Луи Буссенар - Террор в Македонии

Приказание было исполнено дружно и весело. Живых, жестоко страдающих от ран людей подвесили вверх ногами, словно туши в мясной лавке. Кровь сразу прилила к голове, лица стали фиолетовыми. От нестерпимой боли мужчины корчились в судорогах и страшно кричали, не в силах сдержаться.

Все это очень развлекало бандитов, они спокойно стояли рядом, покуривали, и даже пошучивали.

– Боюсь, как бы у них не разыгралась мигрень, – сокрушался один.

– Зато при такой потере крови они избавлены от кровоизлияния в мозг, – успокаивал другой.

– Их следовало бы слегка освежить, – с наигранной озабоченностью заметил Марко. – Невозможно смотреть, как люди мучаются. Мы просто обязаны что-то сделать для них.

– Может быть, «обдувание»? – поинтересовался кто-то.

– Нет, я придумал кое-что получше. Делайте как я!

С этими словами албанец, само воплощение жестокости, схватил одну из жертв за плечи, несколько раз с силой закрутил веревку, а потом резко отпустил. Веревка сначала раскрутилась вместе со своим страшным грузом, а потом закрутилась в обратную сторону.

Предложенная игра пришлась разбойникам по вкусу, они с явным удовольствием стали подражать действиям атамана. Вскоре это было уже сплошное бешеное вращение изувеченных, агонизирующих человеческих тел, они сталкивались, отскакивали друг от друга, снова сталкивались, рана о рану, перелом о перелом… пока, увы, слишком медленная смерть не прекратила наконец их земные страдания.

Грегорио, почти в безумном состоянии, с блуждающим взглядом и трясущимися губами, созерцал это жуткое зрелище.

Но Марко все еще не пресытился пролитой кровью. Жажда мщения не покидала его.

– Ну что ж, старик, теперь разберемся с тобой! – сказал он, доставая свой необыкновенно острый ятаган из дамасской стали [44].– Кто-нибудь двое, возьмите его каждый за ногу и опрокиньте головой вниз… Так, хорошо… Раздвиньте ему ноги пошире и держите крепче.

Сабля взвилась в воздух и опустилась со всего маху, разрубая тело старика пополам. Раздались нечеловеческие вопли, хлынула кровь… Никея тут же упала без чувств, а из глаз Жоаннеса, собравшего в кулак всю свою волю, чтобы не разрыдаться, выкатились лишь две слезы.

Клинок, красный от крови, равномерно поднимался и опускался, довершая начатое, разрубая вдоль все: мясо, кости, внутренности, легкие, сердце… Крики давно уже прекратились. Человек оказался расчлененным на две половины.

Последним ударом Марко отрубил голову и приказал:

– Я хочу, чтобы две эти половины приколотили к дверям, а сверху прибили голову. И пусть все так остается до следующего дня Святого Георгия. Повешенных под навесом не снимать до тех пор, пока трупы сами не превратятся в прах. Женщин я отпускаю. Вы свободны. Идите и расскажите другим, что вы здесь видели. Пусть это послужит им уроком на будущее, если они когда-нибудь вздумают сопротивляться мне!

– По коням! – скомандовал он.

Послушные приказу, албанцы замерли в седлах. Марко поднял с земли испачканный в грязи штандарт и холодно произнес:

– Я отмою его в вашей крови. – Затем бандит повернулся к Жоаннесу: – Тебя я сейчас убивать не стану. Это было бы слишком быстро и просто. Я возьму тебя с собой, и там ты познаешь такие пытки, о которых еще через сто лет будут рассказывать страшные истории. Николь, проверь, крепко ли он связан, и возьми его к себе на седло. Да смотри в оба! Он очень опасен. Гы мне за него отвечаешь головой!

– Не беспокойся, атаман, все будет в порядке, – ответил албанец, исполняя приказание.

Сам Марко нагнулся, поднял Никею – та все еще не пришла в себя, – положил поперек седла и скомандовал:

– Вперед!

Бандиты тронулись в обратный путь, оставляя за собой притихшую, обезлюдевшую деревню и горы трупов.

Завоевание славянских земель. – Беды Косова. – Герои борьбы за независимость. – Янош Хуньяди и Скандербег. – Обращение в другую веру. – Албанские беи. – Две власти. – Взятки. – Переправа. – Брод. – Взбесившийся конь. – В пучине. – Исчезновение пленника. – Залповый огонь. – Песня о Косове. – Безумная.

Турки завоевали Македонию и соседние с ней области уже давно, около пяти веков тому назад. Но, несмотря на все усилия, им так и не удалось ни с помощью оружия, ни посредством дипломатии полностью подчинить завоеванные народы.

Внешне пассивные и, казалось, смирившиеся, славяне и греки проявляли тем не менее удивительное упорство, мягкое, но настойчивое сопротивление всему, что привносилось извне, и сумели сохранить не только свои обычаи, но и веру. Во всяком случае, так было в деревнях и маленьких городках, разбросанных по равнинам.

Конечно, среди крестьян много мусульман. Однако большинство из них – переселенцы, пришедшие из Азии вслед за завоевателями, турецкими солдатами Ахмета и Амюрата [45].

С тех давних времен количество их несколько увеличилось пропорционально числу местных жителей, но полного слияния между ними и коренным населением так и не произошло.

Сам процесс завоевания этих территорий был длительным и кровопролитным. В народе ужасы не забылись, и поколение за поколением оплакивало утраченную свободу.

Борьба длилась около ста лет! Первыми потеряли свою независимость в 1389 году сербы, разбитые турками в Косове. Потом, в 1448 году, опять же в Косове, потерпел сокрушительное поражение Янош Хуньяди [46], стоявший во главе австрийских конфедератов [47]. Битва длилась с 17 по 19 октября. Около ста тысяч человек пали тогда на поле брани.

Святое дело независимости славян, вероятно, погибло бы, если бы не молодой герой Скандербег [48], принц албанский, выросший в этих горах, где постепенно угасало движение сопротивления захватчикам.

Люди откликнулись на брошенный им патриотический клич, возникли новые боевые отряды, и борьба разгорелась с новой силой. В течение двадцати двух лет сражался Скандербег с турками, успешно отражая неоднократные нашествия османских войск.

Он умер в 1468 году в полном расцвете своего полководческого триумфа. К сожалению, у народного героя не оказалось последователей. Как только страстные призывы к свободе перестали звучать из его уст, все вернулось на круги своя, и турки вновь стали безраздельно хозяйничать на землях, расположенных вниз по течению Дуная [49].

Вскоре победители повели планомерную работу по ассимиляции [50]коренного населения, без чего господство на завоеванных новых территориях не могло быть прочным и длительным. Для начала турецкие правители решили привлечь на свою сторону предводителей горских народов. Действовать силой здесь было нельзя. Тогда, ловко спекулируя на мелких человеческих страстях, они принялись задабривать их всевозможными подарками и почестями. Потом, исходя из принципа «Разделяй и властвуй», стали сеять вражду между отдельными кланами [51], что позволило в результате подорвать в основе саму возможность возникновения будущих освободительных движений.