Юрий Торубаров - Таинственный двойник

Когда рассвело, от французов вышел глашатай и протрубил. Тунисцы были ошеломлены: враг окружил их. Кончив трубить, глашатай объявил, что капитан требует бея для переговоров и хочет сообщить ему очень важную весть. Безопасность его гарантируется. Получив такое сообщение, бей и его визири растерялись. Они долго думали, что делать.

У французов лопнуло терпение. Снова вышел глашатай, протрубил и объявил, если бей не появится на один переворот песочных часов, его сыну отрубят голову. Это возымело мгновенную реакцию. Тут же появился бей на белом коне в сопровождении двух всадников.

– Покажите моего сына, – прокричал он.

Роберт кивнул, и двое гвардейцев вывели его на свет. Увидев сына, бей скатился с лошади и бросился к нему. Вокруг юноши сразу же появилось несколько гвардейцев и капитан.

Поняв, кто старший, бей дрожавшим голосом спросил, что он должен сделать. Потерять наследника бею было немыслимо страшно.

– Вы все сдадите оружие, а ты дашь слово не нападать на нас, и тогда вы разойдетесь по своим бейликам.

– Сына отпустишь?

– Нет, он будет заложником в крепости. Но я даю слово, что ни один волос не упадет с его головы. А когда мы будем возвращаться назад, ты его получишь живым и невредимым.

Бей какое-то время думал, потом сказал:

– А если нет?

– Тогда мы зажигаем костер, – и он показал на кучу дров на вершине холма, – его черный дым увидят с наших кораблей, и ты будешь зажат с двух сторон. А если пойдешь сейчас на штурм, увидишь голову сына на копье гвардейца.

– Хорошо! – сказал бей и, перевернув песочные часы, подал их Роберту. – Когда последняя песчинка упадет на дно, получишь ответ.

– Ладно! – согласился Роберт, – только учти, если я замечу что-то подозрительное… ты меня понял?

Бей кивнул головой, вернулся к коню и ускакал. Но не прошло и половины отведенного времени, как бей и его люди начали сдавать оружие.

Когда последняя сабля была брошена и тунисцы растаяли в вечерней мгле, Роберт, оставив гвардейцев сторожить это добро, на всех парусах помчался на север. О первой победе он решил лично доложить королю. А в обед ударила склянка, извещавшая, что судно подходит к порту.

Король был весьма доволен поездкой Роберта и наградил его перстнем с огромным бриллиантом. Вручая награду, он пристально посмотрел на капитана. Так смотрят, когда принимается какое-то судьбоносное решение. «А что, – подумал король, – пожалуй, лучшего мужа для моей дочери Агнессы и не найти!» Он даже хотел что-то сказать по этому поводу, но сдержался, решив вернуться к разговору после возвращения из Туниса. И вместо этого отдал приказ к началу отправки.

Корабли один за другим с воинами на борту брали курс на юг. Когда предпоследний корабль покинул бухту, дошла очередь и до королевского судна. Не то капитан судна был не очень расторопным, не то на другом корабле была более лихая команда, но какой-то огромный неф вдруг преградил выход из порта королевскому кораблю. Неслыханная дерзость! Напрасно капитан напрягал голосовые связки, ругаясь с нарушителями. Команда отвечала смехом, а капитан вообще ушел к себе. Брать на абордаж их было опасно, потому что людей на палубе нефа находилось гораздо больше, чем королевской охраны, а подвергать короля опасности недопустимо.

Король дважды спрашивал, почему корабль до сих пор не вышел в открытое море, но дело с места не сдвигалось. Ждать помощи со стороны моря не приходилось. Находящиеся там могли считать, что выход задерживается по повелению короля. А сообщить им об инциденте было невозможно. Все корабли уже вышли в открытое море.

И тогда Роберта осенило. Он подозвал к себе капитана корабля и попросил его, чтобы он вновь вступил в перепалку и бранился как можно сильнее, пока он не вернется. Не понимая, в чем дело, но чувствуя свою вину, он с радостью согласился, чтобы хоть этим загладить свой промах.

Роберт разделся на противоположном борту, взял в зубы нож и, как бывало в юности, нырнул в море. Он подплыл к свободному борту, от которого почти вся полупьяная команда ушла поглазеть на перепалку с капитаном королевского судна, да и самим покуражиться. По грузовому канату поднялся на борт. Спрыгнув на палубу, он вдруг увидел перед собой матроса, у которого от удивления даже рот открылся. И поплатился за это. Оглушив, Роберт сбросил его за борт. Благодаря воплям на палубе никто не слышал его крика о помощи. Проход к капитанской каюте был свободен. Открыв ударом ноги дверь, он ворвался туда, чем привел несколько сидевших за столом выпивох в немое удивление. Первый, кто очнулся и попытался оказать сопротивление, тут же рукоятью получил оглушительный удар. Вскочив на стол, Роберт в два скачка оказался перед капитаном. Приставив нож к его горлу, он крикнул:

– Всем на пол!

Те было заартачились, но нож заставил их капитана повторить команду.

– А теперь слушай, – Роберт тряхнул его за волосы, – если хочешь жить, дай команду отвести корабль.

Тот отреагировал не сразу, и ему живо дали понять, что его жизнь висит на волоске. Он мыкнул, что надо выйти – так, мол, не услышат. Роберт перевернул стол на лежавших, и они по телам прошли к выходу. Теперь нож упирался тому в спину, а рука крепко держала его за ремень.

– Ну! – приказал Роберт и слегка ткнул ножом.

– Эй, – заорал он, – хватит! Разворачивайте корыто!

Удивленная команда повернула на крик головы и увидела своего капитана, который обрушил на них каскад ругательств:

– Что ты, камбала одноглазая, непонятно? Да я вас, придурков, к рыбам отправлю.

Наверное, нож давил больно. Такого яростного капитана они давно не видели. Что делать, пришлось исполнять команду.

Роберт увидел мачты своего корабля. Королевское судно медленно приближалось к ним. Вот оно совсем рядом, и наконец прошло мимо.

– Теперь слушай, – Роберт еще раз сильно тряхнул моряка. – Скажи, чтобы все собрались на носу. Ты сейчас с ними будешь говорить.

Ему не один раз пришлось орать, чтобы они исполнили его команду. Видя, что проход очищен, Роберт отбросил капитана в каюту, а сам стрелой промчался по палубе и бросился в море. Его заметили со своего корабля, и, пока обманутые лучники бегали за оружием, он успел подняться на борт.

Такого ликования он еще не видел. Еще бы! Накал страстей нарастал с обеих сторон. И трудно сказать, во что он мог вылиться. Опытный глаз подсказывал, что на этом полупиратском нефе команда имела достаточно опыта, чтобы брать на абордаж корабли. Умелая полупьяная команда, которой море было по колено, представляла огромную опасность. А Роберт, рискуя своей жизнью, одним ударом перерубил этот сложнейший узел и спас жизни.

Понял это и король. Вот почему, в порыве бурлившего в нем чувства, он обнял его прямо нагого.