулись к новому лектору.

– Аркадий Александрович обрисовал местный исторический процесс в самых общих чертах, – начал Владимир. – На самом деле всё значительно сложнее. В создании культуры Зимбабве приняло участие множество племён, которых условно называют банту. Они построили Большой Зимбабве и множество других городов и поселений, создали мощное государство Мономотапа, которое просуществовало несколько веков, а затем было разгромлено врагами. И кажется, что именно враги – португальцы и прочие африканские племена – были виновником гибели Мономотапы. Всё очень просто, на первый взгляд. Но вот так ли это? Мне кажется, здесь необходимо учесть ещё один очень важный фактор – этногенезис самого народа банту.

Первые каменные сооружения Большого Зимбабве появились с шестого века, а сами строители с четвёртого, а может и чуть раньше. Как они называли сами себя, как называлось их государство, и было ли оно вообще, мы не знаем. Нам известно только то, что племя каранга и его верховный правитель – мвене-мутапа – пришли в Большой Зимбабве в двенадцатом веке, с берегов Замбези, образовав впоследствии государство Мономотапа.

Мне думается, что первые строители Большого Зимбабве были детьми пассионарного толчка первого века нашей эры. Крайние точки этого толчка – Южная Швеция и Аксум. Но если продолжить эту линию на юг, то не встретим ли мы на ней родину предков банту? Если это так, то для строителей Большого Зимбабве двенадцатый век был завершением их жизненного пути как этноса – конец инерционной фазы, или даже обскурация.

Даже если каранги и были представителями того же этноса, что и первые строители Большого Зимбабве, то их государство Мономотапа – регенерация, последняя искра перед неизбежным концом. Яркая, но, увы, недолговечная. Мономотапа, как мне кажется, рухнуло бы и без европейцев в силу своих внутренних причин, как закономерный этап в развитии этноса банту. Португальцы просто ускорили этот процесс, выступив своего рода катализатором. Разве они виноваты в том, что у Мономотапы было столько врагов?

Вполне возможно, что я ошибаюсь, и пассионарный толчок произошёл позже или совсем в другом месте. Но, всё же мне кажется, что банту и их потомки тсваны – это старый этнос. Этим легко можно объяснить, почему тсванам, на территории нынешней Ботсваны, едва удалось отбиться от натиска зулусов, а также их столь слабое сопротивление колонизации. Да, у тсванов не было сильных межплеменных объединений, они не знали военной организации типа зулусской. Власть верховных вождей, даже в группах родственных племён, как у баралонг или батлапинг, была настолько незначительна, что им ни разу не удалось собрать все свои силы для отпора захватчикам. Да, всё это так. Но самое главное заключается в том, что у тсванов не было энергии, не было того внутреннего огня, что был у их предков – строителей Большого Зимбабве – и который давал им силы для борьбы с окружающим миром.

К большому сожалению, мы до сих пор не имеем точных, достоверных сведений о том, что же происходило в Центральной и Южной Африке в первом тысячелетии нашей эры и как, и каким образом протекал этногенез живших там народов.

– Интересное предположение, – заключил Туманов. – Я мог бы, конечно, поспорить с тобою, Владимир, но не буду этого делать. Боюсь, наш с тобою спор будет мало понятен и интересен Сергею с Юрием. Да и потом, поздно уже. Как-нибудь в другой раз.

– А что значит пассионарный толчок? – обратился Сергей к Владимиру. – Должен признаться, я никогда не слышал такого научного термина.

– Я тоже, – добавил Юрий. – А не мешало бы узнать – не хочется выглядеть полным профаном.

Владимир вопросительно посмотрел на Туманова, но тот, хитро улыбаясь, развёл руками – выкручивайся мол сам. Сам заварил кашу – сам и расхлёбывай.

– Хорошо, попробую, – согласился Владимир и уселся поудобнее возле затухающего костра.

Через минуту, глубоко вздохнув, он начал говорить:

– Одним предложением на этот вопрос не ответить. Тут надо рассказать обо всей теории этнических взрывов, созданной и разработанной доктором исторических и географических наук Львом Николаевичем Гумилёвым. Вполне возможно, что вы уже встречали это имя на обложках книг, – Владимир выжидательно посмотрел на Сергея с Юрием, но те отрицательно помотали головой. – Ладно, пойдём дальше. Согласно теории этнических взрывов, любой народ, или лучше сказать этнос, как и человек, рождается, взрослеет, стареет и умирает. Ничто на Земле не является вечным – всё рождается когда-то и всё когда-то умирает. Одни этносы стареют, разрушаются и исчезают, но на смену им приходят другие – более молодые и энергичные. Идёт постоянное обновление жизни.