Виктория Руссо - Сонька - Золотая Ручка. Тайна знаменитой воровки

— Я уже была замужем, — начала, наконец, она, отпив из рюмки смородиновое успокоительное.

— Вы овдовели, как и я? И у вас остались дети от предыдущего брака? — осыпал ее вопросами мужчина.

— Все намного хуже!

— Вы убили мужа и сидели в тюрьме?!

Наливка сделала свое коварное дело, и барон фон Штейн стал немного распущеннее, позволяя себе не уместный юмор. Он тут же начал страстно извиняться, но Ольга попросила его помолчать и уверенно произнесла:

— Я разведена!

Видя, что брови собеседника встретились на переносице, она торопливо продолжила свое повествование о том, как долго ждала истинной любви, но сверстники ее не интересовали, она с ранних лет испытывала интерес к мужчинам постарше.

— Мой супруг был другом отца и часто приходил в наш дом. Все свободное время я проводила за вышиванием или за молитвами. Мои добродетели были замечены, и он стал проявлять знаки внимания. Мои учтивость и вежливость, видимо, ошибочно были приняты за более глубокий интерес к его персоне, и тогда этот человек попросил у отца моей руки, не поинтересовавшись у меня, испытываю ли я хоть какие-то чувства к нему.

Я умоляла родителей не совершать этого поступка, но они твердили: «Ты для нас обуза!», и отдали меня этому человеку, сделав самой несчастной на свете… Нужно ли говорить, что ни единого дня, проведенного рядом с ним, я не была счастлива! Став моим мужем, он сразу сделался очень скупым и жестоким, хотя раньше баловал меня подарками и любезностями. Не один раз мне приходилось скрывать следы побоев от немногочисленной в доме прислуги, чтобы избежать пересудов. Я даже хотела…, — Ольга так погрузилась в свой спектакль, что на самом деле чуть не зарыдала, спазм сдавил ее горло. — Это грех — я знаю! Но я думала удавиться!

Женщина выпила еще наливки, а потом попросила прощения за то, что вывалила все это на барона.

— Что вы! Я готов вас слушать хоть до утра! Хоть до завтрашнего вечера! Да хоть… и всю оставшуюся жизнь! В каком-то произведении — не вспомню — кто-то кого-то назвал «луч света в темном царстве». Так вот вы — мой луч! Я ведь пришел в гостиницу… стыдно признаться…

— Признайтесь! — затаив дыхание, просила Ольга.

— Я, как и вы, грешным делом решил подвести черту под своей не сложившейся скучной жизнью и стать висельником!

Женщина вдруг вскрикнула и закрыла лицо руками, будто чего-то очень сильно напугалась. Несколько мужчин, сидящих за соседними столиками, озадаченно уставились на чувствительную барышню, но быстро потеряли к ней интерес, казалось, смирившись с присутствием дамы в совсем не женском помещении.

— Простите, что я вас пугаю! Я снял номер, потому что осквернять дом, в котором я прожил много лет, я не могу подобным поступком… Но вы, Оленька, примирили меня с собой! Теперь скажите: могу ли я рассчитывать на такую любезность с вашей стороны… То есть могу ли я хотя бы мечтать… Нет, не так… Словом, рассматриваете вы в будущем замужество с таким человеком, который…

Он осекся и низко склонил голову, понимая, что говорит глупости. Конечно, он не рассчитывал на то, что молодая и весьма привлекательная особа откликнется на его глупый призыв и загубит свою жизнь, выйдя замуж за старую развалину. Однако Ольга взяла его за руку и настойчиво произнесла:

— Алексей Михайлович, мы с вами совсем незнакомы, а я уже чувствую родство наших душ. Я могу ошибаться, но все же мне кажется, что наша с вами встреча не была случайностью…

— Это — провидение! — дополнил ее мужчина, изрядно опьяневший.

— И как мы с вами поступим?! Уже слишком поздно и мне пора домой, хотя душа моя сопротивляется расставанию…

— О, да! Я вас понимаю! Конечно, я отправлю вас сию минуту отдыхать!

— Но я не могу вас оставить, узнав об истиной причине вашего появления в этой гостинице.

Вдруг вам придет в голову блажь довести начатое до конца?!

— Что вы! Я ведь сегодня обрел себя, смысл жизни! Разве могу я от этого отказаться и добровольно отправиться в ад, понимая, что отказываюсь от настоящего рая, о котором я и не смел мечтать!

Барон говорил, не замолкая, около получаса, его радужные вдохновенные речи начали утомлять спутницу, и она осторожно прервала его, предложив покинуть ресторан и немного прогуляться.

— Как прогуляться? — не понял он.

— Мы пойдем с вами пешком! Вы покажете мне свой дом — ведь он наверняка совсем рядом, а затем я отправлюсь домой!

— Это ведь совсем неправильно! Я восхищаюсь вашей смелостью, но не могу этого позволить!

— И как нам поступить?

— Вы останетесь в моем доме! У меня есть несколько дополнительных спален — выберете себе любую. Это будет секретный визит, о котором не узнает ни одна живая душа! — прошептал барон доверительно. Ольга засомневалась на мгновение: не оплошность ли это бросаться в омут с головой? Не торопит ли она события, ведь сочтя ее легкодоступной, Алексей Михайлович откажется от идеи связать свою судьбу с подобной женщиной. Поколебавшись, она решила: «Куй железо, пока горячо!» и согласилась провести ночь в доме жениха. Она предвкушала новый виток жизни, о котором она мечтала много лет.

— И кто из нас на самом деле луч в темном царстве? — рассмеялась она, когда пролетка привезла пару к огромному особняку барона фон Штейна. Она мечтательно вздохнула, представляя себя хозяйкой огромного дома.

Анна расхохоталась, услышав историю о неудачном преступлении будущей баронессы.

— Не знаю, на что я рассчитывала?! Я так боялась, что чуть не потеряла сознание, когда только вошла в гостиницу! Мне казалось, на меня смотрели абсолютно все и подозревали в том, что я могу совершить! А когда распахнулись двери, и я увидела мужской силуэт в проеме, то мне послышался перезвон кандалов!

— «Гутен морген» — дело тонкое! Сонька к нему всегда хорошенько готовилась! — произнесла портниха со знанием дела, при этом случайно уколов невесту булавкой, и та негромко вскрикнула. Платье было кружевное с глухим воротом, идеально подчеркивающее женственную фигуру. Выбор этой модели гласил о тонком вкусе и скромности будущей баронессы, а также свидетельствовал о мастерстве талантливых рук швеи.

— Оно выглядит чудесно! — призналась Ольга, замерев на мгновение возле огромного зеркала в тяжелой золотистой раме. Она вдруг почувствовала себя обделенной и обманутой жизнью. В ее жизни никогда уже не будет красивой традиционной свадьбы с молодым мужчиной, который с волнением подведет под венец впервые. Она не услышит благословение и напутствие родителей и никогда не произнесет искреннего «люблю». Ольга встряхнула головой и довольно кивнула.

— Кружева на фату еще не привезли, — произнесла она, любуясь.