Юрий Торубаров - Таинственный двойник

– С тобой трудно спорить, – улыбнулся король.

– А все от знаний, сир, от знаний.

– Прошу, – король указал на кресло.

Симон де Нель уселся, поставив рядом свою сумку.

Как-то король решил его уязвить и сказал:

– В этом кабинете не крадут.

– Сир, голова человека несовершенна. Поэтому изобрели бумагу и буквы. Единозаписанная для всех будет звучать единообразно.

– Так вы носите с собой свод законов?

Мессир ответил вопросом на вопрос:

– А разве есть иной способ убеждения?

Король прекратил дебаты.

Частые встречи упрощают взаимоотношения, поэтому мессир сразу перешел к делу.

– Что у вас, сир, на этот раз?

Людовик объяснил.

– Сир, завещание есть?

Король сморщил нос и неуверенно произнес:

– По-моему, нет.

Де Нель задумался на минуту, потом выпалил:

– Тогда ваш брачный контракт должен быть подписан раньше его официального вступления в наследство.

– А разве оно есть, официальное вступление?

Король склонил голову в ожидании ответа. Мессир нагнулся и поднял сумку, поставил ее на стол. Людовик поднялся и положил не нее ладонь.

– Не надо. Я тебе верю.

– Тогда всё, сир?

– Всё.

После ухода Симона де Неля король долго ходил по кабинету. Что-то надумав, приказал вызвать к себе епископа Герена. Но оказалось, что он находится в Бове и прибудет только к вечеру.

– Как вернется, пригласите ко мне, – распорядился он.

По тому напряжению, которое король создавал вокруг Тулузы, было ясно, какую надежду он возлагает на получение этой земли в свой домен. Дальновидные люди понимали, что это ключ к получению Лангедока. А через него можно будет наступать и на тамплиеров, которые пытаются состязаться с королем.

Тревога, поднятая королем, докатилась и до тамплиерского замка. Жак де Молэ срочно собрал малый совет. Он не удержался от того, чтобы не уколоть Боже.

– Мы бы сейчас здесь не собирались, если бы среди нас не было доброхотов, готовых при виде смазливого личика забыть о главной цели своего ордена.

Боже ответил уколом на укол.

– Да, есть не только доброхоты, но есть и…

Но он не успел договорить. Его резко толкнул Зедор локтем здоровой руки. Но все догадались и без того. Магистр и Боже измерили друг друга критическими взглядами, но перепалка не состоялась. Магистр сообщил, что король принял энергичные меры к поиску Констанции.

– Надежно ли она укрыта? – как ни хотелось магистру обращаться к Боже, но пришлось.

Он занимался этим делом.

– Не надежнее, чем этот кабинет.

Намек магистр понял, но, чтобы не сорвать дело, сказал примиренчески:

– Тогда надо присмотреть более надежное укрытие.

– Хорошо, господин магистр, я об этом подумаю, – ответил Боже.

На этот раз вернувшийся в свой замок де Буа никаких празднеств не устраивал.

– Раймунд, – сказал он, – нам надо срочно навестить твою матушку и начать процедуру твоего вступления в права наследства. Карета отремонтирована. В путь!

И опять жалобно заскрипела колымага, подбрасывая путников на ухабах. Случайно оглянувшись, Раймунд в заднем оконце увидел группу вооруженных всадников. Он рассмеялся:

– Что, дядя, – кивая головой назад, – тамплиеров испугался?

– На бога, сынок, надейся, да сам не плошай.

– Скажи, дядя, а как ты узнал, что я был в замке Водан?

Дядя, опершись плечом в угол, полулежал на мягком сиденье.

– Все очень просто, сынок. Делай людям добро, и они этого не забудут. Мишель жил здесь по соседству. И отличался тем, что никак не мог избавиться от разных неудач. Жена шла по мосту, доска обломилась, она упала в воду и утонула.

– Это уже не неудача, а несчастье.

Дядя хихикнул:

– Разные жены бывают. Дальше – волки перерезали всю его живность. Сгорел дом. Так его и прозвали Мишель-неудачник. Дал я ему денег, чтобы дом поставил, скотину завел, сватал одну вдовушку. Но тут подвернулись эти чертовы, прости меня грешного, – он перекрестился, – тамплиеры и сманили к себе. Вот он прискакал ко мне ночью и предупредил. А я к соседям. Так мол и так, помогайте, как я вам когда-то. Все и откликнулись. Ничего войско получилось? – с гордостью спросил он.

– Хорошее.

– Скажи, а как ты там оказался?

Раймунд рассказал. Дядя слушал, и на его лице все больше и больше вырисовывалось почтение к такому боевому племяннику. Когда юноша окончил рассказ, дядя заметил:

– А знаешь, Раймунд, ты после этой галеры сильно изменился. Стал гораздо сильнее, чем был. По-мужски красивее. Знаешь, я, грешный, признаться, вначале не поверил, что ты мой племянник. Уж больно видным стал. Но как на твою задницу поглядел, успокоился: ты. Вот только, сволочи, нашли куда отметки ставить. Да! Видать, морской воздух да весла пошли тебе на пользу.

Раймунд молча слушал, отметив про себя, что дядя подобное уже говорил, а потом сказал:

– Разве им укажешь! Повалят, плетьми изобьют. А то совсем за борт выбросят. У них разговор короток, что не так – плеть иль топор.

– Вот безбожники! Но отольется им ваша кровушка.

– Святой отец! Тулуза! – раздался сверху голос возницы.

За разговорами они не заметили, как подъехали к месту. Раймунд отдернул шторку, открыл окошко и выглянул наружу. Перед ним предстали угрожающие, мощные крепостные стены с невысокими толстыми башнями. За ними возвышались колокольни, крыши домов были из красной черепицы. В целом картина производила впечатляющее зрелище. А под стенами, точно змея, поблескивающая чешуей, искрилась река, добавляя в картину черты неприступности этого города.

– Что видишь, сын мой? – спросил дядя.

– Мощная, внушительная крепость, – садясь на место, сказал он, – как была когда-то, так и осталась.

– Да. Кто может поверить, что почти сорок лет тому назад отец нынешнего короля весьма успешно штурмовал эти стены, изгоняя из них расплодившуюся там ересь!

Племянник странно посмотрел на дядю. Между тем конские копыта уже цокали по городской мостовой, направляясь в графскую цитадель.

Там их не ждали. Поэтому появление гостей вызвало настоящий фурор. Но особый интерес вызывал, конечно, Раймунд. Считая его погибшим, они никогда не надеялись его увидеть. И на тебе! Как с неба свалился! Радость-то какая! Его помнили еще ребенком, юношей. Это был добрый, отзывчивый мальчик. Все надеялись, что он не изменится в будущем. Какого же еще хозяина желать? Они смотрели на него и не могли насмотреться. Но, улавливалось в нем что-то незнакомое. Что, не могли понять. Одни говорили, что он стал выглядеть мужественней, вроде даже выше ростом. Другие говорили, что изменился взгляд, который сейчас был более требовательным, серьезным. Но, как всегда это бывает, были и оппоненты. Стал мужественней – чего вы хотите: повзрослел. Стал выше ростом, это закономерно: еще молодой.