Понсон дю Террайль - Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа

И тряпичник окинул самодовольным взглядом свои лохмотья.

Благодаря этому костюму Вантюру удалось увидать, как в полночь в сад герцога де Салландрера прошел какой-то ливрейный лакей и через час вышел оттуда обратно в сопровождении негра Концепчьоны.

Лакей протянул руку негру и сказал: «Вот, возьмите себе». – «Покорно благодарю, господин маркиз», – ответил негр с почтительным поклоном.

Калитка опять затворилась, и лакей, выйдя на бульвар, споткнулся о Вантюра.

– Пьяница! – проворчал он, продолжая свой путь.

– Черт бы тебя побрал! – прошептал Вантюр, приподымаясь. – На этот раз ты не потрудился, любезный, переменить свой голос, и я узнал его. А! Ты лакей, ты изволишь ходить по ночам через калитки и тебя величают маркизом. Черт бы тебя побрал!

Вантюр встал, вскинул на плечи корзинку и зажег фонарь.

Рокамболь продолжал свой путь к набережной. Но у Вантюра были хорошие ноги, и он шел за ним невдалеке.

На Сюренской улице тряпичник значительно приблизился к Рокамболю, который очень скоро скрылся в воротах одного дома.

– Ладно! – сказал Вантюр. – Я знаю теперь, где ты живешь, если только ты являешься сюда за тем, чтобы переменить одежду. Но я и это узнаю.

Вантюр опять погасил огонь и сел в углублении между двумя домами.

Было уже два часа ночи. Вантюр смотрел на фасад дома.

– Если квартира твоя выходит на улицу, то я увижу в окнах свет, – сказал он про себя.

И действительно, минуты через три в окнах мезонина засветился огонек; он был виден в продолжение часа, а затем опять погас.

Вантюр по-прежнему ждал на своем обсервационном посту.

– Или ты живешь тут, – думал он, – или же приходишь сюда менять свой костюм. В первом случае ты ляжешь спать, во втором, конечно, не замедлишь уйти. Подожду еще…

Но его ожидания были совершенно напрасны, так как он не знал, что в доме есть два выхода, и, смотря на первый из них, он не приметил, как из второго выхода вышел мужчина в плаще, сел в купе и уехал.

Вантюр ждал еще около часа и, наконец, пробормотал:

– Все равно! Теперь я знаю, как мне быть. Господин маркиз, наверное, живет здесь, и завтра вечером мы попробуем поискать бумаги, которые он, конечно, не сжег. Рокамболь не такой человек, чтобы уничтожать бумажки, стоящие дороже золота.

И затем он медленно пошел.

На следующий день в восемь часов утра на Сюренскую улицу пришел какой-то комиссионер в синей куртке и рыжем парике. Это был не кто иной, как переодетый Вантюр. Он вошел в дворницкую и с самым глупым и добродушным видом спросил привратника, где квартира господина маркиза.

Привратник, читавший в это время газету, поднял голову, осмотрел комиссионера с головы до ног и с удивлением ответил:

– Маркиз? Какой маркиз?

– Ах, я, право, не знаю его имени, – заметил наивно Вантюр, – на углу улицы Маделен какая-то дамочка подала мне это письмо, сказав, что вам известна квартира.

– Здесь нет никакого маркиза.

При этом ответе Вантюр несколько отступил.

– Это такой высокий белокурый молодой человек, живущий в мезонине, – сказал он.

– На улицу или во двор?

– На улицу.

– Следовательно, вы говорите про господина Фридерика, но ведь он совсем не маркиз.

Вантюр глупо улыбнулся.

– О, – сказал он, – господин Фридерик, вероятно, называет себя маркизом для того только, чтобы приманить к себе эту дамочку.

– Это может быть…

– Ну, так как же? Дома этот барин?

– Нет… Он уехал на целую неделю и не больше, как с час тому назад.

Вантюр поклонился и ушел, пытливо взглянув на привратника, как бы желая прочесть на его физиономии, правду ли он говорит. Но в то же время он увидел другие ворота и сразу понял все.

– Ну, болван же я, – подумал он. – Теперь ясно как божий день, что мой маркиз вошел в одни ворота, а вышел в другие. Его-то я и видел, когда он садился передо мной в купе… О-го! Рокамболь, по-видимому, делает свое дело; у него есть купе, и он ходит по ночам в отель Салландрера…

Затем он отправился в пассаж Солнца на Пепиньерской улице, где находилось несколько меблированных квартир для ремесленников, уличных комиссионеров и прочего подобного люда. Войдя в дворницкую одного из подобных домов, Вантюр снял с гвоздя ключ и, поднявшись на шестой этаж, вошел в маленькую комнатку. «Никто не поверит, – пробормотал он, запирая за собой дверь, – что здесь живет человек, у которого найдется несколько тысяч франков и который рассчитывает в самом непродолжительном времени получить двадцать пять тысяч ливров годового дохода».

Сказав это, Вантюр разделся. Затем он вынул из чемодана синий сюртук, черные панталоны, красный жилет и надел их на себя. Преобразившись таким образом из уличного комиссионера в мелкого лавочника, он вышел по другой лестнице на улицу и сел в извозчичий фиакр.

– Куда прикажете? – спросил его извозчик.

– Церковная улица, номер пять; я дам на водку…

– Ладно! – сказал кучер, стегнув свою клячу. Через полчаса Вантюр вышел из фиакра на Церковной улице, перед двухэтажным домом под номером пятым, весьма приличного вида. Из окна дворницкой высунулась красноватая физиономия в очках.

– Ну, дружище! – сказал этой личности Вантюр. – Ладишь ли ты с мамашей?

– Это предостойная дама, – ответил привратник с низким поклоном.

Вантюр посмотрел на него и, улыбнувшись, подмигнул ему.

– Бедная, дорогая мамаша! – проговорил он. – Она таки довольно потрудилась на своем веку и имеет теперь полное право отдохнуть… Нас ведь у нее было восемь человек, и она всех нас подняла на ноги.

– Скажите, пожалуйста!

– А между тем я боюсь, чтобы ей не наскучило сидеть без дела…

– Очень не мудрено-с…

– Люди, трудившиеся весь свой век, любят постоянно работать.

– Верно-с.

– И если б я мог найти для нее какое-нибудь легкое занятие, что-нибудь вроде меблированных комнат…

– Да вот не угодно ли вам, – наша хозяйка продает все свое заведение.

– Неужели?

– Она хочет отдохнуть.

– А дорого она просит?

– Пустяки – всего восемь тысяч франков за шестнадцать номеров.

– А контракт?

– Еще на целых шесть лет… За квартиру пятьсот франков, и жильцы все хорошие – да и вообще комнаты у нас стоят очень редко пустыми.

– Отлично! Я переговорю об этом с мамашей, а потом мы повидаемся с вами.

И Вантюр поднялся на первый этаж и постучал у дверей направо.

– Войдите!.. Ключ в дверях, – крикнул из-за двери сиповатый голос.

Вантюр повернул ключ и вошел в хорошенькую меблированную комнату с кухней. На диване сидела старуха, одетая с головы до ног в черное и с очками на носу. Она читала газету, держа в руках серебряную табакерку.

– Силы небесные! – воскликнул восхищенный Вантюр. – Моя мамаша, ты теперь, право, походишь на какую-нибудь патронессу… У тебя такой праздничный вид… Итак, госпожа вдова Бризеду, перед вами стоит ваш сын – господин Жозеф Бризеду, мелкий торговец с Парижской площади!