Виктория Руссо - Сонька - Золотая Ручка. Тайна знаменитой воровки

— И все же, Анна, мне кажется, фата не нужна. Я пойду под венец во второй раз за человека почтенного возраста. К чему притворство? Этот союз — крик отчаяния, людей не обманешь! И поэтому нужно принять ироничные взгляды с достоинством.

На самом деле Ольга совсем не боялась пересудов. Ситуация была такая, что она брала в мужья человека с титулом, но без средств к достойному существованию. Его чин приносил такие деньги, на которые бы ни одна охотница за выгодой не прельстилась.

Будущая баронесса стала любимой клиенткой псевдо-немки. Им обеим нравилось проводить время за беседами, сплетничать и говорить о тех фактах жизни, о которых они не могли поделиться ни с одной живой душой. Ольга была и приятельницей, и хорошим заказчиком. Более комфортное и выгодное сотрудничество сложно было себе представить. Для пока неопытной мошенницы бывалая Анна была в каком-то смысле наставницей, она давала дельные советы и направляла на верный путь. Ей было приятно делиться своими знаниями, в каком-то смысле она была сопричастна восхождению криминальной звезды, о которой, по ее мнению, будут вспоминать последующие поколения.

Именно Анна поведала Ольге о фирменном Сонькином методе «гутен морген», благодаря которому известная мошенница обчистила множество граждан не только на просторах родины, но и за ее пределами. «Золоторукая» дама вселялась в дорогостоящие номера лучших отелей, подробно изучая их планировку, и какое-то время наблюдала за жертвой. Она предпочитала «работать» с мужчинами, потому что с ними привлекательной особе проще было найти общий язык. Собрав всю необходимую информацию и наметив объект для ограбления, закончив тщательную подготовку, на рассвете она пробиралась в гостиничный номер.

— Для этой операции я сшила ей потрясающий костюмчик из кружев: он выглядел как пижама для сна — такую я видела у одной француженки-путешественницы, побывавшей в Индии, а там их носят и мужчины, и женщины. Кстати, в ней очень удобно спать, намного приятнее, чем в этих жутких ночных рубахах, которые лишают роскошных дам всяческого обаяния. Ведь такую одежду можно сделать и теплой, и приятной для глаз! Вы обязательно должны себе заказать пижаму, и я вам гарантирую: вы не захотите из нее вылезать! — на мгновение отвлеклась женщина от основной сюжетной линии и, увидев нетерпеливый от любопытства кивок, продолжила: — Еще я сшила для Соньки войлочные тапочки, и она могла передвигаться бесшумно, как кошка!

Оказавшись в номере, маститая воровка принималась за поиск ценных вещей. А если ее жертва вдруг просыпалась, она вела себя, как ни в чем не бывало, и притворялась заблудившейся постоялицей. В экстремальных случаях приходилось идти на маленький женский компромисс — нырять в постель хозяина номера, но это была крайняя мера. В основном все вопросы решались в беседе. Сонька — Золотая Ручка обладала магическим действием на мужчин и всегда покидала поле боя победительницей, если не брать во внимание начало и финал ее карьеры. Она возвращалась в свой номер и спустя полчаса покидала его навсегда.

— И куда Сонька девала добытое, когда ее заставали? — поинтересовалась Ольга, снова разглядывая в зеркале собранное на булавках подвенечное платье.

— В пижаме были специальные кармашки, которые были не заметны в волнах ткани. Я сама их придумала! — гордо провозгласила портниха, поправив свою пушистую одуванчиковую прическу, которая теперь была рыжего цвета. — Если куш был хороший и помимо денег попадались драгоценности, то они перекочевывали от нее к проверенным ювелирным мастерам, с которыми у нее была давняя дружба. Они делали абсолютно новые изделия и снова продавали их — очень выгодная сделка.

Вдруг будущей баронессе в голову пришла замечательная мысль: сделать в платье пару потайных карманов.

— Зачем? — удивилась Анна.

— Похоже на приеме в честь нашего бракосочетания будет много уважаемых людей. Барон фон Штейн называл фамилии, но я совсем никого не знаю, но на всякий случай удивлялась. Кто знает, может, удастся пополнить семейную казну, ведь мой барон гол, как сокол! А кто будет подозревать в невинной краже невесту?

— Не пойму, зачем вам в мужья старик, да еще и бедный? — удивилась портниха, округлив глаза, которые стали похожи на две зеленые пуговицы.

— С помощью этого человека я открою такие двери, о которых раньше не могла и помышлять, моя милая Анна. Так что, жди: скоро мне понадобятся твои услуги! Баронесса фон Штейн планирует жить на широкую ногу! Я встряхну Петербург! А возможно и не только его!

— Да, как говорил мой знакомый еврей: у жадности нет границ.

— А аппетит приходит во время еды! Я хочу, чтобы к платью ты добавила жемчуг!

— Но это будет в два раза дороже, госпожа баронесса! — ахнула Анна, зная, что ее заказчица испытывает некоторые финансовые затруднения.

— Деньги будут! Возможно, я расплачусь после свадьбы, — добавила она неуверенно, проведя рукой по кружевам. — Но это вряд ли! Потому что я придумаю тысячу способов предотвратить задолженность.

Анна скомандовала снять платье и пригласила приятельницу на чашечку чая, громко вскрикнув с акцентом, поддерживая образ немки:

— Аукерья! Платье нести в мой кабинет. Здесь делать чисто!

Дамы стали перебираться в комнату для чаепитий.

Все мысли Ольги занимала подготовка к торжественному событию. Она хотела изысканный бал в лучших традициях состоятельного Петербурга: с приглашенными известными артистами и едой по высшему разряду. Несмотря на то, что обстановка в стране была весьма напряженная, — люди переживали за будущее страны. Мировой кризис встряхивал российскую экономику и многие шептались о приближающейся беде и даже ходили разговоры о предстоящей революции, все ждали перемен в курсе государственной политики. То и дело светские разговоры омрачались пересудами о политике и праздники превращались в наискучнейшие, а главное бесполезные дискуссии.

— Я достану деньги на свадьбу! — уперто произнесла невеста вслух, но тут же испуганно уставилась на сидящего в кресле Алексея Михайловича, читающего прессу. У него была удивительная привычка: когда приходила Ольга, он параллельно находил какое-либо занятие, и вел себя так, будто они уже прожили много лет и им не о чем говорить. Однажды будущая баронесса не удержалась и высказала свои подозрения, что мужчина скучает в ее обществе.

— С чего такие выводы, Оленька? — растерялся мужчина.

— Вы совсем со мной не разговариваете…

— Я с юности не многословен! — честно признался он. — Моя жена часто твердила фразу: любовь — это не тогда, когда есть о чем поговорить, а тогда, когда есть о чем помолчать. Мне дорого и приятно ваше общество, и я счастлив, чувствуя присутствие самого важного человека в моей жизни! Разве этого мало, душа моя?