Николай Харин - Снова три мушкетера

Почти в то же мгновение мушкетер ощутил, как его лоб заливает что-то горячее, — он получил скользящую рану в голову.

Набрав побольше воздуха в грудь, он испустил боевой клич:

— На помощь, мушкетеры! Ко мне! На помощь!

Д'Артаньян извивался, как угорь, стараясь уклониться от сыпавшихся на него ударов, которыми, не обладай он столь большой природной ловкостью, он несомненно был бы пригвожден к стене, подобно бабочке или жуку из коллекции энтомолога. Одновременно с этим мушкетер успевал стремительно орудовать шпагой, утирая свободной рукой кровь, льющуюся по лицу.

Он продолжал кричать во все горло:

— Ко мне, мушкетеры короля! На помощь!

Молодой человек чувствовал, что силы покидают его, рука отказывалась повиноваться, из груди вырывалось хриплое частое дыхание. Клинки, отражающие тусклый свет луны, мелькали перед глазами. Искаженные злобой лица наемных убийц плыли в зыбком полумраке, исчезая и появляясь вновь.

Вот один из них занес руку с кинжалом, чтобы нанести д'Артаньяну удар в лицо, но мушкетер, собрав последние силы, успел уйти от него, опустившись на одно колено, и прямым ударом пронзил грудь убийцы.

Тот приглушенно вскрикнул и рухнул прямо на мушкетера. Это сослужило д'Артаньяну добрую службу, так как в это мгновение другой нападавший в черной полумаске нанес удар, могущий оказаться смертельным для нашего героя. Но он лишь проткнул уже мертвое тело своего сообщника.

— На помощь, мушкетеры! — крикнул д'Артаньян и не узнал своего голоса.

В этих звуках ему послышался предсмертный крик травимого собаками загнанного оленя.

— Держись, д'Артаньян! Мы идем! — прогремело слева.

И почти одновременно с этими словами, принятыми гасконцем за свой предсмертный бред, двое бандитов рухнули на землю, огласив ночной воздух тоскливыми предсмертными воплями.

— Держись, д'Артаньян! Не умирай! Мы уже здесь! — кричал человек, убивший наповал одного из черных наемников.

Шпага молнией сверкала в его руке. Этим человеком был Атос. И Атос был не один.

Серебряные кресты на голубых плащах повергли в ужас оставшихся в живых убийц. Зазвенели клинки. Черные наемники понимали, что надеяться им не на что, и дрались отчаянно.

Д'Артаньян оперся на холодную, скользкую стену и перевел дыхание. Сердце, готовое выскочить из груди, колотилось в бешеном ритме, давая перебои.

Один из мушкетеров был убит на месте, шпага пронзила грудь. Но Атос и двое других не оставили убийцам ни одного шанса. Три раза молнией сверкнули клинки, три коротких вскрика потревожили тишину ночи. Все семеро убийц нашли свою смерть на улице Скверных Мальчишек.

— Д'Артаньян, ты опасно ранен? — вскричал Атос, отбросив шпагу и подбегая к товарищу, в то время как заколотый им бандит еще агонизировал на земле.

— Атос, дорогой Атос! Все в порядке: пара царапин взамен кладбища при церкви Сен-Сюльпис.

С этими словами гасконец оперся на руку Атоса и постарался сделать шаг вперед, что удалось ему не без труда.

— Знаете, как я себя сейчас чувствую, Атос?.. — спросил он, стараясь не потерять сознание.

Атос бросил на друга взгляд, полный тревоги и отцовской нежности, и придержал его своей железной рукой, потому что д'Артаньян покачнулся.

— …Как в тот момент, когда бедняга Бризмон выпил отравленное вино, присланное миледи и предназначавшееся нам. Вы успели вытащить меня с того света. Как вам это удалось, дорогой друг?

— Боже мой, но ведь улица Феру в двух шагах от Люксембурга. К счастью, твоя гасконская глотка устроена на славу. Ни мне, ни этим господам не пришлось напрягать слух, чтобы услышать тебя.

Д'Артаньяну было трудно говорить, и он только благодарно сжал руку Атоса.

Тем временем двое мушкетеров, подоспевших вместе с Атосом на выручку своему лейтенанту, занялись убитым товарищем — Д'Артаньян узнал его, это был Деманжон — молодой человек из хорошей семьи, недавно принятый в роту де Тревиля.

— Господа, примите мою искреннюю благодарность — вы спасли мне жизнь, — проговорил д'Артаньян.

Силы покидали его. Он чувствовал, что правый бок горит, как в огне. Видимо, ранение оказалось более серьезным, чем он думал.

— Я прошу вас позаботиться о несчастном Деманжоне.

— Мы сделаем это, господин д'Артаньян, — отвечал один из двух мушкетеров. — К счастью, мы не лишились сегодня своего лейтенанта.

С помощью Атоса д'Артаньян побрел прочь. Он потерял много крови.

— Кто были эти негодяи? Рошфор или Тур — вот что необходимо понять, прежде чем я обращусь к господину де Тревилю. Хотя я сделаю это в любом случае, — сказал Атос.

— Что вы сможете сказать господину де Тревилю, Атос? — слабо возразил гасконец, скрипя зубами при каждом шаге.

— Что, когда к лейтенанту мушкетеров его величества подсылают семерых наемных убийц, это следует считать происшествием чрезвычайным и требовать расследования дела.

— Но все они мертвы, и наверняка нападение припишут ночным грабителям, поверьте мне.

— Кой черт грабителям! — с мрачной угрозой в голосе вскричал Атос.

В этот момент д'Артаньян споткнулся о тело того из нападавших, кто первым нашел смерть от его шпаги. Оно лежало поодаль от места схватки, на углу улицы. Голубоватый лунный свет высвечивал лицо мервеца.

— Постойте! Это же тот самый!..

— Что такое?

— Это тот самый человек, Атос!

— Вы видели его раньше?!

— Да… помните… я вам рассказывал. В Туре… он был их начальником…

— Это он командовал людьми кардинала, которые хотели задержать вас у дома герцогини в Туре?!

— Да.

— В таком случае это не люди Рошфора. С вами посчитались за Тур.

— Да.

— Значит, вы снова заслонили собой Арамиса, друг мой. Этот человек погиб потому, что так и не понял своей ошибки. Он до последней секунды думал, что вы — это он.

— Да.

Эти три «да», произнесенные д'Артаньяном раз от раза все более тихим голосом, подсказали Атосу последующие действия. Он взял товарища в охапку и осторожно понес его к себе домой на улицу Феру.

Добравшись туда, Атос поднял на ноги весь дом, заставив хозяйку, сдававшую ему комнаты, обработать и перевязать раны д'Артаньяна, послал одного слугу за врачом г-на де Тревиля, другого домой к д'Артаньяну за Жемблу с приказанием последнему немедленно явиться на улицу Феру, захватив с собой тот самый чудодейственный бальзам.

Благодаря деятельности, которую развил Атос, через час у постели раненого появился опытный врач, г-н де Тревиль узнал, что на жизнь лейтенанта его роты покушалась шайка наемных убийц, а д'Артаньян, раны которого были промыты, смазаны снадобьем, принесенным перепуганным Жемблу, и перевязаны снова, на этот раз умелой рукой лекаря, — уснул.

Атос же лег лишь после того, как убедился, что все, что только возможно было сделать, сделано и его товарищ спит крепким сном.