Владимир Ковтун - Полет дракона

По мере продвижения армии на Запад, окружающий ландшафт менялся. С юга чувствовалось жаркое дыхание пустыни Такла-Макан, а северный ветер приносил запахи дикорастущих трав.

Ожидали нападений вражеской конницы. Командиры усилили дозоры, и дисциплину.

Вечерами у костров с особым вниманием слушали тех, кто уже принимал участие в столкновениях с хунну. Бывалые солдаты делились своим опытом и, как водится, нещадно привирали. Были и такие, кто пережил вражеский плен и все ужасы рабства.

«Молодые негодяи» в силу своего юного возраста побывать в таких передрягах еще не успели. Но их сотенный о кочевых народах наслышан был немало, и охотно делился знаниями с подчиненными.

Надо сказать, что благодаря железной дисциплине, и во многом справедливости своего командира, обстановка в среде «негодяев» заметно улучшилась.

Почти полностью прекратились случаи мародерства, и драки между солдатами. Но, и Юань, в свою очередь, как мог, выбивал из вышестоящего начальства провиант и теплое обмундирование. Ночи бывали очень холодными, а «молодые негодяи» были одеты, кто во что горазд.

На привале, после не очень обильного ужина, один из солдат обратился к Юаню:

- Господин начальник! Вы многое знаете. Не сочтите за труд, расскажите о дикарях-кочевниках, с которыми нам предстоит драться. Говорят, они свирепы, как стая волков, жрут мертвечину, а их стрелы воют, как шакалы в ночи.

- Хунну вовсе не дикари. – Возразил Юань. – Они такие же люди, как и мы с вами. Просто живут по другим законам. И мертвечину они не едят – это полный вздор. А вот стрелы у них и, правда, необычные. Все дело в наконечнике стрелы – он продырявлен, и в полете стрела издает пронзительный свист.

Но, ты прав, врага стоит хорошо изучить. В свое время мне довелось общаться со стариком-хунну, кстати, очень хорошим человеком. По каким-то причинам он бежал в нашу страну, неплохо здесь устроился и стал вполне добропорядочным купцом. Он-то и рассказал много интересного о своем народе.

Предки хунну говорили, что они пришли в степь, переплыв огромное песчаное море {74} 74 пустыня Гоби . Кораблем им служила кибитка – дом на колесах, запряженная волами. Живут они охотой и скотоводством. Едят много мяса и пьют молоко. Постоянно кочуют по степи. Слабы в рукопашной схватке, но умеют искусно маневрировать, и изматывают противника до изнеможения. Нападают стремительно и неожиданно, и так же быстро исчезают. О них говорят: отогнать их легко, разбить трудно, уничтожить невозможно.

Во главе хунну стоит повелитель, которого они называют шаньюем.

По настоящему сильными хунну сделал Модэ – старший сын шаньюя Туманя. Дело в том, что шаньюй обожал своего младшего сына, и хотел сделать его наследником престола. А Модэ он отправил подальше от глаз, заложником к племенам юэчжи. Но, все повернулось совсем не так, как хотел этого шаньюй. Я расскажу вам историю принца Модэ, как слышал ее от старика хунну.

Комната не была нищей или необустроеной – все-таки он был царевичем. Но, даже самая дорогая клетка остается, однако ж, тюрьмой.

Кормили его хорошо, приставили для ухода нескольких слуг, ленивых и грязных. Позволили иметь двоих наложниц, не очень красивых, но для услад достаточно шустрых. Иногда, в сопровождении основательно вооруженной стражи, выводили прогуляться. Вот и все развлечения.

Модэ возлежал на засаленных атласных подушках, и плевал фруктовыми косточками в угол комнаты.

Неожиданно в низкое оконце вставилась неприятная плоская физиономия, и скроила ему рожу.

Модэ некоторое время с отвращением разглядывал физиономию, потом ответил точно такой же гримасой, и плюнул в нее вишневой косточкой.

Физиономия свирепо завращала глазами и исчезла.

Царевич смачно выругался.

Стражник страдал нервным тиком, и Модэ развлекал себя тем, что передразнивал его, доводя тем самым до белого каления.

В эту согдийскую дыру его, в качестве заложника, заслал отец, взамен заручившись миром и согласием юэчжийцев.

Будучи нелюбимым сыном от старшей жены шаньюя, Модэ в равной степени ненавидел и отца и своих братьев.

Жизнь в качестве заложника совершенно озлобила его, и усугубила и без того строптивый характер.

Дверь отворилась, и в нее, вежливо поклонившись, вошел человек в зеленом халате.

Модэ небрежно кивнул головой. Это был Шабир - единственный согдиец из его окружения, которого он воспринимал.

Шабир был привязан к царевичу странной рабской привязанностью, которая иногда необъяснимо проявляется в людях. Он старался облегчить положение царевича, радовал его любимыми блюдами, рассказывал древние легенды, и играл на незатейливой пастушечьей свирели.

Модэ, привыкший к поклонению, принимал заботы Шабира снисходительно.

Шабир был ценен еще и тем, что, несмотря на строгий запрет согдийского правителя, наладил для царевича обмен весточками с преданными ему людьми в государстве хунну. Правда, вести были редкими и неутешительными.

Лицо Шабира выглядело явно озабоченным.

Царевич вопросительно посмотрел на согдийца.

- Есть новости? – Спросил он.

Шабир вплотную приблизился к царевичу и, наклонив голову к его уху, прошептал:

- Шаньюй - твой отец, начал набег на согдийские земли.

Модэ опрокинул блюдо с фуктами, и вскочил на ноги.

- Т-с-с-с - Умоляюще прошипел Шабир.

Но царевич не обратил на него внимания. Он метался по комнате, разбрасывая ногами атласные подушки и блюда с фруктами.

- Грязный шакал… - бормотал он в неистовстве. – Подлый, вонючий шакал!

Сообщение Шабира было равносильно его смертному приговору. Согдийский правитель не оставит в живых сына человека, вероломно нарушившего договор.

Мозг царевича в поисках выхода заработал с лихорадочной быстротой.

«Бежать! Только бежать!

Модэ остановился и посмотрел на Шабира. План побега созрел в его голове в мгновение ока.

- Поедешь со мной! – Коротко бросил он согдийцу. – Я тебя отблагодарю. Зови сюда стражника, все равно – какого. Только одного!

Шабир понимающе кивнул, и вышел.

Через минуту в дверях появился рослый детина с мечом за поясом. Не увидев никого в комнате, он непонимающе оглянулся на Шабира.

Модэ, как тигр, бросился на стражника сбоку и мертвой хваткой вцепился ему в шею. Тот захрипел, стараясь освободиться.

Стражник был рослым и физически сильным человеком, и, вряд ли, царевич справился бы с ним, если бы не Шабир, который выхватил меч из-за пояса стражника, и по самую рукоятку всадил его в живот несчастного.

Обливаясь кровью, страж повалился на атласные подушки.

Модэ выдернул окровавленный меч.

- Снимай с него халат! – Приказал он Шабиру.