Анатолий Ковалев - Потерявшая сердце

Что касается остальных подчиненных, их замена произошла уже в середине лета, когда костромской губернатор по просьбе министра полиции прислал из Кинешмы двух толковых полицмейстеров, с которыми Савельеву приходилось вместе гоняться за дезертирами по лесам. Квартальных надзирателей Дмитрий добрал из своих бывших дворовых людей, которых сам обучал военному делу. Их разыскал и отправил в столицу отец Георгий.

Однако Савельев не стал дожидаться полной замены «балашовцев» на костромичей, чтобы навести порядок в одном из самых злачных мест Петербурга. Началось все с той самой шайки, о которой говорил министр.

Один из квартальных разузнал через верных людей, что бандиты каждую ночь собираются в кабаке под названием «Нептун». Это трущобное заведение пользовалось самой дурной славой. Савельев, не раздумывая долго, обратился к Иллариону:

— Пойдешь сегодня в этот кабак под видом Кистеня. Разузнаешь, что к чему, и попробуешь их заинтересовать одной квартирой, где спрятаны драгоценности…

— Что за квартира? — удивился новоиспеченный пристав.

— Наша с тобой квартира, дурень, — пояснил Дмитрий.

— Вы хотите устроить ловушку прямо у себя на дому? — ахнул тот. — Это очень опасно, Дмитрий Антонович.

— Делай, что велено, и не смей мне перечить! — отрезал старший полицмейстер и строго посмотрел на подчиненного, давая понять, что, несмотря на их дружеские отношения вне службы, выслушивать его советы в управе он не намерен.

Той же ночью, сняв новенький мундир, Илларион переоделся в свою старую одежду и, вооружившись ножом, отправился в кабак.

«Нептун» ютился в темном, узеньком переулке, среди дряхлых лачуг, в окнах которых не было ни искры света. Одноэтажный бревенчатый дом с покосившейся крышей отличался от своих убогих соседей только вывеской да фонарем со свечкой внутри, слабо освещавшим крыльцо. Иллариона сразу насторожили два обстоятельства: во-первых, окна «Нептуна» были темны, во-вторых, входная дверь заперта. Несмотря на это, он поднялся на крыльцо и постучался. Спустя минуту, за дверью послышался глухой голос:

— Чего надо?

— Выпить бы, хозяин, — произнес гость нарочито хриплым, хмельным голосом.

— Все уже выпито, — грубо ответили ему, — ступай отсель!

Бывшего разбойника не смутил такой категоричный ответ. Он спрятался в жидких кустах акации, что росли под окном, и стал выжидать. Минут через двадцать к «Нептуну» подошел человек с мешком и трижды стукнул в дверь — два раза коротко, торопливо, и еще раз после небольшой паузы. Хозяин тут же открыл, приговаривая: «Данила, наконец-то! А мы уж тебя заждались!» — «Все пришли?» — спросил гость. «Ждем еще двоих», — ответил хозяин. Голоса смолкли за дверью.

Илларион вышел из своего укрытия, потоптался минуты три и снова поднялся на крыльцо. После условного стука ему открыл хозяин. Невысокий мужчина лет сорока, с лысой головой и шрамом над бровью поднес свечку к самому лицу Иллариона и отшатнулся.

— Кто таков? — испуганно прошептал он.

— Я же просил тебя как человека, налей выпить, — снова притворился пьяным Илларион.

Хозяин собрался было захлопнуть дверь, но бывший разбойник оказался проворнее. Он ударил кабатчика кулаком по голове, и тот беззвучно осел на пол. Пристав Колошин поднял уроненную свечу, прикрыл за собой дверь и твердым шагом направился в ту часть дома, откуда доносились веселые голоса и звуки гитары.

Без тени смущения он вошел в просторную комнату, где был накрыт стол, уставленный кружками с пивом и тарелками с закусками. За столом расположилось на отдых восемь разбойников, их общество скрашивали две размалеванные девицы. При виде незнакомца бандиты вскочили со своих мест и схватились кто за нож, кто за пистолет. Илларион вмиг оказался окруженным со всех сторон. Не тронулся с места только человек, сидевший в обнимку с гитарой на деревянном диванчике. Илларион решил блефовать до конца.

— Ну вот, сколько выпивки, а хозяин врал, что все кончилось!

Он пьяной походкой направился к столу, будто не замечая направленного на него оружейного арсенала, схватил полупустую кружку и опорожнил ее залпом. Ударив кружкой о стол, Илларион удовлетворенно крякнул:

— Ну, здорово, что ли, братцы! Что вытаращились? Неужто не признали?

Среди гнетущей тишины внезапно раздался громкий смех. Хохотал человек с гитарой, лица которого из-за тусклого освещения Илларион никак не мог разглядеть.

— Да это же Кистень! Вот так встреча! — Человек поднялся с диванчика и с распростертыми объятьями пошел к гостю.

— Касьяныч! — с облегчением выдохнул Колошин.

— Где борода твоя, парень?

— В Костроме оставил, чертям на мочалки…

— Знаю, знаю, — ухмыльнулся тот, — мы нынче все тут бритые. Столица все-таки, не глушь какая-нибудь! Бородатых фараоны за версту стерегут, тотчас карманы им выворачивают. Беглых крестьян нынче много.

Он называл полицейских на парижский манер «фараонами» и вообще выглядел франтом, в котором трудно было узнать одичавшего разбойника-помещика Касьяныча.

— А куда делся наш хозяин? — спросил кто-то из парней.

— Я, братцы, его оглушил маленько, — признался Илларион. — Он лежит в сенях, отдыхает.

Обе девушки захихикали. Они смотрели на удалого гостя с нескрываемым восхищением.

— Постой, а как ты меня разыскал? — заинтересовался вдруг Касьяныч.

— Трудно ль тебя разыскать-то? Ты гремишь уже на всю столицу. Скоро афиши будут клеить на тумбах: «Костромской помещик Касьянов дает гастроль в Санкт-Петербурге…»

— А все-таки, кто на это логово навел? — не унимался тот.

— Во сне ты мне приснился, в этом самом кабаке, — сохраняя прежний шутовской тон, ухмыльнулся Кистень. — Ну да хватит трепаться, я пришел по делу. Поговорить с тобой надо, с глазу на глаз.

Многое рвалось с языка у Иллариона, когда они остались наедине. Он когда-то считал Касьяныча товарищем, а тот обошелся с ним по-свински, оставил подыхать одного в лесу. Но как раз этой больной темы пристав решил вовсе не касаться, а сразу же выложил план, придуманный Савельевым.

— Тут на острове есть одна занятная квартирка. Хозяйка на днях уехала на дачу, оставила старика-лакея присматривать. В доме полно драгоценностей.

— Откуда ты это знаешь? — недоверчиво спросил Касьяныч.

— Пронюхал, — скупо бросил Кистень.

— Одного нюха тут мало. Я буду рисковать людьми, а вдруг там окажутся безделушки…

— Ты будешь очень сильно рисковать людьми, братец, потому что дом находится рядом с управой. Именно поэтому я и пришел к тебе, иначе сделал бы дело в одиночку.

— Рядом с управой? — вытаращил глаза Касьяныч. — Ты в своем уме, нет?

— И брать квартирку надо завтра ночью, — невозмутимо продолжал Илларион. — Старик-лакей сказывал, что на днях из провинции должны приехать родственники хозяйки.