Томас Майн Рид - Отважная охотница. Пропавшая Ленора. Голубой Дик

Я решил отправиться в Австралию, и единственная надежда у меня была получить какие-нибудь сведения о моей матери, брате и сестре у сиднейского торговца, отца несчастной девушки, погибшей от руки Лери.

После продолжительного плавания я прибыл в Сидней и, сойдя с корабля на берег, принялся разыскивать мистера Девиса, отца несчастной убитой девушки.

Мистер Девис был довольно крупный бакалейный торговец и пользовался большим уважением, так что найти его было не трудно.

На следующий же день я отправился к мистеру Девису. Это был джентльмен лет пятидесяти, с симпатичным, честным лицом. Я сказал ему, что только что приехал из Калифорнии, и что дело чрезвычайной важности заставило меня обратиться к нему.

Мистер Девис просил сообщить, какого свойства мое дело. По тону его голоса видно было, что он догадывается.

— Если я не ошибаюсь, — сказал я, — у вас ребенок, которого вам привезли из Калифорнии?

— Да, — ответил он, — он был доставлен приблизительно четыре месяца тому назад. Мне сказали, что это мой внук.

— Деньги, посланные для ребенка, тоже получили?

— Да, получил и деньги.

Тогда я откровенно рассказал ему обо всем и объяснил, что причина моего приезда в Сидней — узнать что-нибудь относительно моей матери.

— Вы не могли найти лучшего места, чтобы собрать необходимые для вас сведения, — сказал он. — Женщина, называющая себя мистрисс Лери и считающая себя женою человека, который здесь был известен под фамилией Метьюс, здесь. Если это ваша мать, вам не трудно разыскать ее. Она бывает у нас каждый день. Она портниха. Моя жена может указать вам ее адрес.

Задача оказалась намного легче, чем я предполагал. Я выражал сильное нетерпение узнать скорее адрес моей матери.

— Не спешите так, — сказал мистер Девис. — Вам необходимо предварительно кое-что узнать. Позвольте мне задать вам два или три вопроса. Знаете ли вы как умер Метьюс?

— Да, я присутствовал при его смерти.

— Известны ли вам причины его смерти?

— Да, — ответил я. — А вам?

— Увы, я слишком хорошо знаю их! — с глубоким душевным волнением произнес мистер Девис. — Только постойте! Я вам кое-что скажу, прежде чем вы увидите свою мать. Она не знает, что Метьюс умер. Я не желаю, чтобы было известно, что моя дочь убита, и что сделал это человек, который с ней бежал, и который за это убийство повешен. Довольно и того, что наши знакомые знают, что моя дочь бежала из дому. Они думают, что наша дочь умерла естественной смертью, а ребенка прислал к нам Метьюс после смерти его матери по нашей просьбе. Женщина, в которой вы думаете признать свою мать, тоже полагает, что Метьюс жив и вернется к ней. Она любит этого человека больше своей жизни. Я сообщаю вам об этом, чтобы вы знали, как надо действовать. Она приходит сюда очень часто посмотреть на ребенка, потому что ее муж — его отец. Мне кажется, что она любит это маленькое создание, как свое собственное.

Я познакомился с мистрисс Девис и зашел посмотреть на ребенка. Это был очень интересный мальчик. Черты его лица ничуть не напоминали отца. Ребенок был поразительно похож на свою несчастную мать, и я сказал это бабушке ребенка. В ответ старая леди сказала, что мистрисс Лери и я совершенно различного мнения. Мистрисс Лери находит, что ребенок — типичный портрет отца.

— Слава Богу! — сказал мистер Девис. — Я думаю как и вы, что ребенок нисколько не похож на своего преступного отца. Я счастлив, что черты лица напоминают его мать-моего собственного несчастного ребенка. Может быть, этот ребенок послан для утешения несчастным родителям, потерявшим свою дорогую дочь!

Простившись со стариками и узнав от мистрисс Девис адрес моей матери, я ушел.

Я пошел по указанному адресу искать квартиру моей матери. Пройдя несколько улиц, я подошел к дому, в котором над небольшим, но чистеньким магазином была прибита вывеска: «Мистрисс Лери, модистка и портниха». Я находился у квартиры моей матери, которую не видел столько лет. Необычайное волнение охватило меня, когда я постучал в дверь.

Дверь открыла молодая девушка, лет девятнадцати.

Я никогда бы не узнал ее, если бы не ожидал встретить моих родных; девушка была очень красива, и я догадался, что это моя сестра Марта.

Я решил пока не называть себя, и на вопросительный взгляд девушки сказал, что мне необходимо повидаться по делу с мистрисс Лери. Марта, не подозревая, кто был посетитель, ввела меня в комнату, и пошла за матерью.

Через несколько минут ко мне вышла мать в сопровождении молодой девушки. Я увидел женщину, которая была моей матерью! Она сильно постарела, но все черты лица ее были те самые, которые я с любовью сохранил в своей памяти.

Невозможно описать чувства, охватившие меня при виде моей несчастной матери. Боясь, что сильное волнение может быть гибельно для ее слабого здоровья, я решил не сразу открыть себя, а постепенно подготовить к этому мою мать.

Я пытался говорить, но не мог.

Дважды она спросила, что мне нужно, но я не мог ничего сказать. Наконец, на третий вопрос ответил:

— Я пришел посмотреть на вас!

— Если ваше дело заключается только в этом, — сказала мать, — то теперь, когда вы посмотрели на меня, можете уходить.

Я наслаждался звуком милого, дорогого для меня голоса, которого не слышал столько лет!

Я с таким видом рассматривал свою мать и сестру, что это, наконец, встревожило их.

— Вы слушаете меня? — спросила мать. — Если у вас нет никакого дела, то почему вы не уходите?

Это было сказано суровым тоном, но я все еще продолжал молчать.

— Марта! — обратилась мать к моей сестре, — иди и приведи полицейского.

Молодая девушка пристально и внимательно всматривалась в мое лицо, не торопясь исполнить приказание.

— Мама, — сказала она после продолжительного молчания, — мы видели этого молодого человека раньше. Я в этом уверена.

— Скажите мне, не жили ли вы прежде в Дублине? — спросила она, обращаясь ко мне.

— Да, я там жил, когда был мальчиком.

— Тогда, хотя я могу ошибаться, но мне кажется, что я видела вас там.

Мать тоже стала пристально рассматривать мое лицо и, сильно волнуясь, подошла ко мне и спросила:

— Скажите мне, кто вы?

Я весь дрожал от волнения.

— Скажите мне, кто вы? Скажите мне ваше имя! — повторила в сильном волнении моя мать.

Я не мог более сдерживаться и в ответ воскликнул:

— Я — Роллинг Стон!

Я не буду описывать сцены, происшедшей после моего ответа…

Когда мы все несколько успокоились и привели свои чувства и мысли в порядок, я спросил, где мой брат Вилльям.

— Я отдала его учеником в одну шорную мастерскую в Ливерпуле, — ответила мать.