Георг Борн - Невеста каторжника, или Тайны Бастилии

Маркиза содрогалась при одной мысли, что сейчас увидит убийцу и палача. Но она была женщина и была любопытна, как все женщины. Кроме того, она была озабочена судьбой Марселя Сорбона. Как‑никак, а он был сыном короля, пусть и незаконным. В нем текла королевская кровь. Этого было достаточно, чтобы заботливо опекать его.

На всякий случай маркиза приказала графине оставить ее. Этот Тургонель мог сказать нечто такое, что не должно было коснуться ничьих ушей, а графиня была болтлива.

Только после этого Леон впустил конвойного лейтенанта.

Маркиза с интересом рассматривала вошедшего. Это был атлетически сложенный верзила, удостоенный лейтенантского чина, видимо, только за силу и свирепость. Его обросшее бородой красное лицо не выражало ничего, кроме подобострастия. Войдя, он низко поклонился и встал у двери, почти касаясь притолоки головой.

— Итак, вы конвойный лейтенант Тургонель, не так ли? — обратилась к нему маркиза.

— К вашим услугам, госпожа, — с поклоном ответил Тургонель.

— Подойдите‑ка поближе, мне надо расспросить вас кое о чем.

Но лейтенант словно окаменел. И тогда Леон с силой подтолкнул его в спину, так что верзила невольно подался вперед и замер как вкопанный посередине зала.

— Вы сопровождаете преступников в Тулон?

— К вашим услугам, госпожа, — ответил Тургонель, как заведенный.

— Вас попросили прибыть сюда, имея при себе списки…

— Так что я захватил их, госпожа, как было приказано.

Он достал из обшлага камзола сложенный вчетверо лист бумаги и протянул маркизе. Леон принял его и поднес своей госпоже, предварительно развернув.

Маркиза пробежала бумагу глазами.

— Я что‑то не вижу имени того, кого ищу. В этом транспорте умер или был убит один каторжник. Не припомните ли его имени?

— К вашим услугам, госпожа, — пробурчал Тургонель. — Только я что‑то не припоминаю его имени.

— Не звали ли его Марсель Сорбон? — подсказала маркиза.

— Именно так его звали, — с облегчением выдохнул Тургонель. — Он был казнен за непослушание и упрямство. Мне пришлось расправиться с ним, госпожа.

Маркиза бросила на него взгляд, полный презрения и укора. Если бы этот тупой убийца знал, о ком говорил…

— Вы убеждены, что это был именно Марсель Сорбон? — наконец спросила маркиза.

— Так означено в списке, который я получил, — утробным голосом ответил конвойный.

Маркиза махнула рукой, как бы говоря, что не доверяет свидетельству Тургонеля. Она снова углубилась в список и наконец воскликнула:

— Да тут упомянуты два Марселя! Один Сорбон, а другой Парон. Какой же из двух был убит?

Этот вопрос застал лейтенанта врасплох. Он неуклюже переминался с ноги на ногу, не зная, что ответить.

— Что же вы молчите? — нетерпеливо потребовала маркиза. — Говорите же, я жду!

— Похоже, это был Марсель Сорбон, — пробормотал наконец верзила.

— Он что, в самом деле оказывал вам сопротивление? — осведомилась маркиза. — А не получали ли вы приказа герцога Бофора? — осенило ее подозрение.

— Я был удостоен внимания его светлости! — с готовностью рявкнул Тургонель.

— Так–так… А приказ о вашем производстве в лейтенанты подписал тоже герцог?

— Так точно! — отчеканил ничего не подозревающий Тургонель. — По милости его светлости я и получил этот чин.

Все стало ясно. Герцог поручил этому тупому верзиле прикончить заключенного по имени Марсель Сорбон, герцог был благодетелем конвойного, и тот поспешил исполнить его поручение.

— Можете идти! — надменно махнула рукой маркиза. — Леон, выведи его.

Итак, этот тупой верзила в точности исполнил волю герцога и стал его послушным орудием. Послушным и нерассуждающим. Откуда было этому Тургонелю знать, что его жертва — сын короля и родной сестры того же герцога, племянник де Бофора. Он получил свои тридцать сребреников — свою награду и лейтенантский чин.

Но убийца не Тургонель — убийца герцог. Это его очередное преступление, убийство в ряду прочих убийств.

«Бойся, герцог, — мысленно говорила маркиза. — Мне известны все твои преступления. И рано или поздно я выведу тебя на чистую воду. Наш король, если честно признаться, опасается тебя и твоих возможных козней. Но он наверняка разгневается, если узнает, что ты поручил убить его сына… Я сорву с тебя твой герцогский плащ, обагренный кровью, и тогда ты предстанешь перед всеми в своем истинном виде. И все увидят, что ты не более как изверг, скрывавшийся под маской герцога. Твое время миновало, Анатоль Бофор. Ты должен быть устранен с моего пути!»

Приняв такое решение, маркиза позвала пажа и графиню Марзан.

— Мы возвращаемся в Версаль, — объявила она.

Большую позолоченную карету маркизы подали к подъезду. В сопровождении пышной свиты она спустилась вниз. Лакей в богатой ливрее резво вскочил на запятки, а Леон встал на подножку, готовый в любой момент откликнуться на приказ своей госпожи.

Экипаж покатил по бульварам, где в этот час было много праздных господ и гуляющего люда. Услышав стук кареты, все поворачивали головы, с любопытством разглядывая ее и отпуская свои замечания.

Группа повес окружила скамейку, где сидел оборванный и голодный Нарцисс Рамо, знававший лучшие дни и в ту пору общавшийся со многими из них. У них только что завязался спор о новомодной опере, и они обратились к Нарциссу, восклицая:

— Вот сидит знаток оперы, он и разрешит наш спор!

Он старался не обращать внимания на их насмешки, как вдруг его глаза уперлись в карету, медленно приближавшуюся к ним. Он вскочил и возбужденно показал на нее.

— Знаете, кто развалился в этом раззолоченном экипаже!? — выкрикнул Рамо. И не ожидая ответа, с горечью воскликнул: — Это любовница короля, маркиза Помпадур, которая утопает в роскоши. Она презирает нас всех, и вас в том числе.

— И тебя, Нарцисс? — с улыбкой спросил один из повес.

Рамо утвердительно кивнул.

— Я ненавижу ее, это несчастье Франции, — продолжал он.

— Смотрите на него! — вразнобой вскричали господа, снимая шляпы, когда экипаж приблизился. — Этот Рамо ненавидит могущественную и прекрасную маркизу.

— И не подумаю ей поклониться. — И Нарцисс демонстративно отвернулся. — Я не хочу ее видеть. Больше того — я проклинаю ее.

Экипаж маркизы попал в затор, и поэтому возничий вынужден был пустить лошадей шагом.

Маркиза рассеянно смотрела по сторонам, как вдруг ее взгляд упал на скамью, где сидел Рамо.

— Боже мой, кого я вижу! — прошептала она. — Бедный Нарцисс! Он в лохмотьях, он нищ и несчастен.

Голова ее откинулась на подушки, и она неожиданно лишилась чувств.

— О, Господи! — испугалась графиня Марзан, сидевшая напротив. В растерянности она окликнула пажа Леона. — Госпожа в обмороке! Надо срочно возвратиться в Лувр!