Александр Архиповец - Альтернативная реальность

Скоро мы вновь отправились в путь. Шлях понемногу оживал. Помимо пеших "селян" уже попадались запряженные волами телеги, ехавшие верхом казаки.

"Похоже, Полтава недалеко", — подумал я, и не ошибся.

Весь городок, если селение, что я увидел, можно было считать городком, уместилось на плато достаточно высокого холма. По местным меркам даже, наверное, горы. Его окружали деревянные стены в два человеческих роста высотой, земляной вал да еще неглубокий ров с водой.

У открытых ворот на страже стояли казаки. Вид у них был строгий, серьезный. Не желая вступать в лишнюю полемику, что-то объяснять, убеждать, телепатически внушил, что не стоит на нас обращать внимания, а после того, как проехали – и вовсе забыть.

Городишко представлял собой несколько не слишком ровных улиц с круглой площадкой в центре. Именно здесь возвышалось самое большое каменное здание – церковь. Остальные строения, включая дом полковника, полкового писаря, шинки, "шпиталь" и, конечно же, тюрьму, по-местному, острог – были поменьше. Главенствовали серые цвета. Улицы не блистали чистотой, отсутствовало какое-либо освещение и покрытие мостовых. Не было и привычной для моего глаза зелени.

Но, тем не менее, жителей оказалось немало. Крестьяне, ремесленники, торговцы, казаки сновали туда-сюда. Короче – вокруг кипела жизнь. Дорогие наряды, серебро оружия и украшений "заможных", домотканое полотно, лычаки "сиромах", лохмотья нищих – все смешалось в едином человеческом водовороте.

"И где они только ночуют? — почему-то подумалось мне. — Если грубо прикинуть, то получалось по десятку-полтора на одну "хату".

Наконец увидел и то, что интересовало в первую очередь: лавки торговцев и ремесленников. Значит, можно сменить одежду и амуницию. Но прежде необходимо определиться с ночлегом.

Ворота в постоялый двор были приоткрыты. Несмотря на то, что внутри суетились слуги, навстречу нам никто не спешил. Видать, особого впечатления мы не произвели.

— Хозяин! Позовите хозяина! — спешиваясь, крикнул я.

Никакой реакции. Да, похоже, сервис здесь не слишком навязчив. Понятия о пятизвездочных отелях столь же далеки, как светящиеся ресницы Жаклин или Марсианские рудники.

Нужно попытаться по-другому. Поймав за шиворот проходящего мимо "наймыта", одной рукой приподнял его над землей. Холстина жалобно затрещала, а глаза "хлопця" выкатились из орбит. Он испуганно завизжал, задрыгал ногами. Боковым зрением я увидел открытые рты Грыця и Данилы. Зато теперь нас заметили…

Отпущенный на волю "бранець" мигом шмыгнул в дверь. В глазах прочей прислуги сразу появилось напрочь отсутствовавшее до наглядной демонстрации силы уважение. Кажется, верный подход найден…

— Чего пан желает?

На пороге стоял… вол. Ну, конечно же, не в прямом смысле слова – тягловая скотина, которую парами здесь запрягали в телеги. Нет. Однако хозяин постоялого двора, несомненно, напоминал это животное.

Черты лица, глаза, нос, шея, массивный торс и руки – все под стать. Разве что не хватало рогов, да еще кольца в носу. Хотя об этом с первого взгляда судить трудно. Зато сомневаться в ином не приходилось: силы, упрямства и самоуверенности – с избытком.

На нем была роба из грубой ткани, потертый кожаный передник, растоптанные сапоги. Надень еще на голову маску – вылитый палач!

— Так что пан желает? — повторил он вопрос, повысив голос. — Га?

— Мне б, хозяин, комнату… на несколько дней.

Я сразу понял, что сказал что-то не так. Оказывается, у быка случаются изумленные глаза. Именно так он на меня посмотрел. Как на безнадежного идиота.

— Какую комнату? Чего пан хочет?

Похоже, "вол" начинал злиться. Почувствовали это и мои слуги, потихоньку отодвинувшиеся мне за спину.

Пришлось на полную задействовать телепатию и внушение. Подкрепив их "магией" серебра я все же получил желаемое. Пусть это была всего-навсего небольшая каморка с деревянными нарами и сплетенной из "очерета" рогожкой у печки, небольшим столом и двумя табуретами – но по критериям местного отеля она вполне могла считаться люксом.

Ведь с тех пор как "коллеги" заслали меня погостить к предкам, только раз с Улитой я ночевал под крышей. Но то был случай особый. Вот бы мне оказаться сейчас рядом с ней!

В памяти сразу всплыли ее руки, губы, полная упругая грудь, запах мускатного ореха… Я неожиданно поймал себя на мысли, что именно мускатный орех, а не изысканные духи, серебряная окантовка сосков и светящиеся кончики ресниц. Улита, а не Жаклин! Что со мной? Вживаюсь в образ или потихоньку схожу с ума?

— Пане, нам бы чего перекусить, — вполголоса сказал Данила, прервав бессмысленный самоанализ.

— Добро, Грыцю, сбегай глянь, как там устроили наших коней, и заходи в шинок.

Шагая в харчевню, уже думал не о женских прелестях, а о том, что на глазах тает мой золотой, в смысле серебряный, запас. Нужно срочно что-то предпринять…

У двери шинка вяло спорили подвыпившие казаки:

— Дожились, хай ему грець! Уже и здесь нам нет места…

— Какого беса дразнил Кочергу… Не видел, он и без того злой…

— Да пошел ты!.. Танцует гнида возле панов… а мы… мы с тобой для него последнее быдло…

Протиснувшись между ними, отворил тоскливо скрипнувшую дверь. В нос мигом ударил тяжелый дух дешевого табака, алкоголя, жареного мяса.

Ступив в полутьму, огляделся. Данила дышал в спину. По идее, я должен чувствовать себя здесь хозяином, вершителем судеб, поскольку мог легко "околдовать" присутствующих, но почему-то вел себя, словно юнец, впервые переступивший порог борделя.

Так дело не пойдет! Отогнав робость, взял себя в руки.

В полутемном, освещаемом лишь несколькими свечами зале, с низким, давящим на мозги потолком, стояли с десяток грубо сколоченных столов. И не менее топорной работы лавки и табуреты.

Большая часть зала пустовала. Немного подумав, облюбовал место у стены. Отодвинув тяжеленный табурет, уселся, небрежно закинул нога на ногу и оперся спиной о грубо отесанные доски. Рядом, робко потупив глаза, опустился Данила. Раскраснелся. Видать, в шинке тоже впервые.

Увидев на столе дурно пахнущие глиняные "чарки", крошки хлеба, огрызки недоеденных огурцов, по которым неторопливо ползали жирные зеленые мухи, я не выдержал и брезгливо поморщил нос. Аппетит заметно поубавился. Не желая лишиться его окончательно, подключив телепатию, стал разглядывать посетителей.

Кроме подвыпивших казаков и мастеровых, больше налегавших на "горилку" чем на закуски, чуть в стороне, почти в углу, сдвинув столы, расположилась довольно-таки любопытная компания.

И чем больше я к ней "прислушивался", тем интереснее становилось.

На столе помимо "горилки", кваса, жареных гусей, колбасы, сала, огурцов и хлеба лежали карты. Но игроки брать в руки их не торопились, желая прежде перекусить. И надо заметить, отсутствием аппетита не страдали.