Дадли Поуп - Лейтенант Рэймидж

Вскоре пришел стюард лорда Пробуса, передавший Рэймиджу просьбу его светлости подняться к нему на палубу. Должно быть, подумал лейтенант, Пробус теряется в догадках: ведь за исключением нескольких слов, которыми они обменялись после прибытия гички, у капитана нет ни малейших представлений о том, что маркиза и Пизано делают на борту.

Рэймидж нашел Пробуса стоящим у штурвала, устремив взор в направлении Пунта-Ливидония. Фрегат дрейфовал под воздействием легкого бриза, орудия были выдвинуты, а команда заняла места согласно боевому расписанию.

— А, Рэймидж! Ваших людей нормально устроили?

— Да, благодарю вас, сэр.

— Пока мы ждем сигнала от наших людей — я приказал им захватить и отбуксировать все ценные призы — у вас есть возможность сделать отдать мне краткий рапорт в устной форме.

С этими словами Пробус направился к гакаборту, где их не могли услышать матросы.

Рэймидж вкратце рассказал о бое «Барраса» и «Сибиллы», сообщил о потерях, и о том, как, вступив в командование, вынужден был оставить корабль, предоставив раненым сдать его. Завершил он свой рассказ изложением событий вплоть до момента их подъема на борт «Лайвли», опустив только выходки Пизано.

— Вижу, вам было не до скуки, — подвел итог Пробус. — К полудню жду от вас письменный рапорт.

— Ого, — воскликнул вдруг капитан, заметив несколько вспышек в Санто-Стефано. — Доулиш их растормошил! Бог мой, что он там копается! Старшина, мою ночную трубу.

Через несколько секунд, прижав к глазу окуляр, он уже пытался разглядеть в сполохах выстрелов очертания шлюпок.

— Вам лучше поспать немного, — бросил Пробус Рэймиджу. — Я приказал младшему лейтенанту перебраться к мичманам и освободить для вас свою каюту. Кстати, а что за тип этот Пизано?

— Кузен маркизы, сэр.

— Это мне известно. Что он собой представляет?

— Трудно сказать, сэр. Слегка нервный.

Огонь в порту усилился, и Пробус пробормотал:

— Гм, ну ладно, мы обсудим это позже.

— Слушаюсь, сэр. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

«Что обсудим позже?» — удивился Рэймидж. Но он слишком устал, чтобы строить догадки.

Утром Рэймидж сонно подумал, что грядущее пробуждение заставляет его нервничать. Гамак, прикрепленный болтами к переборке, слегка покачивался в такт движениям корабля, а поскрипывание корпуса свидетельствовало, что «Лайвли» идет, подгоняемый свежим бризом. Сопровождают ли его призовые суда?

На корабле стояла вонь. Ночью он слишком устал, чтобы обратить на это внимание, но несколько последних дней, проведенных на свежем воздухе, усилили ощущения от гаммы неприятных запахов, присущих военному кораблю. Из льял доносился аромат протухшей воды, словно из деревенского пруда. Это место, где всегда оставалось несколько дюймов воды, которую не могли выкачать помпы, служило резервуаром для сбора всевозможных отбросов, начиная с испражнений коров и свиней и заканчивая утечками из бочек с солониной и пивом. В самой кают-компании стоял аромат мокрого дерева и сохнущей одежды, а воздух был спертым, поскольку здесь в ограниченном пространстве спало множество людей, и ни дневной свет, ни свежий воздух не могли пробиться через эту тяжелую атмосферу.

Помыться, побриться и пожевать чего-нибудь.

— Вестовой! — позвал Рэймидж. — Эй, часовой, позови-ка вестового из кают-компании!

Через минуту вестовой постучался в дверь. Поскольку каюта представляла собой одну из коробок, образованных крашеной парусиной, натянутой на деревянную раму, и имела всего шесть футов в длину, пять в ширину и пять футов и четыре дюйма в высоту, стук в дверь был не более, чем данью вежливости.

— Сэр?

— Огонь на камбузе зажгли?

— Да, сэр.

— Отлично. Горячая вода, мыло и полотенце для умывания. И пожалуйста, позаимствуй бритву у кого-нибудь из офицеров. И горячего чаю, если есть. Только не надо никакого «кофе» из обжаренного хлеба.

— Есть, сэр.

Вскоре Рэймидж, вымытый и чисто выбритый, сидел за столом кают-компании с полупинтовой чашкой некрепкого, зато обжигающего чая. Лейтенант собрался уже было облачиться в свою старую одежду, как вестовой вдруг вышел из каюты. Покопавшись где-то, он вернулся с перекинутыми через руку белыми бриджами, сорочкой, жилетом, сюртуком и другими принадлежностями костюма.

— Мистер Доулиш распорядился передать это вам, чтобы я мог почистить вашу одежду. А еще капитан просил вас зайти к нему, когда будете готовы, но сказал, что это не срочно.

— Хорошо. Передайте мою благодарность мистеру Доулишу и отнесите одежду в мою каюту, пожалуйста. Возьмите мои ботинки и натрите их хорошенько ваксой.

Вестовой ушел, а Рэймидж посидел за столом еще минуту или две, читая имена офицеров на табличках, прикрепленных к дверям кают, расположенных по обе стороны кают-компании. За исключением Джека Доулиша ему не встретилось ни одной знакомой фамилии. Маркиза лежит в гамаке всего в нескольких футах от него — палубой выше… Эта мысль заставила его почувствовать себя виноватым, поскольку с момента пробуждения он ни разу не вспомнил о ней.

Лорд Пробус пребывал в прекрасном настроении, стоя на наветренной стороне квартер-дека и озирая свое маленькое деревянное царство. После полутьмы кают-компании свет солнца показался слепящим, и Рэймидж не сразу разглядел, что за кормой «Лайвли» следует на буксире бриг, который он раньше видел стоящим на якоре в Санто-Стефано.

— Хорошо выспались? — поинтересовался Пробус.

— Отлично, сэр. И насколько могу судить, проспал слишком долго.

— Уверен, что вы нуждались в этом. А теперь, — капитан понизил голос и оглянулся, чтобы убедиться, что их никто не слышит, — расскажите мне поподробнее про этого Пизано.

— Про Пизано, сэр? Мне нечего о нем сказать. Вы знаете, что он кузен маркизы…

— Проклятье, Рэймидж, не талдычьте, как маркитант! Вчера он высказал мне официальную жалобу на вас в устной форме. Мне еле удалось заставить его заткнуться, уверяю вас. Теперь он представил ее в письменном виде. А вы ни словом не обмолвились о том эпизоде.

— А там и говорить не о чем, сэр. Его слово против моего.

— Вот как? И как нам в таком случае поступить? — спросил Пробус.

— Я полагаю, адмирал Годдард находится в Бастии?

— Годдард? К чему вы клоните? А понял: военный трибунал.

— Да, сэр.

Пробус топнул ногой.

— Почти наверняка он там. Но вы ведь выполняли приказы сэра Джона Джервиса, так что ваш рапорт должен быть передан ему. В любом случае, — он резко сменил тему, придя, видимо, к какому-то решению, — не пишите ничего, пока не ознакомитесь с жалобой Пизано. Я не имею права показывать ее вам, так что в своем рапорте сформулируйте все так, словно вы с ней не знакомы. Только постарайтесь не оставить в стороне ни одно из его обвинений.