Эрнест Риттер - Зулус Чака. Возвышение зулусской империи

Когда появились крупные слоны-одиночки и стали пытаться пройти по одному из двух главных проходов, Чака участвовал в нескольких сражениях с ними. Бой с этими чудовищами возбуждал его. Благодаря тому, что слонам приходилось карабкаться по склону, охотникам удалось перерубить сухожилия почти всем огромным животным.

И снова Чака чуть не погиб. Охотники заметили, что к ним приближается разъяренный носорог. Когда он начал с трудом взбираться по самому крутому участку узкого прохода, Чака выскочил через одно из отверстий заграждения и нанес удар по ахиллову сухожилию; огромное животное завизжало от злости и присело. Торжествующий Чака не заметил, что носорог медленно поворачивается. Вдруг, словно выпущенный из катапульты, раненый зверь ринулся на него вниз по склону с быстротой и яростью, которые едва не стали гибельными для Чаки. Только проворство пантеры, которым обладал вождь зулусов, спасло его от смерти. Он отскочил в сторону, и, охваченное жаждой мщения, огромное толстокожее пронеслось мимо. В него вонзились тяжелые метательные копья охотников, полдюжины тяжелых клинков пронзили его легкие и печень; истекая кровью, носорог наконец свалился на землю.

Взметая тучи брызг, через реку переправилось около двухсот буйволов. Впереди шли крупные самцы. За ними следовали молодые самцы вперемежку с самками и детенышами различного возраста. Достигнув первой изгороди, вожаки остановились и подозрительно уставились на нее. Остальные выстроились по обе стороны в одну шеренгу, рог к рогу. Они высоко задрали головы, словно вызывая противника на бой, и застыли в неподвижности. Это было внушительное зрелище. Некоторые охотники, охранявшие реку выше и ниже места переправы, подползли теперь к кромке тростника, заросли которого тянулись здесь вдоль берега. Когда ветер донес запах людей, буйволы насторожились. Охотники подняли страшный крик. Стадо бросилось бежать, одни животные мчались по проходам, другие прокладывали себе путь через все отверстия, какие могли найти в первой и второй изгородях. Воины, которые находились за изгородями в сравнительной безопасности, стали метать в буйволов через широкие смотровые щели тяжелые копья — исипапа. Только ширина изгороди отделяла охотников от бегущих буйволов — на такой дистанции копья были очень эффективным оружием. Многие животные свалились в ловчие ямы. Случалось, что в одну яму попадало двое буйволов, и тогда остальные перебирались по мосту, образованному их телами.

Однако потери несли не только четвероногие. Многие раненые буйволы приходили в бешенство. Если сидевший в засаде воин неосторожным движением выдавал свое присутствие, разъяренное животное поворачивалось и сквозь отверстие в изгороди кидалось на врага. И горе охотнику, которому не удавалось одним прыжком укрыться за достаточно толстым стволом (если такой находился поблизости): ничто не могло помешать буйволу сбить его с ног. Правда, падая на землю, воин прикрывал себя щитом, но только счастливчикам удавалось избежать рогов зверя. Обычно дело кончалось благополучно лишь в тех случаях, когда товарищи успевали прийти на помощь поверженному и убить буйвола ударом в сердце или же отвлечь атаку на себя, а затем уже нанести животному смертельную рану.

Это было опасно и волнующе, — словом, совершенно во вкусе Чаки. Напрасно руководитель охоты и Мгобози упрашивали его держаться в стороне. Чака избрал себе позицию в удобном месте за изгородью, образовывавшей одну стенку узкого коридора. Одержав несколько полных или частичных побед, он, видимо, ослабил бдительность, ибо при появлении очередного буйвола выдал себя легким движением. Огромная туша молниеносно повернулась, и буйвол просунул голову в изгородь. Мгновение оба противника, совершенно ошеломленные внезапной встречей, глядели друг на друга, почти касаясь головами. В этот миг Мгобози успел просунуть между ними свой щит, а Сторож, всегда державший палицу наготове, нанес животному могучий удар по голове. Буйвол опустился на колени, а Чака отпрянул в сторону. Но, несмотря на то, что быку нанесли новый удар, на этот раз по спине, он поднялся и ринулся на копьеносцев из полка Фасимба, отбросив в сторону Мгобози со щитом и всей амуницией. Буйвол опрокидывал воинов, как кегли, но им большей частью удавалось подставить под его рога щит и, падая, накрыться им. Все же одного охотника буйвол поддел рогами и забросил на колючее дерево.

Колоть зверя копьями спереди было бесполезно: при атаке он так низко держал голову, защищенную рогами, что грудь его оставалась недосягаемой. Но, когда раненый буйвол повернулся, чтобы боднуть одного из воинов, лежавших под щитом, Чака, Мгобози и несколько других охотников пронзили его копьями с двух сторон, а Сторож ударом палицы с длинной ручкой переломил ему заднюю ногу. Но и после того как буйвол потерял подвижность и хрипел уже при смерти, так как охотникам удалось поразить его легкие, он продолжал обороняться. Двое воинов полка Фасимба были убиты или умирали, несколько других получили ушибы и увечья.

— М-да! Вот это был бык! — тихо, но восхищенно заметил Чака, отирая пот со лба. — Ну и бой!

— Он стоил жизни двум моим ребятам, — проворчал Мгобозн. — Если нужно биться со зверями, так почему не схватиться со львами и леопардами? Это ведь наши прирожденные враги.

— Будут и львы, Мгобози, много львов! — весело воскликнул Чака.

В это время мимо пробегали большей частью крупные антилопы. Огромные, но добродушные антилопы элани падали под копьями охотников, не оказывая сопротивления. Антилопы гну, напротив, вступали в бок, справиться с каннами и чалыми антилопами тоже было непросто. Жирафы, метко прозванные Индлуламити (те, кто выше деревьев), встречались довольно редко даже тогда. Охотникам посчастливилось уложить только двух — одна попала в ловчую яму, другую убили копьями на тропе. Было много зебр, но их удавалось настичь только в тех случаях, когда они спасались от загонщиков в коридорах или в узких проходах. Куду и водяных козлов убили бессчетное множество. У этих антилоп рогами обладают только самцы, да и те не вступают в бой с человеком.

Охотникам достались сотни более мелких антилоп — импала, бушбок. Кабаны не пожелали перейти реку, к которой их гнали, и, повернув назад от поросших тростником берегов, прорвались сквозь ряды загонщиков, нанеся им внушительные потери. Тут их встретили отряды охотников с собаками. Собак держали в резерве, чтобы преследовать раненых животных, уносивших в своем теле ценное копье, а то и не одно, или наконечник к нему. Отрядам пришлось выдержать несколько ожесточенных схваток с кинувшимися назад злобными старыми хряками и не менее яростными матками, защищавшими детенышей.