Джеймс Клавелл - Шамал. В 2 томах. Т.1. Книга 1 и 2

– Просто работы не хватает, – пробормотал Скраггер.

Эта ситуация тянулась без изменений уже много месяцев, и он прекрасно знал, как дорого стоило безделье и какими катастрофическими могли быть его последствия. Именно недостаток регулярных полетов и необходимость обновления парка машин и заставили его много лет назад продать «Шейх Эвиэйшн» Эндрю Гаваллану.

Но я не жалею, подумал он. Эндрю – красавчик, со мной он обошелся честно, у меня есть маленький кусочек компании, и я могу летать до тех пор, пока здоровье позволяет. Но Иран сейчас для Энди – сущая беда: ему ни гроша не платят за текущую работу, и даже та, которая уже давно сделана, остается без оплаты; мы тут – единственное исключение, а наши деньги – капля в море. Должно быть, прошло месяца четыре или пять, как банки закрылись; значит, иранские операции Энди оплачивает из своей собственной кубышки. Что-то надо делать. Пока работает только Сирри, этих денег не хватит, чтобы покрыть и половину расходов.

Три дня назад, когда Скраггер привез Касиги назад с завода «Иран-Тода» под Бендер-Деламом, Касиги спросил де Плесси, не может ли он заказать 206-й для чартерного рейса в Эль-Шаргаз или Дубай. «Мне нужно иметь немедленный доступ к телефонно-телексной связи с главным управлением компании в Японии, чтобы подтвердить наши с вами договоренности по вашим ценам и поговорить об увеличении поставок в будущем». Де Плесси согласился немедленно. Скраггер решил сам выполнить этот рейс и был рад, что сделал это. В Эль-Шаргазе он встретился с Джонни Хоггом и Мануэлой. И с Дженни.

Они побеседовали с глазу на глаз, и она рассказала ему о последних событиях, особенно о Локарте.

– Боже милосердный! – охнул он, пораженный тем, как быстро разваливается вся их деятельность и как революция подхватывает в свой водоворот их самих. – Бедняга Том.

– Том должен был вернуться из Бендер-Делама за день до того, как я уехала, но он так и не появился, и мы до сих пор не знаем, что же там действительно произошло. По крайней мере, я не знаю, – сказала она. – Скрэг, одному Богу известно, удастся ли нам еще раз поговорить наедине, но есть еще кое-что… только строго между нами.

– Честное благородное слово, пусть мне глотку перережут, если вру!

– Я не думаю, что правительство вообще когда-нибудь вернется к нормальной работе. Я хотела спросить тебя: даже если это случится, могли бы партнеры – с официальной помощью правительства или без нее – или «Иран Ойл» вынудить нас уйти из страны и оставить себе наши вертолеты и оборудование?

– Да зачем бы они стали это делать? Вертолеты-то им нужны… но, если бы они захотели, то, конечно, заставить смогли бы, это точно, – сказал он и присвистнул: этот вариант раньше никогда не приходил ему в голову. – Черт подери, если они решат, что мы им не нужны, Дженни, им от нас избавиться – плюнуть и растереть, ничего не может быть проще. Пилотов они могли бы найти других, иранцев или наемников, мы сами разве не наемники? Конечно, они могут приказать нам убираться и оставить себе наши машины. А если мы тут всего лишимся, это выпустит кишки всей S-G.

– Вот и Дункан о том же подумал. А могли бы мы уйти отсюда с вертолетами и запчастями… если бы они попытались выкинуть такой фокус?

Он расхохотался.

– Это была бы кража века, вот что это было бы такое. Только сделать это невозможно, Дженни. Если бы мы попытались, и нас бы поймали. нам бы накрутили по полной. Да у нас это никак и не получится. Только с разрешения Иранского управления гражданской авиацией.

– А если бы это была, скажем, «Шейх Эвиэйшн»?

– Не было бы никакой разницы, Дженни.

– Ты бы просто позволил им украсть труд всей твоей жизни, Скрэг? Скрэг Скраггер, дважды кавалер креста «За летные боевые заслуги», дважды кавалер креста Британских ВВС? В жизни не поверю.

– Я тоже, – тут же сказал он, – хотя один Бог знает, что бы я сделал. – Он видел приятное лицо: черные очки подняты на лоб, в глубине глаз притаилась тревога, и он знал, что беспокоится она не только за Мак-Айвера и все, что он построил, не только за их собственную долю акций и пенсию, которые, как и его собственные, были накрепко связаны с S-G, но и за Гаваллана и всех остальных вместе с ним. – Что бы я сделал? – медленно проговорил он. – Ну, в Иране у нас запчастей почти на такую же сумму, что и самих пташек. Нам бы нужно было начать потихоньку вывозить их, хотя как это сделать, не возбуждая подозрений у местных ребят, я себе не представляю. Все нам бы вывезти не удалось, но общую сумму мы смогли бы уменьшить. Потом нам нужно было бы всем выбираться одновременно – всем людям и всем вертолетам – из Тегерана, Ковисса, Загроса, Бендер-Делама и отсюда. Нам… – он задумался на мгновение, – нам нужно было бы двигать сюда, в Эль-Шаргаз… Но, Дженни, нам всем бы пришлось пролететь разные расстояния, и некоторым пришлось бы дозаправляться один, а то и два раза, и даже если бы мы добрались до Эль-Шаргаза, нас бы все равно арестовали без надлежащих разрешений. – Он изучающе посмотрел на нее. – Энди считает, что партнеры именно это и собираются сделать?

– Нет-нет, не считает, пока не считает, как и Дункан, они точно не знают. Но такая возможность есть, и в Иране обстановка ухудшается с каждым днем. Поэтому я и здесь, спросить Энди. Это… такое нельзя передавать письмом или по телексу.

– Ты Энди звонила?

– Да, и сказала так много, как осмелилась – Дункан предупредил меня, чтобы я была осторожна, – и Энди сказал мне, что постарается выяснить кое-что в Лондоне, и, когда он прилетит через пару дней, он решит, что нам следует спланировать. – Она опустила очки на нос. – Мы должны быть готовы, разве нет, Скрэг?

– А я-то все гадал, почему ты оставила старину Дункана. Это он тебя послал?

– Конечно. Энди будет здесь через два дня.

Мозг Скраггера напряженно гудел. Если мы свалим на сторону, кому-то обязательно придется худо. Что бы я сделал с радарами Киша, Лавана и Ленге, которые за считанные минуты могут поднять в воздух два десятка перехватчиков, прежде чем мы доберемся до дружественного воздушного пространства, если мы поднимемся в воздух без разрешения?

– Дункан полагает, что они собираются нас крепко вздрючить?

– Нет, – ответил она. – Он так не считает… А я считаю.

– В таком случае, Дженни, строго между нами, нам лучше разработать план.

Он вспомнил, как осветилось ее лицо, и опять подумал, какой же счастливчик этот Дункан Мак-Айвер, даже хотя второго такого вспыльчивого и упрямого мужика было еще поискать.

Его глаза смотрели в море, когда он услышал, как разгоняется винт 206-го, и увидел, что вертолет почти поднялся в воздух. Эд стал отличным пилотом, подумал он.

– Эй, Скрэг?

– Да, Вилли?

– Пойди поплавай, а я покараулю. – Вилли взобрался на понтон.